Суд приговорил:
Считать Патрика Шеквиста виновным и, ввиду особой тяжести совершенного преступления, назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 3 года с отбыванием в тюрьме.
Пункт обвинения 2 (подсудимый Мрадо Словович
обвиняется в нанесении тяжких телесных
повреждений).
Суд установил:
В качестве устного подтверждения обвинитель представил свидетельские показания охранника Даниеля Лаппалайнена и охранника Петера Холлена.
Д. Лаппалайнен пояснил, в частности, следующее. Он не помнит, был ли на нем в тот момент служебный жетон. Он почувствовал, что в мужском туалете что-то происходит. Войдя, он застал Йоакима Берггрена лежащим на полу. Стены и лицо Й. Берггрена были в крови. В туалете находилось еще несколько человек. Д. Лаппалайнен приказал всем оставаться на местах. Сразу после этого один человек пробежал рядом с ним, покинув туалет. Другой, Мрадо Сповович, дернул Д. Лаппалайнена за ногу, так что тот упал. После этого М. Словович сделал захват ноги, причинив Д. Лаппалайнену сильную боль. Д. Лаппалайнен боялся, что М. Сповович сломает ему ногу. Тогда М. Словович сказал, что Йоаким Берггрен «не на тех наехал», и обещал «еще наведаться в „Мельницу“». Затем М. Словович и П.Шеквист вышли из туалета.
Охранник Петер Холлен показал то же, что в пункте обвинения 1.
Ознакомившись с предъявленным ему обвинением, подсудимый Мрадо Словович пояснил следующее. Охранник Йоаким Берггрен до инцидента весь вечер очень агрессивно вел себя по отношению к его приятелю Патрику Шеквисту. Войдя в мужской туалет, М. Словович заметил, что все люди вокруг суетятся, а между Патриком Шеквистом и Й. Берггреном завязалась драка. Он намеревался разнять дерущихся, но неожиданно в туалет ворвались двое. М. Словович не знал, что ворвавшиеся являются охранниками клуба. Один из них, Д. Лаппалайнен, попытался «повалить» М.Слововича на пол, по-видимому приняв его за участника драки. М. Словович сумел уйти от захвата Д. Лаппалайнена. Он мог повредить Д. Лаппалайнену ногу, пытаясь освободиться от захвата, но не сильно. Так как в указанный момент на Д.Лаппалайнене не было жетона, М. Словович не мог знать, что тот является охранником.
Суд постановил:
Показания Д.Лаппалайнена и М.Слововича расходятся в том, кто из них напал первым и с какой целью М. Словович повредил ногу Д. Лаппалайнену — для защиты или наоборот. Оба дали достоверные показания. Версия Д. Лаппалайнена подкрепляется свидетельскими показаниями охранника П. Холлена, который утверждает, что это как раз М. Словович «повалил» Д.Лаппалайнена. Версия М.Слововича подкрепляется показаниями П. Шеквиста, который пояснил, что охранник первым вступил в драку с М. Слововичем.
Согласно действующему шведскому законодательству суд может брать за основу показания подсудимого, если они не могут быть опровергнуты обвинением. В рассматриваемом случае наблюдается противоречие между показаниями подсудимого и свидетеля, причем и те и другие покреплены показаниями третьих лиц. Важно отметить также, что обвинение не представило каких-либо доказательств, например результатов медицинского освидетельствования, которые зафиксировали бы травму ноги Д. Лаппалайнена. В то же время не подлежит сомнению, что драка в мужском туалете клуба «Мельница» происходила в хаотичной обстановке. Можно допустить, что при сложившихся обстоятельствах было сложно разобраться, кто начал драку. Причем установлено, что М. Словович вошел в туалет позже П. Шеквиста и по этой причине мог истолковать ситуацию неверно. Несмотря на то что М. Словович мог повредить Д. Лаппалайнену ногу, как утверждает обвинение, допускается, что он защищался, предположив, что на него напали, и по этой причине действовал в целях т. н. мнимой самообороны, т. е. ввиду нависшей опасности подвергнуться преступному насилию со стороны другого лица. Остается невыясненным также, был ли в тот момент на Д. Лаппалайнене служебный жетон. По этой причине суд учитывает доводы подсудимого, который утверждает, что не мог знать, что Д. Лаппалайнен является охранником клуба. По совокупности суд считает доводы обвинения недостаточными для подтверждения факта совершения преступления.
Суд приговорил:
Считать М.Слововича невиновным.
ПОРЯДОК ОБЖАЛОВАНИЯ: см. прилагаемую информацию (DV 400).
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в суд второй инстанции Свеа в течение трех недель со дня провозглашения.
Председательствующий
Тур Яльмарссон
Мрадо в сонном дачном поселке словно пингвин в клетке. Не в своей тарелке. Тесно. Неуютно. Душно. Весь на виду. Благо Радован приглашает к себе нечасто.
Никак не мог припарковаться. Так и опоздает, неровен час. Исколесил окрестности. Посматривал, не направляется ли кто к своей машине. Наспех скроенные улицы. Бестолковые. Непродуманные. Облом.
Но парковка… бог с ней, с парковкой.
Да, придется, видно, бросить свой пятисотый «мерин» где попало. Мрадо и бросил, аккурат у «зебры». Ну, выпишут штраф, один хрен — заплатит фирма: тачку-то взял напрокат.
Подошел к дому Радована.
Дом: хоромы квадратов эдак на триста с гаком. Белые стены, плоская крыша, крытая черным кровельным листом. Наличники на дверях и окнах из темного дерева. Летом в саду глаз не нарадуется. Фуксии, розочки, рододендроны. Все чинно-благолепно. Ныне же цветочки с кусточками подернулись неизбывной осенней ржой. Участок огорожен полутораметровым дощатым забором. За ним кусты лапчатки. С улицы все кажется милым, заурядным и приветливым. Но Мрадо-то известно: изнутри дом охраняют пуще зеницы ока.
— Добра дошло, Мрадо, заходь!
Дверь открыл Стефанович, фигаро Радована. Проводил Мрадо к хозяину.
Тот расположился в библиотеке, раскинувшись в кожаном кресле. Отличный прикид, как всегда. Темно-синий блейзер. Светлые английские брюки. Гладко выбрит. Лицо, изрезанное морщинами/шрамами, — само достоинство.
Стены оклеены мрачными обоями. Вдоль стен идут книжные шкафы — высокие и низкие. На стенах, поверх шкафов, карты в оправах, картины, образа. Европа, Балканы. Священный Дунай. Битва на Косовом поле. Социалистическая Федеративная Республика Югославия. Исторические личности. Портрет Карагеоргиевича. Святой Савва. Но в основном — карты Сербии-Черногории.
Стефанович вышел.
Радован (по-сербски):
— Рад тебе!
— А уж я как рад! Не часто мы видимся.
Садиться Мрадо не стал.
— Да ну, присядь, не маячь, бога ради. Не видимся, говоришь? Так оно надежней. А телефон на что?
— По телефону — это да. Звони в любое время.
— Мрадо! Хорош уже корчить из себя институтку. Ты меня знаешь, я человек прямой. Только без обид. Ты, наверное, догадываешься, что я думаю о замесе в «Мельнице».
— Да уж, нетрудно догадаться.
— Это ни в какие ворота. Так дела не делаются. Я тебе верю, а ты так облажался. Положение отчаянное. Ты что творишь? Ты войны хочешь?
