– Ты шпион.
– Я Чин Пан, и ничего больше.
– Ничего? – саркастически переспросил Туолин. – Чин Пан хотят уничтожить нас.
– Мы хотим лишь свободы для народа Шаангсея.
– А что будет делать народ со своей свободой? – презрительно осведомился Туолин. – Вернется в грязь, в бамбуковые лачуги своих праотцев?
– Наши предки были когда-то великим народом. Твой народ даже и не мечтал о таком величии.
Туолин резко отвернулся. Солдаты, окружавшие Тиена, как по команде взмахнули мечами. В мгновение ока Тиен превратился в груду изрубленного мяса.
– Не понимаю, – сказал Ронин Кири. – Риккагин Тиен – зеленый?
– О чем ты? – Она взглянула на него как-то странно. – Риккагин Тиен направляется к нам.
– Это Туолин.
– Да, – кивнула Кири. – Он же риккагин Тиен.
Она заметила озадаченное выражение у него на лице.
– В конце обучения риккагины принимают второе имя.
– Кого же тогда только что казнил Туолин?
– Это был Лейин, главный советник риккагина. – Казалось, все это ее забавляет. – И он оказался Чин Пан. Туолин, наверное, рвал и метал.
Ронин собрался было рассказать ей о том, как Тиен его обманул, но потом передумал, решив поразмыслить самостоятельно. Он вспомнил события, происходившие на борту корабля риккагина. Его подняли на борт. Оружия отбирать не стали. Его просто оставили в покое. А когда к нему присмотрелись, его – под личиной риккагина – допросил Лейин. Его, стало быть, проверяли. И только потом, после этой проверки, ему позволили выйти на палубу и встретиться с Туолином. Да, теперь все ясно. Война порождает своеобразные формы мании преследования. Теперь все разрозненные эпизоды вписались в общую картину: и покушение на корабле, и ночная прогулка с Туолином...
Туолин заметил их. Впечатление было такое, что он не может решить, хмуриться ему или улыбаться. В конце концов он сподобился изобразить этакую нейтральную мину.
– Ты встретил поддержку со стороны Совета? – спросил он у Ронина.
– Я... мне не удалось с ними встретиться, – ответил Ронин, вспомнив предостережение Кири о том, что Туолин ничего не знает.
– Жаль, – без особенного сочувствия заметил Туолин и обратился к Кири: – Я с трудом тебя узнал.
Он покосился на кривой меч, висевший на ее левом бедре.
– Ты и вправду умеешь с ним обращаться или это просто маскарад?
– А ты как думаешь?
– Думаю, что предпочел бы, чтобы ты оставалась в Тенчо, – спокойно проговорил Туолин. – Не доверяю я женщинам на поле боя.
– Это еще почему? – Кири изо всех сил старалась сдержать закипающий гнев.
– Потому что, судя по всему, они понятия не имеют, в какую сторону надо двигаться.
– Я тебя не понимаю.
Он пожал плечами.
– Нечего тут понимать. Пусть сражаются те, кто умеет сражаться. И закончим этот спор.
Он снова переключил внимание на Ронина, перестав замечать ее.
– Зачем ты здесь?
Он зашагал к казармам, и Ронин с Кири последовали за ним.
– Это зависит от некоторых обстоятельств.
– И каких же?
– Прежде всего, доверяешь ты мне или нет.
Туолин расхохотался, запрокинув голову.
– Да, понятно. – Он вытер глаза. – Теперь, я думаю, мы можем с полной уверенностью заявить, что твое испытание успешно закончилось.
Они поднялись по деревянным ступенькам и вошли внутрь. Здесь было сумрачно и прохладно. Низкие потолки с балками покрыты копотью. Обстановка – простая и скудная. В главном зале первого этажа в большом каменном очаге пылает огонь.
Туолин провел их через этот зал, заполненный воинами, в маленькую комнатушку без окон, с ободранным деревянным столом, несколькими жесткими стульями и низким шкафчиком у задней стены. Усевшись за стол, риккагин протянул руку к шкафчику, достал графин и бокалы и угостил их холодным вином.
Поначалу Ронин удивился тому, как быстро изменилось отношение риккагина к Кири, но потом выбросил эти мысли из головы.
