– Ежели считать каждую корову в отдельности, то у меня их пятнадцать штук, – сказал Юсси Ватанен.
Тут у Кайсы немножко-таки развязался язык, и она стала тараторить:
– Пятнадцать коров у Юсси! При таком хозяйстве, должно быть, имеются и хорошие луга… Минуточку, посмотрю, не готов ли кофе… Сегодня я заранее поставила кофейник на плиту, чтоб мне при гостях хлопот было меньше… С утра предчувствовала, что из Липери приедут гости… Как раз подумала об этом, когда увидела, что кошка трет свои глаза лапой… И вдобавок у меня рот чесался… А что, скажите, жив ли старик Воутилайнен?
– Старик жив и довольно бодрый еще, – ответил Юсси. И Антти Ихалайнен подтвердил:
– Бойкий старик… Хвалится, что еще способен целый каравай хлеба умять и вдобавок кадушку простокваши.
Хлопоча по хозяйству, Кайса болтала:
– Кофейные-то чашки остались у меня со вчерашнего дня немытые. Живу одиноко, так что ж их зря мыть… А у одной чашки, глядите, уже ручка отломалась. Это женка моего жильца отбила ручку…
Хозяйничая, Кайса спросила:
– Так, значит, старик Воутилайнен еще ничего себе?.. И что же, он по-прежнему в своем доме живет?
– Там у себя и живет.
– Да, неплохо ему там жить! – воскликнула Кайса и тут же сказала: – Похоже на то, что весь род Макконена вовсе теперь угас, поскольку умер мой муж…
– Как, у вас муж умер?.. – удивился Антти. – Ведь он как будто приходится сыном Юсси Макконену из Петраваара?
Кайса подтвердила это:
– У Юсси Макконена из Петраваара было два сына – Антти Макконен и мой муж… Когда старик умер, то его наследство разделили между братьями. Но, по-моему, Антти Макконен хапнул себе большую часть, поскольку мой покойный муж имел очень уж тихий характер.
Юсси Ватанен, задумавшись, сидел за столом и, упорно глядя на пол, думал: «Так вот оно что – ее муж умер…»
Эта мысль все глубже входила в голову Юсси. И тут вдруг старая любовь пустила некоторые ростки. Юсси сказал:
– Так, значит, этот дом, Кайса, вы купили на то наследство, которое получили от папаши вашего мужа?
– Да, мы с мужем тогда и купили этот дом. Да только много ли радости от такого барахла? Всего лишь две комнаты можно сдать жильцам. Однако то хорошо, что имеется своя лачуга и поэтому не приходится валяться по чужим углам… Ну вот, готов и мой кофе… Уж тебе, Ихалайнен, я дам чашку без ручки. А Юсси Ватанен пускай возьмет себе хорошую чашечку.
Стали пить кофе. Юсси продолжал думать об этом удивительном событии, которое еще не дошло до Липери, – о смерти мужа Кайсы.
Хлебнув кофе, Юсси тайком, из-за края блюдечка взглянул на Кайсу, чтоб увидеть, похожа ли она на ту бывшую Кайсу, которую он когда-то любил. Да, она показалась ему такой же, не изменившейся.
Выпив кофе, Юсси с удивлением сказал:
– Так вон оно что, у тебя муж умер! Тяжко вздохнув, Кайса затараторила:
– Да, теперь мой Макконен перед Господом Богом отчитывается в своем земном странствовании. Не суждено ему было дожить до своего века. Да и что толку в слишком продолжительной жизни? Только лишь больше нагрешишь и больше спросят с тебя на небесном суде.
Кайса вытерла передником слезинки на глазах и вдруг переменила разговор, сказав:
– Значит, кофе у меня не отстоялся как следует, если на дне чашки осталась гуща. А впрочем, как раз за гущу и платят деньги. Об этом всегда говорил мой покойный муж Макконен, который был не слишком разборчив в еде. А такой кофе с гущей ему вполне бы сошел…
Антти Ихалайнен сказал:
– Весь род Макконена был неразборчив в еде.
Эта похвала понравилась Кайсе, и она стала нахваливать своего покойного мужа:
– Никогда он не морщился во время еды. И свой нос не отворачивал, когда ел подгорелую кашу… Пусть Бог благословит его за это в его грядущей жизни на небесах. А ну-ка, Ихалайнен и Ватанен, берите себе по второй чашке кофе… А вот булок я не купила, потому что никак не ожидала, что приедут гости из Липери.
Подвинув сахарницу к Юсси, она упрашивала его:
– Да ты, Ватанен, бери себе сахару столько, чтоб почувствовать… Ну, а как живет ваша Анна-Лийса, Ихалайнен?
– Ничего, живет понемножку. Хотя и в Липери люди тоже стареют, – ответил Антти.
Потягивая кофе и грызя сахар, Юсси спросил:
– А от какой же болезни помер твой Макконен?
– По-моему, это была самая обыкновенная смертельная болезнь, ведь он у меня три месяца лежал в постели. Впрочем, доктор приходил его смотреть… А к концу он стал слабеть, слабеть и, наконец, совсем умер, – тараторила Кайса.
