– Ты можешь послушать меня, не перебивая...
– Тебе гораздо лучше без него, уверяю тебя.
– Почему? Потому что он – черный?
– В наше время не имеет значения.
– Рассказывай об этом кому-нибудь другому.
– Ну ладно, согласен. Но я имел в виду его политические взгляды, а не цвет кожи. – Рубенс приложился к стакану. – В свое время многим людям пришлось изрядно похлопотать, чтобы помочь Фонде вернуться на экран.
– Ее политические убеждения были тут вовсе не причем.
– Неужели? – его брови поползли вверх, изображая притворное удивление. – Тогда прошу прощения. Никак не ожидал от тебя такой наивности.
– Скажи мне, что тебе известно.
– То, что я уже сказал, – Рубенс поставил стакан на белый журнальный столик перед собой. – Пойми, твоя ракета находится на стартовой площадке в ожидании взлета. Неужели ты хочешь, чтобы по какой-то причине контакты вдруг оказались разомкнутыми, – он внимательно посмотрел на нее.
– Нет, – ответила она, отвернувшись на мгновение в сторону. – Но это имеет такое же отношение к нам, как и ко мне и Марку. Все идет шиворот-навыворот, разве ты не видишь? Мой долгий и нелегкий роман с ним только-только закончился. Тут появляешься ты, и я начинаю чувствовать себя как маятник. Мне кажется, что в любую минуту нить может оборваться, и я упаду.
Рубенс протянул руку и слегка прикоснулся к ее плечу.
– Тогда больше не думай об этом. Он всегда гонялся за...
– Не надо, – произнесла она предостерегающим тоном.
– В чем дело? Это разговор не для твоего деликатного слуха? Ты знаешь, с кем он спал во время съемок. Он не мог оторваться от этих грязных...
– Прекрати! – он приблизился к ней вплотную. Дайна видела маленькие блестящие капельки пота на его лице и едва начавшуюся пробиваться щетину на щеках и подбородке. Но сильней всего на нее действовал исходивший от него животный запах. Не обращая внимания на ее возражения, Рубенс продолжал говорить низким, но тем не менее ясным и отчетливым голосом:
– Я никогда не мог понять, что ты нашла в Марке Нэсситере, и рад, что ты наконец вышвырнула его. – Свободной рукой он с силой развернул ее голову, так что Дайне пришлось смотреть ему в глаза. – Меня тошнит от выражения на твоем лице, тошнит от мысли о том, что ты до сих пор испытываешь какие-то чувства по отношению к этому ублюдку, полторы недели бегавшему по пятам за маленькой пятнадцатилетней шлюхой...
– Ты знал! – высвободив голову одним резким движением, она вскочила с места.
– Постой...
Дайна с размаху влепила ему пощечину, оставившую красный след у него на щеке.
– Мерзавец! Почему ты не сказал мне об этом?
– Ты серьезно полагаешь, что стала бы слушать меня?
– Ты наступил на меня своей грязной подошвой точно так же, как на всех остальных женщин, попадавшихся тебе на пути. Ты воспользовался этим обстоятельством. – Она бросила на него взгляд, полный ненависти и презрения. – Наверное, я сошла с ума, придя сюда.
Повернувшись на каблуках, она быстро поднялась по ступенькам, но он догнал ее и схватил за руку.
– Подожди, все совсем не так.
Дайна обернулась и посмотрела на него.
– Неужели? Ты лжешь! Ты не знал, что случилось, когда повстречался со мной в ресторане? Только посмей сказать мне это, и я плюну тебе в глаза!
Она увидела, как он задрожал, и кровь отхлынула от его лица не постепенно, а сразу в одно мгновение. Чувствуя, что его тело превратилось в сжатую пружину, она инстинктивно знала, что у него есть только один способ отреагировать на подобную ситуацию – насилие. Но именно поэтому она не могла остановиться, Стремясь завести его еще больше и добиться ответа, который раз и навсегда показал бы его истинные чувства по отношению к ней.
– Я говорю серьезно, Рубенс. Оставь свое вранье для бизнеса. Ты так привык вертеть женщинами, как тебе того хочется, что уже не видишь в них людей. Ну а я – человек, и мне, черт возьми, не нравится, когда мне врут. Ты понимаешь, что со мной нельзя обращаться таким образом?
Казалось в воздухе между ними скопился электрический заряд, и одно неосторожное движение могло вызвать молнию, испепелившую бы весь мир: столь важен был этот миг.
– Ладно, – сказал он после паузы, длившейся целую вечность. – Это правда, так все начиналось. Мне позвонили через десять минут, после того как ты его прогнала...
– Спасибо за откровенность.
– Дай мне договорить! Ты сказала..., – он вновь попытался взять ее за руку, но Дайна обожгла его таким взглядом, что Рубенс тут же испуганно отдернул ладонь. – Может быть, нам обоим стоит слушать друг друга хоть иногда, а? Возможно, в этом кроется часть проблемы.
– Я не собираюсь стоять здесь и выслушивать твой жалкий лепет. – Она отвернулась. – Ты натренировался настолько хорошо, что уже сам не замечаешь, когда врешь. Истина не имеет для тебя ни малейшего значения. Истинно то, что выгодно Рубенсу в данный момент. Боже, даже не представляю, как я
