— Гюрг! — закричала она, хватаясь за кнопочку фона обеими руками. — Гюрг, скорее, это дверь!..
Все одиннадцать разведчиков как замерли, свалившись со стены на крошечную площадку, так и не шевелились. Световые круги от их фонарей, накладываясь друг на друга, растекались по золоту, высвечивая сияющий прямоугольник с темно-бурой поверхностью, уже слившейся с потемневшим небом.
Варвару как-то оттеснили назад, и она стояла сиротливо, ощущая спиной враждебную чужеродность ночных зарослей. Внезапно вверху послышался скрежет — два луча метнулись к гребню стены и обнаружили пару скочей, обремененных сверх меры какой-то аппаратурой. Как ни спешили стратеги на Варварин зов, а кто-то успел распорядиться. Скочи поелозили по краю и осторожненько, задом-задом, принялись спускаться.
Словно разбуженный этими звуками, Гюрг встряхнулся, освобождаясь от оцепенения, и, естественно, принялся распоряжаться.
Скочи — а сверху сползла еще тройка — проворно расчистили полукруглую площадку, установили излучатели силового поля. Варвара спохватилась и тоже включилась в общую деятельность — связалась с Полупегасом и велела ему со всех ног мчаться сюда, прихватив съемочную аппаратуру.
Плиту уже оглаживали, простукивали, а один из скочей, уперев в нее рыльце, торопливо фыркал, точно принюхивался, — производил масс-спектрометрический экспресс-анализ. Ага присел рядышком и пытался помочь.
— Ну? — нетерпеливо спросил Гюрг.
— Ау, сиречь аурум. И ничего, кроме аурума.
— А чернение?
— Скотина утверждает, что и тут аурум. Надо подождать до утра. Черное золото — нас же собственное Управление обсмеет. И насчет темной сентябрьской ночи.
— Этих юмористов бы сюда, — зло проговорил Гюрг, и Варвара вдруг подумала, что замечание риторическое, — до полной ясности никого из посторонних командор и не подумал бы извещать.
А ведь и правда, даже начальнику базы не сообщили. Ай да альбатросы космоса, повелители дальних планет.
— Послушай, Гюрг, — негромко проговорил Эрбо, которому в голову, вероятно, пришли аналогичные мысли, — а не разумнее оставить все до утра? Если Водяной спохватится, что мы докопались до его клада, то в темноте нам будет неуютно.
— Прикроемся, под колпаком так и так темно. А Водяной после аттракциона с тучей, похоже, выдохся.
— Хм, — сказал Норд и плюнул через левое плечо.
— Не плюй на генератор силовой защиты, может срикошетить, — предостерег Шэд. — Утром придется хозяевам докладывать, они, естественно, рванутся сюда, а мы не пустим; начнутся ябеды на Большую Землю…
— Ерунда, -оборвал его Гюрг.-Плита открыта уже трое суток. Если за ней находится тайник, содержащий какие-то предметы, то они могли начать разрушаться сразу же, как туда поступил свежий воздух. Теперь каждый час дорог. Щель-то порядочная, миллиметра три. Хай, Джанг, консерванты готовы?
— На первую пору… У скочей всегда запас. Раздался треск подсохших веток — это лез Полупегас, напролом и, как было ведено, со всех своих покалеченных ног.
— Я не вызывал?.. — надменно проговорил Гюрг.
— Это я, — сказала Варвара, поднимаясь на цыпочки из-за чьего-то плеча.-Прежде, чем открывать, нужно все подробнейшим образом зафиксировать.
Разумеется, у них была своя аппаратура, не стоило ей соваться с этим недотепой, да еще при стратеговых суперроботах.
— Простите, Барб, если вам удобнее со своим роботом, — пожалуйста. Джанг, снимаем с двух точек, и побыстрее!
После трех дней, проведенных с Сусаниным, она и позабыла, что от начальства можно, услышать нормальную человеческую речь. Теперь только бы не ударить в грязь лицом.
Но как только началась работа, она сразу забыла и про свои страхи, и про то, что остальные десять разведчиков, исключая Джанга, придирчиво следят за ее руками. Микроснимки отдельных участков, и общий вид, и детали, и в отраженном свете, и в поляризованном, и с фильтрами, и так, и сяк…
Где-то неподалеку бубнили: «Сто пятьдесят три на двести сорок восемь, ориентировочно примем толщину за пять, тогда это две тонны… с хвостом… а если не пять, а десять, то все равно пустяки, не было бы пятидесяти…».
— Если щель сквозная, я вам сейчас дам толщину, — сказала Варвара. — А если не сквозная — то ориентировочно, до десятой.
— Чего? — недоверчиво спросил кто-то, кажется, Хай.
— Сантиметра. — Она уже перестраивала Полупегаса на щелевые замеры — любопытно было посмотреть, что за пыль там, в трехмиллиметровом зазоре.
Полупегас подполз к щели, попутно отпихнув попавшегося под ноги скоча, — принял его за киба новой конструкции. Скоч на такую бесцеремонность никак не отреагировал, поскольку был классом выше, скромно отодвинулся в сторонку и стал ожидать, когда рабочее пространство освободится от чужеродных грубиянов. Полупегас принюхался к щели и осторожно запустил в нее выдвинувшийся из щупальца пятидесятимикронный хоботок.
— Шестьдесят две целых, тридцать пять сотых миллиметра, — доложил он небрежно. — Грязь. Сложная органика. .
— Перчатки надеть, — негромко приказал Гюрг.
— Рекомендую подключить меня к экрану — запускаю видеодатчик, — продолжал робот своим великолепным бархатным баритоном. — Пока нет подключения, фиксирую информацию…
— Кончай выпендриваться, говори по-человечески! — не выдержала Варвара.
Никто не засмеялся — на Полупегаса смотрели с уважением.
— В камере ящик. — Полупегас и не подумал оставить свой высокомерный тон.
— Большой?-спросила девушка.
— Поместишься.
— Пустой?
— Отнюдь нет. Уже занят.
Варвара рассвирепела, но вмешался командор:
— Доложить размеры и химический состав!
— Внешний размер: сто восемьдесят три на сто два на шестьдесят девять. Состав — аурум. Наполнение — сложная кремний-органика.
— Скочи, трое наверх, остальные внизу, приготовиться к подъему плиты. Первые три миллиметра — все на присосках, затем подводим рычаги. Предельная осторожность, подъем не быстрее миллиметра в секунду. Барб, делать снимки через каждый сантиметр подъема!
Варвара подумала, что, с точки зрения классической археологии, такие действия, наверное, называются примитивным варварством, но ведь каждую секунду бешеная злоба истинного хозяина этого побережья могла смести с лица земли и саму Пресепторию, и чересчур любознательных пришельцев. До сих пор мощности защитного поля хватало, чтобы противостоять его ярости, но сюрпризы последнего времени говорили о том, что еще не вечер.
— Начали! — крикнул Гюрг, хотя вполне хватило бы и шепота, — все затаили дыхание.
И пока несколько бесконечно растянувшихся минут плита с натужным гулом ползла вверх, похоже, что никто и не вздохнул. Тайник открывался, как огромная подарочная коробка, выложенная драгоценной фольгой; она сияла так ярко, что, казалось, излучала собственный свет, такой же густо-желтый, как солнечные лучи Степаниды. И поэтому ящик, открывшийся в глубине камеры, не сразу привлек общее внимание — он сливался с общей звенящей желтизной.
— Стоп! — скомандовал Гюрг, когда плита поднялась на высоту человеческого роста.
И только тогда кто-то завороженно протянул:
— Саркофа-аг…
