Собственно, нет никаких оснований отрицать возможность различного рода катаклизмов, как локального, так и планетарного масштаба, как мгновенных, так и растянутых во времени. Вероятные падения крупных метеоритов, периодические изменения земной оси, безусловные оледенения и таяние ледников, катастрофические изменения климата и уровня Мирового океана, чудовищные землетрясения, цунами[31] и извержения вулканов (наподобие Стронгиле-Сан-торина), исчезновение целых биологических видов и крушение цивилизаций… Можно спорить по поводу конкретных физических гипотез. Например, одна из последних — теория парникового климата, согласно которой некая катастрофа, вроде падения метеорита, вызвала конденсацию пароводяного купола над планетой, в результате чего и произошел Всемирный Потоп.
Правда, глобальные следы от удара такого метеорита, как и следы «тотального» мирового потопа, не найдены. Но в иных случаях следы как раз налицо — дрейф континентов, вымирание динозавров, возникновение и осушение морей (со Средиземным морем такое происходило не один раз). Изменения береговой линии уже в исторические времена. Сколько затопленных городов найдено на морском шельфе!.. Все это так, и спор между специалистами идет, скорей, о деталях. Другая, и далеко, кстати, не простая, история происходит, когда в поисках реальных следов катастрофы начинают обращаться к фольклору и к памятникам письменности, нередко при этом многое себе позволяя. И уж совсем иная история, когда памятники заново создаются — «под интерес».
В жанре несколько более философическом (хотя и с явными заимствованиями у Блаватской, Рене Генона и некоторых немецких авторов) отметился другой наш атлантист, Вадим Штепа: Атлантида, пишет он, представляла собой гигантский континент и была своего рода «промежуточной формой» между Гипербореей и Гондваной — уже не чисто священной землей Золотого Века, но еще и не профанической территорией. Циклически Атлантида существовала уже в относительно поздние времена, если рассматривать историю в контексте индуистской Манвантары, а потому на ней самой ускоренно происходили процессы исторической деградации, в конечном итоге и приведшие к ее затоплению, к концу «атлантической традиции».
Вот этого как раз и недостает многим имитирующим научный подход авторам — открытого признания теории циклизма! Философия цикличности, продиктованная всем природным укладом древней человеческой культуры, абсолютно естественна, неизбежна и исторична.
Т. е. она естественна в историческом плане, но совсем иное дело механически переносить символическую философию древних на сегодняшний мир и всерьез говорить о циклической смене мифических цивилизаций. Однако если такое слово «вылетело» и окружающий его контекст свидетельствует о прекрасном знании автором литературы, интеллектуального жаргона, связанных с данной тематикой, то… То речь идет не об индивидуальном болезненном бреде, а о далеко идущих, продуманных, весьма прагматических целях. И — очередной парадокс нашей парадоксальной темы — самые безумные идеи в трактовке рационально изощренного автора выглядят гораздо убедительней, чем топтание вокруг да около, имитация научности у авторов менее дерзких.
Не стоит под подобными целями иметь в виду лишь стяжательство, славо- и сребролюбие. Может быть, сегодня это чаще всего так и есть, но в свое время, у идейно одержимых «пассионариев», могли быть вполне бескорыстные, чисто духовные устремления. Здесь моральная проблема упирается в пресловутую связку Искусства и Жизни. Если Искусство вдруг становится «рулевым», утопия диктует новый социальный порядок и, преодолевая малейшее сопротивление, определяет и бытие, и сознание… Ну, вы понимаете.
Временами сами эрудиция, стиль и остроумие автора ставят в тупик: неужели все эти изощрения понадобились только для того, чтобы лишний раз воспеть перед читателем «прелесть» происхождения человечества от космических пришельцев?! Специалист по «вавилонскому смешению языков» А. Скляров Пишет, что гипотеза о высокоразвитой цивилизации Древности основывается на ее внеземном происхождении. «И какой бы фантастичной она ни казалась, уговаривает Скляров, — как бы ее ни пугались люди, не пускающие в свое сознание сам факт возможности существования более развитой цивилизации и ее контакта в древности с человечеством, автор склонен придерживаться именно этой гипотезы. Во-первых, потому, что именно версия инопланетного происхождения многих мегалитических сооружений древности оказывается при тщательном рассмотрении наименее противоречащей имеющимся археологическим данным, нежели любая другая из существующих версий».
Не могу здесь не процитировать отрывок диалога из романа Умберто Эко «Маятник Фуко», который мог бы послужить эпиграфом ко всей моей книге:
«— Почему по обе стороны Атлантики находят пирамиды?
— Потому что легче строить пирамиды, чем сферы. Потому что ветер образует дюны в форме пирамид, а не Парфенона.
— Ненавижу дух Просвещения…»
Иногда нельзя отказать в художественном мастерстве и интеллектуальной утонченности таким научным фантастам, как Захария Ситчин, который расшифровал ближневосточные мифы как свидетельства вторжения инопланетных «конквистадоров». Оказывается, генетическая вина за создание Адама лежит на ануннаках (нефилимах, элохимах), сошедших с неба на землю и «поработавших» с обезьяной. Как поясняет Ситчин, ануннаки прибыли на Землю 450 тыс. лет назад с планеты Нибиру, чья орбита пролегает так, что в нашей части галактики Нибиру появляется лишь раз в 3600 лет. Ануннаки прибыли сюда за золотом, с помощью которого они защищали свою приходящую в упадок атмосферу, и им для тяжелого ручного труда понадобились примитивные рабочие.
В принципе, такое перетолкование мифов можно рассматривать как художественную иллюстрацию к вполне научной теории о протонной бомбардировке, или «панспермии», из космоса. Ситчин родился в России, вырос в Израиле, учился в Лондоне, изучал древние языки, так что в культурном аспекте легко заткнет за пояс многих любителей покопаться на эзотерической ниве. Уже менее интересны, на мой взгляд, такие авторы, как Э. фон Деникен, А. Элфорд, р. Бьювел, Г. Хэнкок, А. Войцеховский, Б. фон Виттенбург и другие. Они как-то слабее… Тем более, на фоне современного кинематографа.
Конечно, познавать историю можно не только чисто рационально. Сухой эмпиризм часто порождает не только непонимание предмета, но и собственные мифы. По поводу непонимания мне вспоминаются некоторые выступления лауреата Нобелевской премии по физике академика Виталия Гинзбурга. Рассуждая о Библии и религии в целом, он великодушно делал «скидку» на их культурно-историческое значение, придавая ему недвусмысленно «музейный» характер. Но тут же очень эмоционально требовал не смешивать объективную науку и «мракобесие». Иначе говоря, жить надо строго но науке, а сказки следует оставить детям. — Детскость и явная музейность такого, оторванного от жизни, прагматизма очевидны. Спорить же с подобным подходом столь же бесполезно, как пытаться разъяснить глухому от рождения величие баховских творений.
Другой, более просвещенный и изощренный вариант толкования традиционной истории представлен в серии документальных фильмов Би-би-си, посвященной загадкам далекого прошлого. Отмечу два из них. В первом рассказывается об исследованиях знаменитой Туринской Плащаницы и делается попытка доказать, что реальным создателем данного артефакта может быть не кто иной, как Леонардо да Винчи. Поначалу, ошарашенный количеством и специфической тонкостью приведенных в фильме доказательств, я готов был согласиться с чем угодно, но при повторном, внимательном просмотре уже мог позволить себе чуточку иронии.
Нет, авторы фильма не допускали «поэтизмов» а la Барашков/Скляров, скорей, наоборот — их подвели излишняя ученость и формальная логика. Сам Леонардо был выбран по причине своей «опережающей» гениальности… Хотя вроде бы Туринская плащаница — это и не совсем тот случай из судебной практики, когда преступником должен оказаться именно тот, у кого уже были нелады с законом. Для того, чтобы создать такую подделку, Леонардо пришлось бы не только технологически опередить свое время (например, наладить «фотодело»), но и духовно. Не таким уж абсолютно независимым от своей эпохи предстает он из реальной истории. А главное — Леонардо пришлось бы в итоге превзойти и наши сегодняшние возможности. Ведь то, как чисто технически воспроизводятся многие детали на Плащанице, современная наука решить не в состоянии.
В другом фильме, посвященном истории библейского Ноя, авторы, не допуская никакого символического прочтения, попытались «спасти» легенду: привести ее к некоему обыденному сюжету о плавании шумерского торговца по разлившемуся, на его беду, Евфрату. Куцая пуританская логика, времен
