– Сто? – Голос Берлингема перекрыл шум. – Или двести? Сколько английских моряков погибло от ваших рук, леди Торнхилл?
Эджкоум постучал по столу. Но крики не стихали. Он снова ударил по столу, затем поднял руки, требуя тишины.
– Отвечайте на вопрос, – не унимался Берлингем.
Эджкоум взглянул на короля. Карл молча кивнул, и тогда Эджкоум строго сказал:
– Вы можете отвечать.
– Я не знаю, – сказала Кортни. – Когда мы встречали неприятельские суда, то нападали на них. Я сражалась вместе с мужчинами. Я не считала ни тех, кого убила я, ни тех, кто хотел убить меня.
Народ снова начал кричать. Многие вскочили и угрожающе размахивали кулаками. Эджкоум уловил мрачное настроение толпы и подавил в себе растущее чувство краха.
– Как вы звали капитана, воспитавшего вас?
– Мне было велено называть его отцом.
– Почему он перестал пиратствовать и поселился во Франции?
– Его ранили в сражении. Пока он болел, его посетил кардинал Ришелье и приказал мне шпионить, иначе мой от… Торнхилл поплатится жизнью.
– Может быть, замысел сделать из вас шпионку зародился у самого Торнхилла?
Кортни поразилась, как лорд Эджкоум догадался об этом.
– Да, – ответила она. – Я думала, что занимаюсь этим грязным делом ради спасения его жизни, а он, оказывается, потешался надо мной. Ришелье действовал с его согласия. – Голос Кортни, ясный и твердый, разнесся по залу суда.
Рори подумал, что никто и не догадывается, что ей пришлось пережить за последнее время.
– Каким образом Ришелье встретился с вами?
Кортни рассказала о посещении кардинала и о своем отвращении к тому заданию, которое он ей дал.
– И вы согласились?
– У меня не было выбора.
– Королева знала о том, чем вы на самом деле занимаетесь?
– Нет! – Кортни виновато глянула на бледное личико Генриетты Марии. – Королева об этом понятия не имела. Меня рекомендовали ее величеству как переводчицу.
При этих словах Карл взял руку жены в свою и посмотрел на нее с нежностью и раскаянием. Толпа одобрительно загудела. Видя, что народ сочувствует королеве, Берлингем вскочил со своего места.
– Судят не королеву и не Францию, а вас, леди Торнхилл – владычицу морей. – Ткнув костлявым пальцем в ее сторону, он произнес, растягивая слова: – Я докажу суду, что эта дама делала все возможное, чтобы осуществить гнусные планы Ришелье. Я прошу суд выслушать мои показания, а также показания девицы, которую я нанял, и одного из королевских солдат – они будут свидетелями участия леди Торнхилл в заговоре.
– Вы можете сесть, леди Торнхилл, – мягко сказал Эджкоум. – Мы выслушаем показания других.
На дрожащих ногах Кортни подошла к столу и села рядом с Рори. Он взглянул на нее, но она отвела глаза. А когда он положил руки на стоявший перед скамьей стол, она крепко сжала ладони на коленях. Ей было очень холодно. И хотя Рори сидел рядом, ей казалось, что их разъединяет океан.
– Тебе не следовало быть здесь со мной, – прошептала Кортни.
– Я поклялся пройти через это до конца. Конец. Тяжесть навалилась на нее. Он здесь, рядом с ней, лишь из чувства долга. Ей стало больно от этой мысли, но не было сил отослать его, так как это хоть немного утешало. Вздохнув, она высоко подняла голову и посмотрела на строгие лица судей.
Почти целый час лорд Берлингем пересказывал, что он увидел и услышал в ночь, когда последовал за Кортни на встречу с посыльным от Ришелье. Он весьма искусно избежал упоминания о предыдущей встрече и о том, как он напал на нее. Об этом не знал никто, за исключением женщины, которая скоро умрет от рук палача, и мужчины, который тоже на этом свете не заживется. Берлингем был уверен в своей победе. Когда все это закончится, он возьмется за Рори Макларена. Его найдут мертвым, как жертву мести французов за казнь их лучшей шпионки.
Завершив свой рассказ, Берлингем привел трактирную служанку и солдата, чтобы они подтвердили его слова о событиях той ночи – последней ночи Кортни на свободе. После их показаний в народе стали переговариваться, что пиратка обречена.
Лорд Эджкоум, внимательно слушавший показания свидетелей, вышел вперед.
– Вы сказали, сэр, что поздоровались с леди, и она вам ответила.
– Совершенно верно, – подтвердил солдат.
– Когда вы передали ей сообщение, она была удивлена?
– Да, милорд.
– Она вам что-нибудь ответила?
Солдат на минуту задумался.
– Ответила, и очень странно, но я не придал ее словам значения.
