чего хочешь.
В эту минуту ей хотелось только одного. Она чувствовала, как часто забилось ее сердце, когда он осторожно сжал ее руку.
— Я в растерянности, — прошептала она.
— Да. Жизнь часто сбивает с толку. — Другой рукой Мэтт обнял ее и притянул чуть ближе к себе. — В последнее время я столько раз думал о тебе. — Он нагнул голову и прикоснулся ртом к ее губам. — Но съемки были в разгаре, и я не мог вырваться даже на один день.
Алекс почувствовала, как в ней разгорается жар, но ей было так хорошо в его крепких объятиях, что она боялась пошевелиться.
— Я даже звонил в «Кипарис», и они сказали, что вы уехали.
— Ты… искал меня?
Он кивнул и прошептал ей прямо в губы:
— Не мог выкинуть тебя из головы. Твой вкус. — Он прижался губами к виску, вдыхая ее аромат. — Запах твоей кожи. — Он прижал ее к себе. — Ощущение твоего тела. — И наконец его губы прижались к ее губам яростным поцелуем.
Его напор поверг ее в шок, ток пробежал по спине, заставил задрожать. Промчался по нервам, натянутым, как гитарные струны, и она содрогнулась.
Алекс вздохнула, и он поцеловал ее еще крепче. Она почувствовала нахлынувший жар. Алекс горела в огне, который воспламенял ее кровь и опалял кожу, пока не поглотил ее всю. Она чувствовала его вкус на губах, вдыхала его горящими легкими.
Мэтт поднял голову и внимательно смотрел на нее, проводя кончиками пальцев по губам, по щеке, по дугам бровей.
— Почему мы встречаемся только тогда, когда мне уже пора уезжать? — прошептал он.
— Это богини судьбы играют нами.
Поймав его озадаченный взгляд, она объяснила.
— Мой отец говорил, что по греческой мифологии богини судьбы любили обманывать смертных, заставляя их думать, будто они сами управляют своей судьбой. И они обычно манили людей каким-нибудь лакомым кусочком и увлекали их в различные опасные места, просто чтобы доказать, что простые смертные, надеющиеся только на собственные силы, всегда погибают. Потом богини судьбы вмешивались и спасали их, чтобы доказать свое могущество.
— Как увлекательно. Пойдем. — Он со смехом схватил ее за руку и потянул за собой.
— Куда?
— Натянем нос богиням судьбы.
— Съемки окончены. Но когда я вернусь завтра… — Мэтт взглянул в окно на восходящее солнце, — то есть сегодня, то начну монтировать фильм.
— Когда улетает твой самолет?
— Через два часа.
При этих словах сердце ее упало. У них так мало времени. Она отбросила в сторону эти мрачные мысли. По крайней мере сейчас они вместе. И пока этого достаточно.
Они сидели друг против друга в маленьком кафе, приткнувшемся между двумя высотными отелями. В эту минуту запах лука и шипение горячего жира, когда повар шлепнул еще два бургера на решетку, были более соблазнительными, чем подносы с закусками в номере Клифа Карлсона.
Оба старались не думать о том, что скоро снова расстанутся, и говорили о посторонних вещах.
— Когда выйдет твой фильм?
— Думаю, это зависит от того, сколько продлятся работы по монтажу. Запланировано на следующую весну.
— Наверное, ты очень волнуешься.
Он кивнул, и ей понравилось, как прядь его черных густых волос упала ему на лоб. Ей захотелось протянуть руку и отвести ее со лба. Но она только крепче сжала чашку.
— Теперь после съемок я испытываю гораздо большее уважение к работе отца, — сказал Мэтт. — Он меня беспокоит, — прибавил он, больше себе самому, чем ей.
— Почему?
Он пожал плечами:
— Не знаю. Он выглядит усталым. Чувствую, он мне не все рассказывает.
— О своей работе?
— Может быть. — Мэтт подождал, пока подошедшая официантка нальет ему кофе. — Или о чем-то личном, — продолжал он, когда она отошла.
Мэтт подумал обо всех проблемах, которые были у отца за все эти годы. Почти каждый раз они как-то были связаны с Дирком.
— Что бы там ни было, это его подкосило.
— Может быть, он все тебе расскажет, когда вы полетите обратно.
— Надеюсь. Все эти дни я ждал, когда он что-нибудь скажет. Наверное, так и не нашлось подходящего момента.
— Возможно, все не так серьезно, как кажется.
— Надеюсь, что ты права. — Он снова улыбнулся и пожал ее руку. — Где ты будешь после Рено?
Алекс покачала головой:
— Разве можно знать, что будет завтра в этом сумасшедшем бизнесе.
— Если подпишешь договор с Бадди, то уж точно не угадаешь, где в конце концов окажешься. — Он сплел свои пальцы с ее и уставился на их сцепленные руки. — Одно я знаю: Бадди даже не заикнулся бы о договоре с тобой, если бы не верил в тебя. Поэтому, если тебе нужны слава и богатство, ставь пять к одному, что твои желания сбудутся.
Вернулась официантка с их бургерами, и Мэтт смотрел, как Алекс в несколько минут расправилась со своей порцией, с жареным картофелем и шоколадным коктейлем.
Он недоверчиво покачал головой:
— Как такая худышка может столько съесть?
— Один из моих талантов, — со смехом ответила она. — Ты не будешь есть свой картофель?
Он передал ей тарелку, и Алекс полила картофель кетчупом и съела весь без остатка.
— Хочешь заказать еще порцию?
Она на минуту задумалась, потом решила отказаться.
— Через несколько часов пора будет завтракать. Думаю, что могу подождать.
Мэтт все еще смеялся, когда официантка убирала со стола, но смех его замер, когда взгляд упал на часы на стене.
— Пойдем, — сказал он, хватая ее за руку.
— Куда теперь?
— Пора возвращаться. Мне еще надо уложить вещи.
На улице он обнял ее рукой за плечи и притянул к себе. Они шли медленно, словно хотели обмануть безжалостное время.
В небе горели розовые и алые полосы. Воздух был напоен ароматом роз, которые образовали живую изгородь у входа в казино-отель. Последняя гаснущая на небосводе звезда казалась необыкновенно близкой. На какой-то миг им почудилось, что они — единственные люди на земле. Затем они вошли в вестибюль отеля и увидели сонных клерков, дорабатывающих ночную смену.
— На каком этаже ты живешь? — спросил Мэтт, когда они вошли в лифт.
— На третьем. Люблю быть поближе к земле.
Он нажал на кнопку, и они стали подниматься в молчании, следя за номерами этажей, вспыхивающими на панели над дверью. Добравшись до третьего этажа, Алекс повела его по тихому коридору, пока они не подошли к двери номера группы. Не успела она достать ключи, как он притянул ее к себе и стал целовать.
Алекс и не думала сопротивляться. Так приятно было прижиматься к нему, его сердце громко стучало
