Цзян

открытым для тебя. Поэтому валяй, проходи мимо меня. Посмотрим, как далеко ты уйдешь.

Лицо его потемнело от прихлынувшей к нему крови. Джейк подумал, что скоро ему придется предпринять что-нибудь решительное, иначе он рискует получить пулю.

— Скажи Комото-сан...

— И что же он должен сказать Комото-сан?

За спиной Тоси в темноте холла возникла чья-то фигура. Охранник сразу же застыл на месте. Джейк узнал голос.

— Я пришел сюда не для того, чтобы сердить вас, оябун, -сказал он, вспомнив угрозу, которую Комото высказал ему на прощание на прошлой встрече.

— Я не хочу слушать твой скулеж, отеки. Будешь валяться в ногах и вымаливать прощение, — презрительно процедил Комото.

— Это хорошо, что вы снизошли до разговора с варваром.

За этим последовала пауза. Джейк понимал, что ведет опасную игру. Комото может просто приказать убить его, как собаку, на пороге дома, и никто в Японии не задаст по этому поводу ни единого вопроса. Но Джейк понимал, что у него просто нет выбора. Время слишком дорого, чтобы терять его на традиционные любезности. Надо сходиться в ближний бой и искать щель в доспехах противника.

— Вряд ли это можно назвать разговором, мистер Ричардсон, — возразил Комото. — Я слышу только свой собственный голос да стрекотание кузнечиков.

— Вот что я пришел сообщить вам, — сказал Джейк, решив выложить свою последнюю карту. — Меня зовут Джейк Мэрок. Это я убил Кеи Кизана.

Кивком головы указав внутрь дома, оябунраспорядился:

— Проведи его в комнату на шесть татами и будь с ним там, пока я не приду.

Тоси холодно взглянул на Джейка, провоцируя его на какую-нибудь враждебную выходку против себя. Когда Джейк никак на это не отреагировал, он вытянул свободную руку, схватил непрошеного гостя за рукав и рывком втащил его через порог.

Ногой захлопнул дверь и пролаял:

— Туфли!

Джейк снял обувь и, повинуясь направлению взгляда Тоси, сунул ее в деревянный шкафчик у дверей. Когда он поднял голову, Комото рядом уже не было.

Тоси провел его плохо освещенным коридором в ту же самую комнату, в которую приводил и в тот раз. И, по видимому, не случайно поставил его напротив токономы.

В доме стояла торжественная тишина, будто ночь сомкнулась вокруг них. Затем раздалось негромкое шуршание, и Джейк, посмотрев в том направлении, увидел, что свиток с изречением на стене слегка трепещет. Скользнув взглядом мимо него по стенке, он понял, откуда сквозит: содзина окне, выходящем в сад, были открыты.

Темнота была прямо-таки осязаемой. Ни звезд, ни луны. Будто бархатным покрывалом завесили окно снаружи. Жар летнего дня еще не схлынул, и он, казалось, еще более усугублял черноту этой ночи.

Джейк закрыл глаза. Тишина была такая, что он слышал свое собственное дыхание и даже дыхание Тоси. По ритмам его дыхания он постарался составить представление об эмоциональном состоянии охранника. Напряженность так и исходила от него волнами. Это надо запомнить, - подумал Джейк.

Наконец пришел Комото. Он был одет в традиционный наряд самурая XVIII века: темную шелковую блузу свободного покроя и черную хакаму -юбку с разрезами, которую они надевают на соревнованиях по стрельбе из лука.

Он даже не взглянул на Джейка, только мотнул головой в сторону Тоси и буркнул:

— Выведи его наружу.

Охранник вытянул свободную руку и подпихнул Джейка к выходу. Джейк пошел к двери, эти двое — следом за ним. В садике для стрельбы из лука ему приказали остановиться. На специальной подставке стояло несколько луков. Все были высотой от двух до трех метров: традиционные японские луки из бамбука. Рядом с ними — цилиндрический колчан, ощетинившийся стрелами.

Он почувствовал, что Тоси заходит ему за спину, и подумал, а не приложить ли его сейчас, но решил, что это не имеет смысла.

Значит, займемся киудзюцу.Он уже понял кое-что насчет Комото. Теперь Джейк знал его лучше, чем прежде. Если он приложит Тоси сейчас, это будет означать, что диалог окончен, а этого он не мог допустить.

Они отвели его на дальний конец площадки, где с ветки японского кедра свешивалась марумоно.

—Ты знаешь, что надо делать, — услышал он слова Комото.

В темноте голос его казался каким-то странным, вибрирующим, будто он принадлежал призраку.

Джейк почувствовал, что кисти его рук связывают за спиной. Он невольно поморщился, когда Тоси натянул шпагат, затягивая узел. Затем Тоси развернул его лицом к тому концу сада, где луки и стрелы стояли по стойке смирно в ожидании, когда они понадобятся.

В руках Тоси уже не было револьвера. Вместо него появилась длинная веревка. Он заставил Джейка отступить за марумоно,и, наконец, припер его спиной к стволу кедра. Затем он привязал его к дереву так, что Джейк совершенно не мог двигаться.

Марумоновисела прямо перед лицом Джейка.

— За ложь полагается наказание, — услышал он голос Комото, донесшийся к нему из тьмы. — Так же, как и за проникновение в дом и нападение на члена клана. Дела якудзыникого не касаются, кроме якудзы.

—Оябун,разрешите...

— Не скули, итеки. -голос Комото вновь наполнился презрением. — Тебя предупреждали, но ты проигнорировал предупреждение. И я не сказал бы, что этим ты меня очень удивил. Варвар — он и есть варвар. Но за свои преступления ты должен понести наказание.

Джейк почувствовал, что Комото удаляется от него. Но не Тоси. Бандит вытянул руку и качнул марумоно,висящую прямо перед его лицом. Мишень начала раскачиваться, как маятник, отсчитывая секунды.

Ночь была тихая и душная. Тик-так! -отсчитывала время марумоно.Бесконечное время, когда ничего не видишь и ничего не слышишь. Джейк почувствовал себя вновь на Чеунг-Чоу, по колено в воде, окруженным со всех сторон туманом. Зовущим Фо Саана на помощь.

Затем он услышал резкий дребезжащий звук, приближающийся к нему с ужасающей скоростью сквозь сумрак ночи.

Первая же стрела вонзилась точно в цель.

* * *

Дэвид Оу вставил ключ в замочную скважину в двери гонконгской квартиры Джейка и Марианны. Дверь открылась внутрь, и он переступил через порог.

Вдохнул смешение запахов кухонной стряпни и духов Марианны. Повсюду — тонкий слой пыли. Сумерки за окнами уже заметно сгустились. На улице и далеко внизу, на набережной, зажглись фонари. Джонки, медленно скользя по воде, возвращались в порт, их черные паруса четким силуэтом вырисовывались на аметистовом фоне неба. Время ужина.

Он медленно прошелся по комнатам, сам не зная, что ищет. Пожалуй, что-нибудь такое, что могло бы подсказать, чем руководствовалась в своих действиях Марианна и куда подевался Джейк. Конечно, Джейк не делился служебными тайнами с женой. Так что же она могла знать? Какие секреты она могла передать Ничирену?

Дэвид Оу не мог унять неприятного трепыхания в животе и кисловатого привкуса страха во рту. Будто он напился теплой крови. В душе Дэвид молился всем богам, чтобы найти подтверждение тому, что Джейк уехал в Японию не по собственной воле.

Он вышел из ванной. Ничего. Прошелся по кухне. Сквозь окно был виден подъезд к гаражу. Заляпанный мазутом асфальт казался необычайно безобразным, по сравнению со сказочно красивым видом на гавань, окутанную вечерней дымкой. Цзюлун — огромная жемчужина в оправе серебряной глади Южно-Китайского