усмехнулся.
В аудиторию я возвращалась вся в мрачных думах. Историю средних веков придется штудировать под заклинанием, и самым тщательным образом. Похоже, мой длинный язык в понедельник оказал мне медвежью услугу.
Едва я опустилась за свою парту, Звонок тут же уселся напротив и с ужимками, над которыми и я бы посмеялась, если бы дело не касалось меня, начал допытываться, до какой страницы Камасутры можно добраться за три дня. А проходила ли я вот такую позу? А такую? Я отмалчивалась минуты три. Потом не выдержала:
- Звонок, заткнись!
- А правду говорят, что ты своего дружка с собой притащила, чтобы на переменах время зря не терять? И где он тебя ждет? В туалете? - народ вокруг уже бурлил, кто-то хихикал. Девчонки попытались вступиться, но Звонок и в их адрес отпустил пару подобных комментариев. Явно в ударе сегодня. Сальные шуточки сыпались со всех сторон. Меня уже трясло, щеки горели.
- Считай, что ты нарвался, - процедила сквозь зубы.
- Правда? Как интересно. И где же твой защитничек? Говорят, ты уже обещала предъявить его на этой перемене. Не вижу, - Пашка, приставив ладонь ко лбу, тревожно огляделся.
- Я тебя предупредила по-хорошему. Когда ты его увидишь на следующей перемене, не обрадуешься. Это касается всех.
- Пашка, опять ты к ней пристал. Язык, как поганое помело, - пришел Лешка, которого не было всю перемену.
Слава Богу, наконец, началась пара. Я далеко не сразу въехала, о чем нам рассказывают. Но к середине все же взялась за конспект. Так хоть отвлечься можно. Приближался перерыв, я поглядывала на часы каждую минуту и отчаянно молилась, хоть бы Дэн сразу пришел. Еще несколько минут в обществе Паши Звонникова я не вынесу. И не сбежишь. Когда Звонок входит в раж, может ходить за человеком по коридорам и донимать его, куда бы тот ни пошел.
Преподаватель, подхватив портфель, удалился. Народ потягивался, кто-то собрался в столовую.
- Эй, не расходиться, - Паша Звонников вышел к доске, злорадно поглядывая в мою сторону. - Сейчас на наши головы упадет кара небесная, как предрекала нам непутевая подруга наша Мария Соколова. А пока мы ее (кару) ожидаем, Машка поведает нам, каково в постели с длинноволосатыми мужиками.
- Маша ничего не поведает, зато я расскажу интересную историю, - в дверях возникла фигура в темно-сером костюме. Король. Глаза недобро прищурены. Окинул взглядом затихших сразу студентов. - Значит, вы и есть историки второго курса, с которыми имеет несчастье общаться моя сестра. Похоже, дело серьезнее, чем я ожидал. Маша, иди сюда. Остальные остаются на своих местах! - в голосе короля звучал металл и неприкрытая угроза. Я неуверенно подошла к нему. - Вы, молодой человек, тоже присядьте, с вами я буду беседовать отдельно, - многообещающе кинул он Звонникову. Пашка дернулся ответить, но буквально захлебнулся воздухом. С задних парт раздались голоса:
- Вот с ним и разбирайся, а мы пошли.
- Перемена короткая. Не собираемся мы тут сидеть.
- Молчать! Я никому не давал слова! Маша, - обратился король ко мне и зачем-то внимательно осмотрел потолок в центре аудитории. - Забирай тех, к кому у тебя нет претензий, и выходите в коридор. С остальными я поговорю.
Группа смотрела на меня изумленными и немного испуганными глазами.
- Ни хрена себе! - раздался чей-то голос в тишине.
Я назвала полтора десятка человек, двое их которых все же остались. Таньку вернул Дэн, заявив, что ей как главной виновнице не помешает послушать то, что он скажет. А Лешка остался сам, пояснив, что как староста не может бросить свою группу. Вдруг тут сейчас произойдет массовый геноцид историков.
- Благородно с вашей стороны, - усмехнулся Дэн. - Что ж, оставайтесь. А вы идите, - кивнул он мне и ободряюще улыбнулся.
Едва мы вышли в коридор, дверь за нами со стуком захлопнулась, и щелкнул замок. Вышедшие вместе со мной настороженно и с любопытством посматривали на меня, ожидая объяснений.
- Маша, это он и есть? - не выдержала Люда.
- Да, - мрачно отозвалась я. Боюсь представить, что он там делать собрался. Явно не разговоры разговаривать.
- Серьезный человек. От одного взгляда мурашки по коже.
- Да-а, Соколова, и где ты такого мужика взяла?
- А я думала, врут девчонки, оказалось, не совсем.
- Молчи, дурочка, присоединиться захотела? - тихонько переговаривались одногруппники. Кто-то из парней предложил пойти - перекурить, но большинство осталось, посмотреть на результат воспитательного процесса.
К нам подходил народ из других групп, интересовался, чего это мы тут толчемся, вроде для экзаменов рано. Ребята немного нервно шутили на тему полиции нравов. Кто-то пытался толкнуться в дверь, но безрезультатно. Внутри стояла полная тишина.
- Они там изнутри закрылись, что ли? Что происходит-то?
Глядя на мое нахмуренное лицо, девчонки и парни сплавляли особо ретивых. Перемена показалась мне бесконечной. Никто не выходил. И никто из вышедших со мной так и не ушел от двери. Любопытство на лицах сменилось откровенной тревогой.
- Второй курс! Чего это вы тут стоите? - от звонкого голоса Светланы Николаевны, которая вела следующую пару, все вздрогнули. Ожидание к тому моменту достигло наивысшей точки. Все растерянно посмотрели на меня. Тут дверь без шума распахнулась, а за ней оказался Пашка Звонников, которого вел Дэн, ухватив за шею сзади. На лбу короля проступила испарина, плечи вздрагивали, а, заглянув ему в глаза, я отшатнулась. Это были глаза голодного хищника, предвкушающего сытный пир.
- Простите, надеюсь, я вас не задержал. Можете заходить, - кивнул он ничего не понимающей преподавательнице и потащил Пашку по коридору. Тот практически не сопротивлялся.
- Что тут происходит? - спросила она у нас. Молчание. - Молодой человек, вы куда моего студента тащите?
- Ему необходимо преподать урок хороших манер, - приостановившись на мгновение, пояснил Дэн. - Не переживайте, он скоро вернется, живой, и почти невредимый.
- Кто это? - вновь попыталась прояснить ситуацию Светлана Николаевна, пытливо вглядываясь по очереди в наши лица. - Соколова, почему все смотрят на вас?
- Давайте зайдем? - довольно нервно предложила я. - Это мой… брат был. Воспитывал мою группу.
Аудитория встретила нас гробовой тишиной. Я в страхе взглянула на парты, ожидая увидеть горы трупов. Да нет, все живые. Только сидят тихо-тихо. И на меня никто не смеет поднять глаз. Преподавательница удивленно оглядела притихших студентов, повеселела, хмыкнула чему-то и начала лекцию. Я дрожащей рукой стала записывать. Минут через десять дверь распахнулась. Вошел Паша, на скуле которого красовался свежий кровоподтек. За ним Дэн:
- Прошу прощения, разрешите прервать вас на минутку. Давай! - подтолкнул он Пашку. Тот неуверенно приблизился ко мне, остановился, переминаясь с ноги на ногу. В аудитории стояла абсолютная тишина, хуже, чем даже на экзаменах. - Начинай, что молчишь?
- Маша, извини меня, пожалуйста. Я больше никогда не буду такое говорить. - Я, приоткрыв рот, переводила взгляд с одного парня на другого. В глазах Дэна было холодное спокойствие, а во взгляде Пашки плескался откровенный ужас и жгучий стыд.
- Все слышали? Советую каждому из вас подойти к Маше в перерыве, и повторить эти слова. В ближайшее время я буду появляться на вашем факультете по своим делам. Если услышу хоть одно слово на известную вам тему, с тем человеком побеседую, как с Павлом. Предупредите всех! - король кивнул в сторону Светланы Николаевны, стоящей с круглыми глазами. - Еще раз прошу прощения, что отнял ваше учебное время.
Дэн направился к дверям, резко развернулся, и пошел обратно:
- Маша, твой номерок, - он достал из кармана два номерка, закрыл глаза на секунду, выбрал один. -
