Ребята задумались.
Что-то делают сейчас дома? Бабушка, наверное, накрывает на стол. Мама говорила вчера: «Обед будет очень вкусный. Не опоздайте, смотрите».
– Как ты думаешь, – спросила Валя, – что у нас сегодня на обед?
– Кажется, окрошка и пирог с луком и яйцами.
Валя проглотила слюну.
– А может быть, борщ со свининой, с ветчиной или сосисками. А на второе бифштекс с луком и поджаристой картошкой. Ты что бы съела?
– Я? – Валя подумала немного и сказала: – Я бы сейчас съела корочку хлеба и… немножко сыру.
– А я, – сказал Карик, – я бы бифштекс. Только большой… Как тарелка… И много-много картошки с зелёным салатом, а потом я мог бы ещё съесть целый пирог и земляничный торт, а потом…
Валя перестала грести. Она повернулась к Карику и спросила:
– А что же мы будем обедать?
– Обедать сегодня не придётся.
– А ужинать?
– И ужинать не придётся…
– А завтракать?
– И завтракать не придётся.
– А что же придётся?
– Ничего, – сказал угрюмо Карик. – Придётся об этом не думать.
Валя вздохнула.
– Ну греби! Давай к берегу поскорей! – крикнул Карик. – На берегу найдём что-нибудь.
– Хорошо бы найти землянику. Она теперь в десять раз больше нас. Наверно, такая большая, как копна сена. Знаешь, в одной ягодке можно будет сделать пещеру и жить в ней, а кушать можно стенки пещеры и потолок.
– Не болтай! – нахмурился Карик. – Греби лучше, там увидим.
Валя замолчала.
Под дружными взмахами рук и ног почка мчалась к берегу, вспенивая воду. Сзади, точно водяные усы, тянулся длинный, растекающийся след. Берег приближался с каждой минутой. Все выше и выше поднимался из воды лес. Казалось, он сам плыл навстречу ребятам.
– А ну нажми! – покрикивал Карик.
– Даю самый полный ход! – пыхтела Валя.
Почка летела стрелой.
Не прошло и часа, как перед юными путешественниками вырос, заслоняя солнце, высокий тростниковый лес. Густая холодная тень лежала на воде, и вода около леса была прохладная, не такая, как на солнце. Почка плыла между могучими коленчатыми стволами; они росли прямо из воды. Вершины их уходили к самому небу.
– Тише греби! – скомандовал Карик.
– А что?
– Тут кто-то есть! Слышишь?
Ребята перестали грести.
Карик прижал палец к губам.
Тревожно поглядывая друг на друга, брат и сестра молча прислушивались к нестройному шуму, который доносился до них из леса.
Кривые стволы качались, тёрлись один о другой, громко скрипели. В тёмной чаще леса, откуда тянуло холодом и сыростью, кто-то шумно плескался, кто-то пронзительно стрекотал, верещал.
Лес стоял, словно затопленный половодьем. Сквозь просветы блестели синие разводья, а дальше поднимались сплошные густые заросли. По воде между тростниковыми деревьями носились странные быстроногие животные, а за ними вдогонку мчались другие, ещё крупнее и страшнее. Они настигали свою добычу и тут же пожирали её.
– Да-а-а! – сказал Карик и тихонько свистнул.
Валя поняла его без слов.
Испуганно поглядывая на брата, она спросила шёпотом:
– Обратно поедем? Да?
– Куда обратно? – сказал Карик, помолчав минуту. – Надо пристать к берегу, где нет страшилищ. Поищем другой берег.
Они выбрались из зарослей на чистую воду и погнали почку вдоль тростникового леса, то и дело оглядываясь, стараясь держаться от него подальше.
– Знаешь, – сказала Валя, – я предлагаю назвать этот берег – «Джунгли кошмарных ужасов».
– Ну и глупо! – сказал Карик.
– Почему глупо? – удивилась Валя. – Все путешественники дают названия. Я сама читала у Жюля Верна.
Карик ничего не ответил. Посматривая на тростниковый лес, мимо которого они плыли, он насвистывал невесёлую песенку.
– Или, – сказала Валя, – можно назвать – «Лес кровавых тайн».
– Ладно, – буркнул Карик, – греби знай.
Тростниковый лес понемногу редел и скоро совсем кончился. Справа потянулся пустынный берег, засыпанный жёлтыми, сверкающими на солнце камнями.
Было так жарко, что все живое попряталось, отсиживаясь под листьями, под камнями. Ребята плыли теперь, не встречая ни одной живой твари. Путь был свободен.
Карик повеселел.
– Вот эти берега, – сказал он, показывая рукой на каменные завалы, – я назвал бы «Мыс добрых надежд».
– Почему мыс? Я не вижу никакого мыса.
– Это неважно, – ответил Карик, направляя почку к берегу, – может быть, пока мы путешествуем, мыс какой-нибудь появится.
– А я…
– А я причаливаю! – закричал Карик, брызгая водой в лицо Вали. – Р-р-раз!
Ребята в последний раз взмахнули руками, и зелёная торпеда врезалась в каменистый берег.
От сильного толчка почка перевернулась. Карик и Валя полетели в воду, но быстро вскочили и, цепляясь руками за выступы жёлтых скал, вскарабкались на берег.
Камни были горячие от солнца. Валя села на один из них и сейчас же вскочила.
– Что? Кусается? – засмеялся Карик. – Как ты предлагаешь назвать этот камень?
Он приставил растопыренную ладонь козырьком к глазам, оглядел горизонт и сказал:
– А знаешь что?… Ведь эти камни – песок. Когда мы были большие, он казался нам мелким, а теперь каждая песчинка стала для нас, как камень.
– Ну и что же?
Карик вздохнул и сказал:
– Говорят, в Африке пекут яйца, зарывая их в песок. Боюсь, как бы нам не поджариться на этих камнях.
Он потрогал рукой камень и покачал головой.
– Нет, тут нам нельзя высаживаться! Надо ехать дальше.
Ребята вернулись на зелёную торпеду, и почка снова тронулась в путь.
– Я предлагаю, – сказала Валя, – назвать этот берег…
– «Тайной ужасных камней», – подхватил Карик и громко захохотал.
Валя обиженно замолчала.
Сдвинув брови, она сидела, усердно подгоняя зелёную торпеду руками и ногами.
