отправлялись на тот свет только потому, что давали волю эмоциям. Кроукер не хотел расставаться с жизнью подобным образом. С другой стороны, он понимал, как далеко зашел, распутывая это дело, и начал испытывать страх. Страх же был не менее опасен, чем гнев, ибо если гнев делает человека безрассудным, то страх парализует его волю.
Итак, вариант номер один: Доминик и Оками являются владельцами 'Моргана Инкорпорейтед'. Вариант второй: Веспер, имея связи в 'Зеркале' сверхсекретном федеральном разведагентстве, которым руководил Джонни Леонфорте, а теперь сенатор Дедалус, - является важной фигурой в этой игре. К выводам, которые сделали Николас и Кроукер, их отчасти подтолкнул Микио Оками. К ним постепенно стекалась информация: об 'Авалоне', 'Факеле', а затем о разведсети нишики. Они поняли, что главная цель этой организации сосредоточить власть в руках сначала Доминико Гольдони, а теперь Маргариты. Кроукер не мог избавиться от ощущения, что Микио Оками постоянно оказывается за спиной то одного, то другого участника спектакля, сценой которого является вся планета, и все время дергает за веревочки своих марионеток.
Сенатор Ричард Дедалус - вот кто был ключом к разгадке, и Кроукер с нетерпением и трепетом ждал встречи с человеком, который создал разведагентство Ваксмана и, судя по всему, взял его теперь под собственный контроль.
Дедалус владел большим поместьем в Маклине штата Виргиния. В центре усадьбы стояло внушительное каменное сооружение, напоминавшее своей архитектурой английские замки. К нему вела извилистая, мощенная гранитом дорога, по сторонам которой выстроились величественные бредфордские груши. Своей прямой осанкой они напоминали часовых Виндзорского замка.
Машина миновала безупречно ухоженный фруктовый сад и теннисный корт, остроумно спрятанный от солнечного зноя. Кроукер заметил, что некто в комбинезоне, очевидно, садовник, не спеша ехал вдоль сада на минитракторе, груженном разнообразным инструментом. Несмотря на ранний час, он не обратил на такси детектива никакого внимания - видимо, хозяину усадьбы нередко наносили визиты во внеурочное время.
Кроукер расплатился с таксистом, вышел из машины и огляделся. Он стоял на большой площадке, которая вполне могла вместить пуленепробиваемый президентский лимузин и еще две машины - для охраны и штата. Украшенная резьбой входная дверь была настолько высока, что в нее мог бы войти, не пригибаясь, баскетбольный центровой.
Кроукер довольно настойчиво позвонил. Дверь открыла молодая женщина лет двадцати с небольшим. На ней был изящный костюм от Донны Карин; жемчужное ожерелье выглядело очень эффектно на ее коже, которая по цвету напоминала горячий шоколад. Большие черные глаза взглянули на детектива с доброжелательным любопытством.
- Чем могу быть полезна? - спросила девушка. Кроукер достал свое удостоверение.
- Я хотел бы встретиться с сенатором.
Девушка прочитала документ и сличила фотографию с личностью Кроукера. Все это произвело на детектива определенное впечатление, так как обычно стоило ему только извлечь удостоверение, как перед ним немедленно распахивались любые двери.
- Проходите, - пригласила она, отступив на шаг. - Я узнаю, встал ли сенатор.
Девушка провела Кроукера в просторную овальную комнату, выложенную белыми мраморными плитами. Под потолком висела массивная хрустальная люстра. Широкая тиковая лестница, судя по всему, недавно построенная по специальному заказу, изящной дугой поднималась на второй этаж.
В центре комнаты находился небольшой столик черного дерева, своей формой он точно повторял очертания комнаты. На нем высилась статуя Беннет Бин, выполненная из гранита, нержавеющей стали и глины. Макушка статуи почти касалась хрустальных подвесок люстры.
- Не желаете ли чашечку чая или кофе? - спросила девушка.
- От кофе я бы не отказался.
Она улыбнулась ему, обернувшись на ходу:
- Пожалуй, и я к вам присоединюсь.
'Она прекрасно сложена, - подумал Кроукер, - узкая талия, стройные ноги. Сквозь костюм хорошо видны развитые мышцы плеч и спины. Не удивлюсь, если она входит в штат личной охраны сенатора'.
Они прошли на кухню. Это было необычайно большое помещение, стены которого, выкрашенные бледно-желтой эмалью, отражали множество медных котлов, подвешенных на цепях к потолку. Наконец, здесь стояла настоящая голландская печь и стальной холодильник со стеклянными дверцами - за такой комплект любой владелец ресторана продал бы душу.
Девушка налила две чашки горячего кофе и подала их к столу на стеклянном подносе с металлическим держателем.
'Очень по-европейски', - отметил Кроукер, продолжая разглядывать женщину. У нее было большое, несколько простоватое лицо, в уголках губ постоянно пряталась улыбка. Затем детектив снова принялся внимательно рассматривать кухню, особенно ее заднюю стену, которая сплошь состояла из окон и застекленных дверей. За ними виднелась лужайка с множеством цветочных клумб.
- Чудесная картина, не правда ли? - спросила девушка, поймав взгляд Кроукера. - Зимой от садов веет суровостью и в то же время какой-то грустью.
- Не знаю. Мне трудно судить - не часто приходится видеть сады зимой.
Она усмехнулась и протянула ему руку:
- Кстати, меня зовут Мария.
Ее рукопожатие, как он и предполагал, было крепким и холодным.
- Лью Кроукер.
Она кивнула и заметила:
- Вы приехали в такой ранний час...
- У меня к сенатору крайне срочное дело.
- Он спустится через пять минут.
'Откуда ей это известно? - удивился Кроукер. - Откуда вообще сенатор может знать, что я жду его здесь - если провожатая еще не отходила от меня ни на шаг?'
- Я буду присутствовать при встрече, - добавила Мария.
- Вы его личный юрист?
Она рассмеялась:
- Ну что вы, помощь сенатору в этом не нужна, он сам прекрасный юрист.
Детектив еще раз внимательно осмотрел девушку с головы до ног. Если она вооружена, то где прячет пистолет? Непонятно.
- Вас что-то смущает? - поморщился детектив. - А ведь я работаю в федеральном разведагентстве. В агентстве сенатора, между прочим.
- Мистер Кроукер, мне платят огромные деньги за то, чтобы я постоянно оставалась подозрительной. И дело вовсе не в вас лично.
- Надо же. Ну ладно. По крайней мере, после ваших слов я чувствую себя поуютнее.
Она рассмеялась. Это был хороший смех - открытый, от души. Мария все больше ему нравилась. Кроукер любил людей, у которых было чувство юмора.
- Вы давно работаете у сенатора?
- Я для этого слишком молода. Всего около года.
- А какова судьба вашей предшественницы?
Мария обнажила в улыбке ряд ослепительно белых зубов:
- Предшественника. Он оказался менее приспособленным к этой работе.
И тут из-за стены раздался голос:
- Развлекаете нашего друга, Мария?
- Да, сэр.
Кроукер обернулся и увидел высокого седовласого мужчину с мрачным крупным лицом и прозрачными голубыми глазами. Казалось, даже комната изменилась, когда в нее вошел этот человек. Он ступал медленно, но то была не стариковская медлительность - скорее, уверенная поступь морского волка, привыкшего к качающейся палубе под ногами. Мужчина слегка сутулился, словно самый высокий потолок
