каждый год, в первый день зимнего солнцестояния сумму, эквивалентную 5% от годового дохода, полученного с лёна, в серебряных монетах. О каждой операции прихода или расхода немедленно информировать все отделения посредством писем. Пополнение этого счета допустимо любыми средствами с оценкой на месте, занесением в реестр и указанием итоговой приемной суммы в серебре. Указанный реестр рассылается вместе с уведомлением о проведении приходной операции по всем отделениям банка. Ну и так далее. Эрик делал себе первый в истории постоянный расчетный счет, причем с очень удобной формой пополнения. А вот снятие наличных средств должно было идти исключительно в серебре. За меру стандарта была взята венская марка серебряная. Средства должны были выдаваться по первому требованию в пределах баланса счета. Если необходимой суммы в отделении не находилось, то указывались сроки, в которые средства могут быть доставлены. Все операции бесплатны. Предложение настолько заинтересовало Пьера, что он, со своей стороны предложил внести в соглашение еще пункт, где отмечалось, что Эрик фон Ленцбург имеет право останавливаться вместе со своей свитой на любом подворье ордена для проживания. Весь тот день наш герой провел в работе по заключению договора и пришел на ночлег лишь, когда уже стало смеркаться. В руках у него была копия договора и выписка о первой входящей операции – он перевел на счет тамплиеров 15 марок серебром, оставив у себя только три марки в динарах и оболах, для ходовых операций. Так же, он договорился о переводе на баланс счета 500 отрезов шерстяной ткани, но оценку перенесли на завтра. Эрик был жутко доволен, он весь буквально светился, ведь его действия, наконец-то, стали приобретать солидный масштаб. Однако в этом деле оставалось небольшая проблема – нужно было похоронить дядю, а тот, к сожалению, был еще жив. Нужно было что-то делать, причем срочно. Самое гаденькое заключалось в том, что он сам должен был оставаться в Венеции и встречаться с разными известными людьми для сохранения железного алиби.
Решение столь затруднительной проблемы пришло внезапно и оттуда, откуда и ожидать было нельзя. Прогуливаясь в первой половины дня с Морриган и Валентино по городу и задумчиво рассматривая плавающие по каналам продукты жизнедеятельности местного населения, наш барон заметил любопытную сцену. На площади возле церкви Сан-Джакомо ди Риальто шла небольшая потасовка. Неизвестный ему воин в кольчужном доспехе с парой вооруженных слуг отбивался от группы ребят бандитской наружности, которые зажали его хоть и совершенно неорганизованно, но их было много, и они были крепки. Местные жители попрятались в переулки и наблюдали за боем. Приглядевшись, Эрик заметил, что один из бандитов держится дистанции и что-то выкрикивает остальным, пробуя их направлять. Приказав девушке отступить назад, а итальянцу – встать вон за ту колонну и быть начеку, он снял с плечевого ремня арбалет, взвел его, зарядил болтом, прицелился и выстрелил. Его выстрел совпал с ударом, рассекшим горло слуги, что держал оборону по левому плечу воина, отчего бандиты радостно заревели и совершенно не заметили, как их командир упал, имея в наличие лишь часть головы. Видя подобное положение дел, барон хмыкнул и начал заново заряжать. Заодно выбирая позицию поудобнее. Спустя два десятка секунд болт разнес голову той неповоротливой мишени, что стояла в самом дальнем, заднем ряду. В отличие от своих противников, воин заметил выстрелы и начал стараться изо всех сил, чтобы отвлечь внимание на себя. Это дало свой результат – восемь трупов с разнесенными головами украшали мощеную землю возле собора. Но бой продолжался и еще четверо бандитов дрались с нашим отважным 'дрыномашцем', но уже одним, так как его второй слуга, валяясь на мостовой, рассматривал собственную спину. Как вы догадались, в те времена подобный трюк можно проделать только с отрубленной головой. Эрик же, после третьего выстрела разместившийся за небольшой кучей корзин с едой, сохранял своеобразное инкогнито, так как бандиты хоть и поняли, что по ним стреляют, но никак не могли пока понять откуда. Через пару минут все закончилось, и барон пошел знакомиться. Незнакомый воин тяжело дышал и весь обливался потом. Увидев, что все кончено, он практически рухнул на землю. Площадь все еще была пуста, так как люди боялись выйти к месту боя. На подходящего человека с арбалетом наш вояка не смотрел и, лишь когда тот остановился в трех шагах от него, произнес: 'Антонио'. В общем – через час они уже вчетвером сидели в небольшой уютной таверне. Выяснилось, что наш новый знакомый занимался самыми разнообразными делами, далеко не всегда страстно жаждущими обнародования. Хотя, в первую очередь его доход шел с каперского дела. Каперство было, конечно же, не в той форме, что проявилось позже, в 16 веке на просторах Карибского бассейна. Дело в том, что наш моряк и его команда грабили и топили корабли конкретных торговцев по заказу и наводке других торговцев. Иногда сопровождали торговые корабли. Иногда грабили побережье. Ничего особенного. Дело хоть и весьма прибыльное, но очень рискованное. Правда, недавно случилась беда – их корабль налетел на скалы. Так что теперь он и примерно половина его команды в полсотни милых и дружелюбных людей совершенно не знают к чему себя приставить. Вот и пришлось конкурировать с другими группировками, представители одной из которых буквально час назад хотели его убить. И с каждым рассказанным Антонио словом у Эрика разгорались глаза. Вот оно, решение проблемы! Это же отличный шанс, которым нужно пользоваться. А потому, когда тот закончил свою грустную историю, барон предложил ему поправить свое состояние путем разграбления небольшого замка и убийства выжившего из ума мужика. Тот, само собой, подумал, что над ним смеются. Однако, после того, как ему дали весь расклад по ситуации в твердыне фон Ленцбург, рассказали, как лучше к нему подойти и прочее. Короче, уже вечером команда каперов могучей кавалерийской походкой двинулась в гости к дядюшки Карлу, а наш барон отправился к племяннику де Шамона, где собиралась небольшая встреча. По его расчетам через три дня его любимый, обожаемый дядя героически погибнет, отражая нападение разбойников на родовой замок.
Спустя пять дней пришли известия от Антонио. Их принес деревенский староста ближайшей к замку деревни, который сообщил, что в ночь на 22 августа твердыня фон Ленцбурга подверглась нападению. На ее защиту встал барон и четыре, уже немолодых и совершенно нездоровых, дружинника. А слуги, узнав о нападении, сразу разбежались, не желая сражаться. Поэтому напавшие разбойники пропустили их без проблем, дабы на них не отвлекаться. Несмотря на героическое сопротивление защитников, выступивших как один против грабителей, им не удалось отбить не только нападение, но и даже убить никого, так как их просто постреляли из арбалетов на пороге донжона. Так же, староста сообщил, что грабители, собрав часть движимого имущества в замке, собрали подводы и отбыли в неизвестном направлении. К общей радости крестьян, разбойники по деревням не ходили, и ничего не жгли. С этим человеком Эрик и направился к Пьеру. Тот внимательно выслушал донесение с совершенно серьезным лицом, а только как староста умолк, засмеялся, обнял нашего барона и сказал о том, что тот умница и все такое. Дальше прошла неделя, в течение которой Эрик с Рудольфом занимался увлекательным процессом улаживания формальных дел с усопшими. Дела были, правда, в основном у нашего героя, который желал показать широкой публике немного пафоса. Поэтому он не только лично участвовал в похоронах дяди, но и разыскал сильно поврежденные останки Берты, которую бросили гнить под крепостную стену, и торжественно ее похоронил. А после был проведен большой субботник в фамильном склепе, у входа в который, де Шамон пообещал держать почетный пост. Все дела улажены, все договора подписаны, пора двигаться дальше. Однако нашего героя что-то останавливало, он зачем-то хотел побыть еще в Венеции, как будто чего-то искал.
Прошла еще одна неделя и наступила осень. Тянуть дальше не было смысла, так как зимой идти по морю не лучшее решение. А потому Эрик плюнул на свои ощущения и отправился к тамплиерам договариваться о переходе с их следующим кораблем в Грецию. В прошлой жизни он никогда там не был, так как обстоятельства мешали, а потому здесь ему очень хотелось там побывать. Но, увы, не все идет по его планам. За два дня до отплытия к нему пришел полуживой Антонио и, фактически у него на руках, потерял сознание. Он был сильно избит и местами ранен чем-то колюще-режущим. Вот оно и явилось – его предчувствие. На следующий день после своего явления воинствующий морячок пришел в себя, хотя был все еще очень слаб. Бросать его тут и уезжать было совершенно невозможно, так как появлялись новые обстоятельства произошедшего дела, а игнорировать подобные вещи очень опасно. Поэтому он незамедлительно сообщил Пьеру о невозможности отплытия. Ситуация для пиратов оказалась весьма печальной, причем этой самой печалью стал отряд, сопровождающий Тибо III, графа Шампани. На второй день после ночного штурма и разграбления замка обоз Антонио столкнулся на дороге, по которой они
