– А сколько у вас коров?
– У меня имеется десять коров, из-под брюха которых льется молоко в ведра. Но ежели мне попадется такая хозяйка, которая будет у меня вроде ломовой лошади, такая хозяюшка, которая, не жалея своих костей, напрет на работу так, что дух вон, – вот тогда можно и побольше коров держать! – ответил Партанен и тут же добавил:
– Покойная моя женка была болезненного сорта. Она прямо-таки была помехой в моем хозяйстве.
– Тут нужен крепкий человек, с железными костями, чтоб удержаться в хозяйстве Партанена. Ничего, Кайса, ваша спина выдержит, – сказал Туртиайнен и, помолчав, прибавил:
– Так что колебаться не надо. А Партанен, при всем своем богатстве, возьмет вас на этих трудовых условиях.
Но Кайса колебалась не в отношении работы. Она подумала, что у Ватанена пятнадцать коров, а у Партанена всего лишь десять. И тут, вспомнив о прекрасных пастбищах Ватанена, спросила:
– А какие луга на вашей земле, Партанен?
– Вот луга у меня не такие уж хорошие. Луга у меня каменистые, в клочках. Но если все лето ходить с косой, да так, чтобы жена шла впереди, а муж позади, то сена, пожалуй, хватит и на всю зиму, – ответил Партанен.
Туртиайнен сделал новую попытку приукрасить дело. Он сказал:
– Зато Партанен обычно сам точит косы и для себя и для своей жены. И так остро точит, что даже и по кочкам косить легко. Ничего, бока у вас не заболят, если только вы сами не уморите себя такой круглосуточной работой… А вот косу, Партанен, ты, кажется, обычно сам насаживаешь на рукоятку?
– Обычно я их сам насаживаю, – буркнул Партанен. Туртиайнен воскликнул:
– Вот видите! Партанен сам прикрепляет клинок к рукоятке. И он так крепко привязывает его, что коса срезает даже небольшие кочки. И косарь даже не чувствует этого.
Туртиайнен старался смягчить и приукрасить дело, но Партанен своей прямотой опять все испортил. Он, бахвалясь, сказал Кайсе:
– Скрывать не стану от вас, достанется бокам той бабы, которая захочет косить рядом со мной. Ну, а когда рожь будем жать, то уж тут вдвойне придется вам поднатужиться. После трехсот снопов в день любая баба начинает вечером охать.
Кайса странно покашливала. Туртиайнен прямо-таки не представлял себе, что тут предпринять. В последний раз он сделал попытку выправить дело, сказав:
– Партанен обычно сам вяжет снопы, так что его жене достанется немного дела.
Партанен, уверенный в своей победе, ждал ответа Кайсы. Молчание никем не прерывалось. Кайса чувствовала себя, как в огне. Туртиайнен стал ее поторапливать:
– Ну, если вы, Кайса, не страшитесь такой лютой работы, то в чем же дело? Собирайте свои пожитки, и давайте кашу варить в общем котле.
Кайса с беспокойством посмотрела в окно. Она ждала возвращения Ватанена. Туртиайнен спросил ее:
– Так о чем же вы думаете?
– Глядите, пожалуйста, следы поросенка я не вытерла! – воскликнула Кайса, притворяясь, будто она и не слышала вопроса. И чтобы свернуть разговор на другой путь, она стала тряпкой вытирать пол.
– Да, крепкое хозяйство у Партанена! – сказал Туртиайнен.
Опять долго молчали. Наконец Партанен категорически заявил:
– Мое хозяйство не улучшится от вашего молчания… Давайте приступим к делу – продадим дом, а в ближайшее воскресенье устроим небольшую вечеринку в честь нашей помолвки. Туртиайнен, ты пригласи музыканта, пусть он попиликает нам на скрипке.
Сплюнув на пол, Партанен спросил Кайсу:
– Вы хотите, чтоб я сейчас купил обручальные кольца?
Кайса так закашлялась, что казалось, будто у нее что-то застряло в горле. Встревоженная, она сказала:
– Так першит и душит меня, как будто у меня таракан в глотке сидит…
И чтоб как-то замять дело, она вдруг спросила Партанена:
– А что, в вашем доме есть тараканы? Партанен громогласно сказал:
– Если баб держать в ежовых рукавицах, то насекомые, будьте уверены, не расплодятся… Бабы их сожрут, но уничтожат…
Туртиайнен сделал попытку остановить Партанена, чтоб тот не испортил дела. Он стал громко сморкаться, чтоб заглушить речь Партанена. Но тот совсем разошелся и, хвастаясь, орал:
– Как только в моем доме появляются насекомые, я так начинаю кричать на баб, что они у меня прямо в обморок падают. После чего я уверен, что клопов и тараканов у меня не будет.
Туртиайнен с досадой чесал свой затылок. Партанен, вытряхнув пепел из трубки, гордо сказал Туртиайнену:
– Соблюдай свои обязанности, раз ты сват. Ответь ей на ее вопрос о насекомых.
Туртиайнену хотелось несколько ослабить впечатление от излишней строгости Партанена. Однако, не зная, как это сделать, он сказал:
