Всего дюйм влево, и был бы задет важный нерв. – Он улыбнулся. – Все рентгеновские снимки дали отрицательный результат.
Закончив говорить по телефону, Бонстил подошел и сел на кровать рядом с ней. Дождавшись, пока доктор выйдет, он сказал:
– Расскажи мне все по порядку.
Дайна поведала ему все, что смогла вспомнить до того момента, когда боль вновь вспыхнула в ее груди, и черный дым повалился в голубую высь...
– ... не торопись, – предостерег он ее. – Сделай передышку. – Когда ее дыхание успокоилось, он добавил. – Ты сказала, что чувствовала какую-то тень, надвигающуюся слева за несколько мгновений до аварии. Ты знаешь, что это было? Ты разглядела ее?
– Грузовик... или легковая машина, но достаточно высокая.
– В это время вы уже летели сломя голову, верно? Скорость перевалила за сотню.[25] Ветровое стекло разбилось. На такой скорости это могло произойти из-за чего угодно, например, от удара камня, брошенного из машины, едущей впереди. Черт! – Он посмотрел на Дайну. – Это все? Ты не можешь вспомнить хоть что-нибудь еще, мельчайшую деталь... или какое-то впечатление, ощущение?
– Нет. Я... Постой, я помню... сразу после того, как разлетелось стекло, голова Криса качнулась назад и вправо.
– Ты хочешь сказать, он повернул голову?
– Нет-нет. Это скорей походило... не знаю, это всего лишь мое впечатление. Это выглядело так, точно что-то с силой развернуло его голову, как бы толкнув его. – Дайна закрыла глаза, вновь почувствовав приступ тошноты, и подумала: «О, боже, о, боже! Я не верю, что больше никогда не увижу его».
– Может, что-нибудь еще. Дайна?
– Нет, я... – Господи, как же можно быть такой бестолковой? – Да, Крис сказал мне что-то, когда... мы ехали по шоссе. – Она крепко задумалась на целую минуту, чтобы пробиться к воспоминаниям сквозь отвратительную вонь и ощущение непреодолимого ужаса. – Он сказал: «Этот ублюдок сделает нас только так».
Бонстил так близко наклонился над Дайной, что она почувствовала на лице его горячее дыхание.
– Кто этот ублюдок, Дайна? Кто это был? Найджел?
– Я не знаю.
– Дайна!
Его окрик пронзил ее голову, как стрела со стальным наконечником, и Дайна зажмурилась. Ее кишки свернулись в клубок. Она зарыдала, но без слез, и, обхватив себя за плечи руками, мысленно повторяла: «Рубенс, Рубенс, Рубенс, где ты?»
– Хватит с нее, – услышала она тихий голос и сообразила, что молодой врач вернулся.
– Послушайте, вы, если ключ к разгадке у нее в голове...
– Ее голова, – хладнокровно перебил Бонстила доктор, – совершенно не годится сейчас для подобного допроса. Ей необходимо отдохнуть. Я настаиваю на этом, лейтенант.
– Ладно, доктор. Ладно. Будет ли мне позволено поговорить с ней еще одну минуту? Ей больше не придется отвечать на вопросы.
– Валяйте.
Бонстил опять повернулся к ней, и она увидела на его лице обеспокоенное выражение.
– Прости, что я давил на тебя, – тихо промолвил он, – все дело в том, что теперь этот черный ящик наконец-то приоткрылся. Вчера поздно вечером моя ставка на Чарли By все-таки оправдала себя. Он вывел нас на один склад. Двести пятьдесят ящиков с оружием. Знаешь, что мы обнаружили там? М-15, полуавтоматические винтовки, автоматы. – Его глаза лихорадочно блестели. Он был похож на охотничью собаку, спущенную с поводка. – Ты понимаешь? Теперь это не одни домыслы. Груз дожидается следующего рейса лайнера «Хартбитс».
– А что с Чарли? – Ее тревожило обещание, данное ею Мейеру и самому Чарли By.
Бонстил пожал плечами и усмехнулся.
– Понятия не имею. Это была досадная оплошность: несмотря на целую кучу наших ребят вокруг того места, он умудрился слинять. Естественно, теперь я совершенно не представляю, где он может быть.
Дайна слабо улыбнулась.
– Спасибо, Бобби.
– Теперь послушай меня. Дайна. – Его лицо вмиг посерьезнело. – Я должен вернуться на место аварии... если конечно это была авария.
Она вцепилась в его руку.
– Что ты имеешь в виду?
– Однажды, если ты помнишь, на жизнь Криса уже покушались. Возможно, это дорожное происшествие произошло благодаря чей-то помощи.
– Лейтенант, я не хочу, чтобы вы пугали мою пациентку.
– Послушайте, док, у этой леди есть право знать, в какой ситуации она очутилась. Положение может быть весьма серьезным.
– Может быть, весьма вероятно. Я должен попросить вас, лейтенант, немедленно уйти. Подобные
