должна стоять пусть небольшая, но очередь из претенденток на вечерний щебет. Женщины нынче не особо высоко себя ценят, поэтому соглашаются на вакансию домработницы за еду и постель. А ты еще порядочный, честный и симпатичный. Демпингуй! Рынок невест у твоих ног. Не сиди сиднем, ищи что-нибудь приличное.
– Тебе легко давать советы. Если я такой замечательный, то что же ты к своему кошельку олигархическому сбежала? – ворчал Саша.
Ее снисходительного тона оказалось вполне достаточно для того, чтобы понять – все он сделал правильно. И если бы Камилла вернулась не на пару дней, а на неделю, он бы снова взвыл и стал сам подыскивать ей очередного олигарха. Быть мужем красивой женщины – непосильная задача для простого кандидата наук. Это напоминает попытку скромного бюджетника купить какой-нибудь дорогущий «Порше», попользоваться какое-то время, замирая от восторга и счастья, а потом осознать, что у него нет средств на содержание шедевра буржуазного машиностроения.
– Я не говорила, что ты замечательный. Но ты вполне мог бы составить счастье какой-нибудь приятной девушке. У меня, кстати, есть одна незамужняя подруга. С высшим образованием и нетребовательная.
– Ты меня пристроить решила? – обиделся Саша. – И что означает «нетребовательная»? Звучит оскорбительно.
– Ты стал слишком впечатлительным, – посетовала бывшая супруга, усмехнувшись. – Это от одиночества. Или от старости. Да, я хочу тебя пристроить. Мы в ответе за тех, кого приручили.
– Спасибо! – воскликнул бывший муж. – Я сейчас почувствовал себя описавшимся щенком.
– Не за что, – промолвила Камилла. – Так вот, у меня есть на примете очень хорошая девочка.
– Да-да, я уже усвоил. Это которая нетребовательная. Вероятно, идеал для такого недоразумения, как я. При ней можно ковыряться в носу, есть руками, ходить в разных носках и не отдавать ей зарплату, потому что она страшная, как моя жизнь.
– Не психуй. – Камилла кротко вздохнула. – Она очень даже приятная. Я с ней на выставке познакомилась. Она то ли художница, то ли писательница. В общем, из мира искусства. Утонченная и возвышенная, а не какое-то там убожество, которое ты нафантазировал.
– Да уж, судя по тому, что ты озвучила, это какой-то проходной персонаж, с которым ты общалась от силы пять минут. И тебе не страшно отдавать меня неизвестно в чьи руки?
– Ничего. Ты мальчик самостоятельный. Если что – сбежишь. И хватит капризничать. Ты сам только что предлагал мне приехать в гости и похозяйничать, потому что тебе тоскливо и одиноко. Вот отличный вариант, чтобы не тосковать.
– Вообще-то я хотел, чтобы приехала именно ты. Я тебя знаю и не боюсь впускать в квартиру. Но я уже передумал. Я даже забыл, как ты умеешь настаивать на своем. Видимо, от знакомства с твоей протеже мне уже не отвертеться?
– Именно так. Не хочу, чтобы ты спился от одиночества…
– Да я и не собирался вроде…
– Шурик, не перебивай! Я бы хотела быть уверенной, что ты попал в надежные руки.
– Тебе заняться нечем? – вздохнул Саша. Ему резко расхотелось получить какие-то надежные руки в лице неизвестной художницы-писательницы, которую потом неизвестно как выгонять из жилища. Вряд ли у этого чуда природы есть запасной олигарх, к которому она уйдет сама и безболезненно.
– Нечем. Я теперь не работаю. Егор хочет, чтобы я занималась только собой.
О, каким тоном она это сказала! Протелепатировала бывшему мужу, что нынешний кавалер умеет любить, холить, лелеять сокровище, которое ему досталось. Он умеет не только зарабатывать деньги, но и правильно тратить их на вышеупомянутое сокровище. А также в состоянии создать любимой женщине все условия и вообще – оценить, какое счастье ему привалило. Дескать, вот, Александр, слушай и учись!
– Ну, так и занимайся собой, а не мной. – Саша предпринял последнюю попытку отбиться от навязываемого знакомства.
– Ты боишься! – торжествующе заявила Камилла. – Шурик, нельзя быть таким закомплексованным!
– Я? – Он аж задохнулся от возмущения. – Я не боюсь! И я не закомплексованный!
– Вот и отлично. Жди, сегодня она тебе позвонит. – И Камилла положила трубку. Чувство вины перед мужем потихоньку рассасывалось.
Светлана Петровна с подозрением разглядывала наряжающуюся дочь.
– Ты куда собралась? – Маменька предусмотрительно заткнула телом коридор, ведущий к выходу, поэтому ускользнуть без ответа Веронике не удалось.
В том, что родительница вернулась к любимому плану – заполучить в зятья Мямликова, – Ника уже не сомневалась. Она легкомысленно пожала плечами и без зазрения совести соврала:
– С Лариской пойду по злачным местам, богему ихнюю пугать.
– Не ихнюю, а их, – машинально поправила Светлана Петровна, все еще недоверчиво разглядывая Никину мини-юбку. – И этим ты вряд ли кого напугаешь. Смотри не приведи мне какого-нибудь вольного художника без таланта или талантливого гения без уха. Я сегодня хочу Олега на ужин пригласить.
– Тогда я в поход с ночевкой, – усмехнулась непочтительная дочь и попыталась подлезть под мамин локоть.
Маневр не удался.
– Я сказала, чтобы к ужину была дома!
– Непременно. Проголодаюсь и вернусь, – кротко потупившись, пообещала Вероника, сообразив, что надо позвонить Мямликову и предупредить о готовящейся акции. Пусть придумает какое-нибудь неотложное дело.
– Врешь, – заявила Светлана Петровна и вздохнула. – Дубина. Я же добра тебе желаю. Неужели не понимаешь, что такой мальчик, как Олежек, – просто идеальный вариант в наши тяжелые, голодные времена.
– В голодные времена лучше заводить кого-нибудь более мясистого, на всякий случай, – усмехнулась Вероника. – И вообще, тебе лучше его усыновить, потому что даже не мечтай, что мы с Мямликовым поженимся. Это будет почти инцест!
– Почему? – вздрогнула мама.
– Потому! И хватит его пугать. Скоро Олег из-за тебя перестанет вообще здесь появляться!
– Разумеется! Ты же тут расчищаешь место для своего нового идеала, да? Чтобы я ничего больше не слышала про этого липового бизнесмена!
– Мам, ну почему липового? Он нормальный…
– Ага! – крикнула Светлана Петровна и даже подпрыгнула от распиравшего ее торжества. – Я так и знала! Ты с ним идешь!
– Нет, с Лариской, – уперлась Вероника, решив до конца стоять на своем.
Если расколоться, то мама костьми ляжет, но не допустит запланированного свидания. Почему-то новый знакомый был воспринят Светланой Петровной чрезвычайно нервно и в штыки. Она убежденно твердила, что на самом деле зовут его Миша и работает он у нее на фабрике. Версия слабенькая, но уточнить у Егора причину не помешало бы. С чего вдруг его так невзлюбили, причем заочно?
– С Лариской, значит? – продолжила терзаться мама.
– Да-да-да. С ней. Что за обострение подозрительности?
– А я вот сейчас ей позвоню! – Светлана Петровна жестом фокусника выхватила мобильный и потыкала кнопочки, пристально глядя на безмятежную Нику.
Еще бы! Зная маменьку, Вероника заранее для страховки предупредила Барабанову о легенде на вечер. Правда, легендой это было лишь наполовину. Барабанова действительно планировала ее потащить в какой-то подвал на премьеру авангардной постановки. Печальный опыт с сестрицей в Никиной жизни уже был, поэтому она вежливо, но твердо отказалась от заманчивого предложения.
Лариска не подвела. Это было видно по угасшей физиономии Светланы Петровны, которой быстро надоело слушать про очередного концептуального драматурга и его бессмертные шедевры. Быстро распрощавшись с подругой дочери, она снова уставилась на Нику тяжелым взглядом. Материнская интуиция семафорила и подавала сигналы бедствия.
– Мам, дай пройти. Неудобно. Там спектакль, а мы опоздаем. Ты же сама постоянно ставила мне в пример Юльку. Мол, девочка живет яркой, интересной жизнью – театры, выставки. Вот и я решила
