Инстинкт, вне всякого сомнения, является деятелем. Инстинктивные реакции растений и животных в отношении действующих на них раздражителей исключительно, можно сказать, бесконечно бережливы, если речь идет о расходовании энергии для жизни своей расы.
Раса никогда не будет предпринимать усилий, если сопротивление не принуждает к этому. Если сопротивление или раздражитель исчезает, то орган, выполняющий функцию противостояния им, используется для других целей.
Ни один индивидуум, ни одна отдельная клетка не погибнут в борьбе, не предприняв усилий по спасению расы. Возьмем, например, такие явления, как акклиматизация расы к болезням, высокая температура, агония умирающих животных.
При создании нового индивидуума доля участия последнего поколения в перестройке процесса намного меньше. Эмбрион воспринимает чрезвычайно мало из опыта и адаптации последнего поколения. Таким образом, эмбрион проходит все этапы развития расы.
Вероятно, каждый отдельно взятый акт зрения, обоняния, осязания, слуха, чувства и мышления проходит за то короткое время, за которое он возникает, все этапы, свойственные зрению, обонянию, осязанию и т. д.
Я, по крайней мере, наблюдал, что даже отличные шахматисты, если их вынуждать играть очень быстро, так что они не успевают продумать свои ходы до конца, начинают играть, как новички. Первый импульс – сделать какой-нибудь ход, второй ход говорит уже о кой-каком мыслительном прогрессе и т. д. Закон можно вывести даже без помощи эксперимента.
Потребление энергии для процессов преобразования, необходимых для жизни, всегда было и остается чрезвычайно экономным, в любое время и в любой момент, и принцип развития всей жизни подчиняется этой необходимости.
Способность страты проделать работу для целей деятеля зависит:
1) от интенсивности его йонтов в различных позициях, которые страта может занимать;
2) от подвижности страты, или от способности страты приспособиться к различным обстоятельствам, или легкости, с которой она может перейти от одного задания к другому.
Человек, лежащий с винтовкой и патронташем за песчаным холмом и стреляющий через амбразуру в нужную ему или увиденную им цель, представляет собой йонт того же вида, что и пулемет, который обстреливает это пространство. Интенсивность последнего однако же намного больше. Огневая мощь батареи после потери лошадей не меняется, но ее способность адаптироваться к изменившимся обстоятельствам в силу этих причин очень сильно уменьшается.
Человек, лежащий на земле под огнем противника, представляет собой мишень меньшей площади, нежели стоящий. Он абсорбирует больше действующего огня. Этот действенный йонт человека, ceteris paribus, является обратно пропорциональным площади мишени, которую он собой представляет.
Человек, стоящий при дневном свете в чистом поле, может двигаться более свободно, лучше использовать свою способность видеть, чем тот, что сидит на корточках. Стало быть, адаптационная способность первого больше, чем второго.
Чем многостороннее человек искусства, художник, тем большей способностью к адаптации он обладает.
Белые кровяные тельца набрасываются на проникающие в кровь вещества или бактерии, атакуют их и борются с ними. Количество и энергия белых кровяных телец идентичны способности крови защищаться от любого вторжения благодаря образованию типичной сыворотки, что является доказательством того, что способность к адаптации у них огромна.
Если один военный отряд угрожает другому, то этому другому надо подумать о прикрытии (защите) или признать преимущество первого.
Эти различные примеры показывают, что, с одной стороны, понимается под интенсивностью йонта, с другой стороны – что понимается под подвижностью (эластичностью, гибкостью, адаптивностью).
Мы будем называть эту подвижность «армостия».
Если один военный отряд угрожает другому, то этому другому надо подумать о прикрытии (защите) или признать преимущество первого.
Такая сохраняющаяся постоянная угроза выражается в «давлении». Пока существует угроза, часть способностей вражеских страт будет затрачена на то, чтобы воспрепятствовать исполнению угрозы. Из-за этого давления свобода выбора противника уменьшается.
Определить стратегию деятелей часто является чрезвычайно трудной задачей.
Тем не менее в некоторых типичных случаях можно говорить о конструктивных (оптимальных) маневрах. И позднее мы будем в состоянии выделить также определенные классы деструктивных (ведущих к негативным результатам) маневров.
Если какая-то крупная сила приближается к малой, то последняя должна отступить в зону наименьшего давления. Любой другой маневр будет в этой ситуации деструктивным, так как встречное давление малой силы незначительно, поэтому лучшая стратегия более малой силы будет состоять в том, чтобы продать свое уничтожение как можно дороже. Это происходит благодаря отступлению в направлении зоны/точки наименьшего давления, так как там угрозы мощного противника будут минимальны.
Если же малая сила уже находится в зоне наименьшего давления, то ей придется выждать. Тогда она будет находиться либо в ловушке, либо в крепости и пропадет, если другая сторона не окажет на врага встречное давление.
Если же, с другой стороны, давление на противника более слабой силой, благодаря стечению обстоятельств, все же значительно, то эта сила должна двигаться в направлении самой большой разницы давления.
В общем, все те угрозы и затем то давление, которые противник может оказать на точку или на положение вражеского войска, можно в общих чертах довольно легко показать. Это давление определяется усилиями или энергией, которые должен затратить противник, чтобы оптимально атаковать определенный пункт. Причем это давление будет обратно пропорционально затраченным усилиям.
Если А обладает малым воздействием, но большой армостией, а Б, наоборот, большим воздействием, но малой армостией, то стратегия Б и его давление на А должно быть равномерно распределено по максимально большой площади, части которой связаны между собой, однако это давление должно быть распределено таким образом, чтобы оно повсюду было больше, чем встречное давление со стороны А.
Подвижность и приспособляемость со стороны А такова, что он будет в состоянии очень быстро сконцентрировать почти все свое воздействие в любой точке. Но если Б будет атаковать позиции А, то последний сумеет с легкостью уклониться. Следовательно, для Б лучше всего будет по возможности ограничить подвижность А, оказывая на него давление. Тогда он сможет (например, создав кольцо давления и постепенно сужая его) продолжить этот процесс, при благоприятных обстоятельствах до полного уничтожения противника.
Особый, очень важный случай вышеописанного наступает тогда, когда А занимает положение, в котором он способен оказывать давление, достаточное для того, чтобы удержать Б от нападения, то есть А обладает большой армостией для обороны, но недостаточной для нападения. В таком положении у Б нет необходимости защищаться от нападения А, он должен сначала в некоторых точках позиции А создать повышенное давление, то есть продемонстрировать угрозу, а именно таким образом, что армостия А благодаря демонстрации угрозы уменьшится. У Б нет иной альтернативы, разве что вообще отказаться от атаки на А.
Примерами таких ситуаций на войне служат валы, рвы, колючая проволока, приближение к которым чревато сильным огнем со стороны противника. В шахматах такую роль играют цепи из пешек.
Случай, когда А имеет сравнительно сильную наступательную армостию, представлен конницей, миноносцами и подводными лодками. В истории выживания видов хороший пример такой страты представляет собой комар. В шахматах это, прежде всего, слоны и кони, которые способны создавать вышеописанные угрозы.
Если у А более крупная армостия, чем у Б, и он достаточно силен, чтобы напасть на Б, то ему следует, елико возможно, не дать связать его силы, а свою более сильную армостию использовать прежде всего для
