согласные и неясно произносил гласные звуки, что напоминало Дайне манеру говорить, типичную для жителей окрестностей Лос-Анджелеса.
– Могу ли я узнать, что здесь творится? – продолжал незнакомый Дайне человек. – Каждый день между вами, ленивыми негодяями, происходит новая ссора, которую мне приходится улаживать. – Раздалось щелканье зажигалки. – Крис, мне очень не хотелось бы повторяться, но видимо без этого не обойдешься. Если альбом не будет завершен через неделю, то мы отправимся в турне, не имея на руках ничего нового. Ты знаешь, что это означает? Даже без какого-нибудь завалящегося сингла...
– Иди ты куда подальше, Бенно. В конечном счете, это не будет иметь никакого значения.
– Вот тут ты как раз ошибаешься, дружище. Послушай, почему бы вам не заняться музыкой, а бизнес предоставить мне, а?
– В том-то и загвоздка, дружище. Музыки уже нет, остался один бизнес.
– О, Крис, ты просто убиваешь меня. Без правильного ведения дела группа уже разорилась бы. Вы спускаете деньги, прежде, чем заработаете их. Один бог знает, сколько всасывает твой ненасытный нос.
– Убирайся к черту! Я вовсе не трачу так много.
– Говорю тебе, Крис, альбом надо закончить.
– Разве ты не видишь, что он целиком висит на мне? Никто из них не готов к нему, разуй глаза. От меня ждут, что все будет сделано, в то время как Найджел палец о палец не ударяет, а Ян даже не хочет слушать мои новые вещи.
– Послушай, Крис...
– Нет, черт возьми, это ты, козел, послушай меня! Мне осточертело тащить группу на своем горбу. Мне надоело выполнять чужие обязанности. Зачем им беспокоиться? Они прекрасно знают, что все будет в порядке и без них.
– Что ты хочешь сказать?
– Я не желаю больше барахтаться в этом дерьме и хочу уйти из группы.
– Понятно.
– 'Понятно'? Что значит «понятно»?
– Я впервые слышу от тебя об этом. Что же мне еще сказать?
– Перестань. Я вижу тебя насквозь...
– Ты не можешь покинуть группу, Крис. У тебя есть определенные обязанности.
– Только не надо напоминать мне о моих возможностях, дружище!
– Я говорил о всех ребятах...
– Ты – тяжелый случай, Бенно. Просто поразительно. Тебе ведь глубоко наплевать на ребят, не так ли? Ну да. Тебя волнуют только доходы.
– Крис, «Хартбитс» сопутствовал успех в течение, м-м, семнадцати лет отнюдь не случайно. Даже ты должен признать это.
– Допустим.
– Все дело в музыке. Ребята живут ею. Ты стал отходить от того, гм, к чему все привыкли, и это приносит одни неприятности всем нам. Господи, я думаю не о себе. Мы превратились в проклятую индустрию. Судьбы многих людей зависят от успеха или неудачи очередного альбома. И вот я послушал несколько твоих собственных новых вещей, которые...
– Теперь мы, наконец, добрались до самого туманного вопроса, не так ли, дружище?
– Пэт ставил мне черновые записи...
– Моих песен...
– Я имею право услышать их. Ты забыл, черт возьми, кто я такой?
– Как я мог, Бенно.
– Так-то лучше.
– Музыка – это не твоего ума дело...
– Мое, когда мне кажется, что она может повлиять на...
– Кто тебе сказал, что ты – господь бог, чтобы судить?
– Вы – обнаглевшие негодяи, полагаете, что обладаете монополией на божественный престол или как? Определенные решения должны быть приняты. Затем-то я и пришел сюда.
– Да, и что касается музыки...
– Решения, касающиеся продолжения карьеры.
– Послушай, ты, ублюдок...
– И одно такое решение уже принято...
В контрольной комнате воцарилось молчание, и воздух вдруг стал густым и удушливым. Сердце Дайны тревожно забилось, словно птица, попавшая в силок.
– Что ты имеешь в виду, черт побери?
