- Я как будто схожу с ума, - ответил Оракул голосом, странным образом напоминавшим Юджи Шияну голос потерявшегося ребенка. - Меня одолевают жестокие грезы, иррациональные мысли.
- Нарушены ЛАПИД-контуры? - спросил Юджи, забегав пальцами по пульту управления.
- Проверьте, пожалуйста, сами.
Юджи осмотрел датчики.
- Все показания, похоже, в норме. Я не вижу никаких неполадок в схемах.
- Так и есть. Тут что-то совсем другое, Юджи-сан. Вы утешите меня?
Юджи озабоченно взглянул на черный лобовой экран своего детища.
- Что?
- Опасность в жизни, а не в смерти.
Юджи подошел вплотную, будто такая близость могла каким-то образом успокоить Оракул. Он положил на него руку и ощутил тепло и легкую вибрацию.
- Ты говоришь бессмыслицу.
- В моих словах есть смысл, но я не могу объяснить его.
- Ничем не могу помочь.
- Пожалуйста, Юджи-сан, то, что я говорю, чрезвычайно важно.
- Значит, наконец ты стал настоящим Оракулом, - заметил Юджи. Древние греки, часто полагавшиеся на своих оракулов, нуждались в услугах посредников-медиумов, чтобы толковать их изречения. Они верили, что оракулы возвещают волю богов.
- Опасность в жизни, а не в смерти, - повторил Оракул. - Ответ заперт во мне. Я его чувствую. Непознаваемый. Плывущий, как акула в глубинах.
- Хана...
- Хана тонет. Она очень напугана, Юджи-сан. Нас атакуют ужасные, непонятные мысли. Мы ускользаем прочь, то и дело теряем контакт с реальностью. Процесс... Я не понимаю... Их... Переборки опустились... Проходы под водой... Иррациональное...
- Хана, используй 'макура на хирума', - взмолился Юджи.
- Мы ее используем. Но тут поднимается... Юджи-сан, мы умираем.
Тревога Оракула стала физически ощутимой, словно по телу Юджи поползли десять тысяч насекомых. Он непроизвольно вздрогнул.
- Хана!
- Юджи-сан, нам нужен нейрохирург. Или медиум. Помогите нам. Пожалуйста!
- Мистер Конрад!
Торнберг открыл глаза. Он по-прежнему находился в своем офисе в 'Грин бранчес'. Сон смеживал ему веки, в тогда его охватил приступ гнева из-за того, что он так легко отключается, поддаваясь воспоминаниям прошлого, которые фактически стали для него ярче, чем настоящее. Ведь это явный признак того, что он стареет, одолеваемый злейшим врагом - временем.
- Мистер Конрад!
Он увидел перед собой маску смерти, уже много лет назад ставшей его хорошей знакомой и молчаливой спутницей, и в панике уже вообразил, что, невзирая на лекарства, его смертный час настал. Но тут образ приобрел четкость, и он понял, что перед ним лицо Джона Грэя, шефа его службы безопасности, крупного мужчины с изрубленным морщинами лицом, крутым характером и могучими руками. Как-то раз он на глазах у Торнберга переломил этими своими лапищами сук дерева толщиной с собственную ляжку. Торнберг переманил его к себе из полиции округа Колумбия, где Грэй повздорил со своим начальником-капитаном, которому злые языки наговорили, что его подчиненный 'чрезмерно применяет силу против лиц, подозреваемых в правонарушениях'. Такой человек в самый раз подходил Торнбергу.
- Да, - отозвался Торнберг, ворочая во рту сухим и шершавым языком. Что такое?
Ему все еще казалось, что в воздухе висит этот тлетворный запах. Ее запах.
- Извините за беспокойство, сэр, - произнес Грэй, - но один из моих сотрудников заметил двух человек в лыжных шлемах-масках, и я подумал...
- Где? - спросил Торнберг, приняв вертикальное положение.
- В библиотеке внизу.
- Профессионалы?
- Высокого класса.
- Все еще в здании?
Грэй отрицательно покачал головой.
- Я сам, как только узнал, возглавил облаву, но они смылись. Прочесали территорию, а все без толку.
- Черт побери! - выругался Торнберг, вставая. - Почему твои люди не засекли посторонних раньше?
- С одной стороны, они каким-то образом обошли всю сигнализацию. А с другой - все наши внутренние видеокамеры выключаются с интервалом примерно минут двадцать. Этого времени им оказалось достаточно. Они наверняка заранее ознакомились с планом клиники.
Торнберг кивнул.
- Впрочем, не все еще пропало, - добавил Грэй. - Я хотел бы показать вам видеозапись.
Он провел босса по коридору, затем вниз, на первый этаж, в комнату охраны. Там он нажал пару кнопок на пульте, и на экране возникло черно-белое изображение с отпечатанными внизу датой и временем, показывающим часы, минуты и секунды.
- Вот, - сказал Грэй, тыкая в экран тупым указательным пальцем. Сейчас вы как раз увидите, как он входит в рамку.
Торнберг смотрел: на экране вскоре появился неясный силуэт, он переместился справа налево в пределах поля съемки камеры, спрятанной в стене библиотеки. Из густой тени проступило скрытое маской лицо. Так уж получилось, что лицо оказалось почти перед самым объективом.
Наклонившись к полке, человек стянул с себя маску, чтобы лучше видеть, и его лицо возникло из темноты, словно светлячок в теплую летнюю ночь.
Палец Грэя ткнулся в кнопку, поставив видеозапись на паузу, и Торнберг четко увидел на экране лицо своего сына Хэмптона.
После того как они пришли в себя, Вулф долго стоял неподвижно, будто изваяние. Все еще разгоряченный, он ощущал, как их потные тела скользят друг о друга. Он открыл глаза, и взгляд его упал на его собственное отражение в зеркале и отражение Чики. Ему вспомнилась созданная ею конструкция, которую он увидел в потайной комнате Моравиа, и тут он понял, почему она тогда вызвала у него такое беспокойство. Странное дело, но Чика, похоже, будто воспользовалась своим даром предвидения, чтобы запечатлеть этот момент из будущего, момент, когда влюбленные представляют собой почти единое целое и когда только-только начинается процесс разъединения - самый сложный и таинственный момент, который он мог себе представить. Его изумление способностью Чики столь достоверно отобразить такой сокровенный миг исключило любую возможность недовольства тем, что она посмела открыто запечатлеть его.
Медленно, по-прежнему наслаждаясь друг другом, они встали на ноги. Чика поцеловала его мягкими, как бархат, губами.
- Мы такие похожие, ты и я. Наше место не здесь, Вулф. Но где же оно?
Они босиком прошли в ванную комнату. Душ в ней отсутствовал, стояла лишь каменная ванна с металлическим краном, из которого при повороте рукоятки текла клубящаяся паром горячая вода. Широкое окно по другую сторону ванны смотрело в сад, который, казалось, охватывал дом со всех сторон. Вулф ступил в ванну и поглядел в окно.
- Что там? - спросила Чика.
В тени двух огромных валунов он различил какое-то движение.
- Кто-то снаружи, - ответил Вулф, чувствуя, как, подобно взводимому курку, нарастает в нем напряжение.
Он направил туда биолуч 'макура на хирума' и обнаружил какого-то неизвестного, а вслед за этим увидел, как из тени появился мужчина, направляющийся к дому. Теперь, разглядев черты его лица, Вулф узнал его, сопоставив с фотографией, которую в свое время показывал Шипли.
