карабкающийся по его телу, был ответственен за все его действия, но только не он сам.
- Меня от тебя тошнит, - пробормотал Усиба, с отвращением взглянув на то место на теле оябуна, где щупальца осьминога и женщина переплелись в весьма откровенной эротической позе. - От тебя и твоих ублюдков-американцев... - Казалось, Наохиро задыхается от переполнявших его горьких чувств.
- Понимаю, тебя тошнит от того, что мы оказались с американцами в одной упряжке, - проговорил Тёса, направляясь на кухню, чтобы приготовить чай. - Мы в них нуждаемся, от них зависим, и это раздражает тебя...
- Я просто удивляюсь, что ты этого не чувствуешь! - фыркнул Усиба, который последовал за оябуном на кухню.
Вынув чашки из буфета, Тёса поставил воду кипятиться, приготовил заварку и ответил:
- Прекрасно чувствую, но в отличие от тебя научился жить с этим чувством.
Квартиру, в которой находились сейчас эти двое, оябун приобрел для себя и гостей. Охранники и прислуга жили в комнатах, расположенных этажом ниже. Акира Тёса был одним из немногих общественных деятелей, которые дорожили своим уединением. Могло показаться, что полночь - это довольно необычное время, чтобы встречаться с главным министром МВТП, но, помимо всего прочего, Тёса был якудза, а прямые связи, которые существовали между уголовным миром и бюрократическим аппаратом, требовали соблюдения правил абсолютной безопасности. Тот факт, что дайдзин Усиба являлся советником бывшего тайного совета кайсё, состоявшего из трех членов, тщательно скрывался от непосвященных. После того как в конце прошлого года скончался Томоо Кодзо, вместо него в тайный совет ввели молодого человека Тати Сидаре - оябуна клана Ямаути. В совет входили Тецуо Акинага и Акира Тёса. Кроме Сидаре, который был еще слишком молод, эти люди, включая советника Усибу, главенствовали в Годайсю и были крайне недовольны тем, что Микио Оками считает себя вправе командовать ими. После нескольких месяцев ожесточенных споров они пришли к решению изгнать его, то есть по существу вынесли Оками смертный приговор. Однако сейчас за чаем оябун и дайдзин старались не вспоминать об этом. Их больше волновало влияние американцев на страну.
- Мой врач, - Усиба выпустил облачко сигаретного дыма, - говорит, что язва продолжает обостряться. И это все из-за твоих проклятых американцев!
Тёса скептически посмотрел на своего соратника.
- Они такие же мои, как и твои. Как и все люди, они тоже разные. Именно ты помог нам в этом разобраться и посоветовал устранить кайсё.
Наохиро не хотелось говорить об Оками, но он все же процедил сквозь зубы:
- Мы обрекли его на смерть:
- Как? - вскинул брови Тёса. - Оками мертв, почему я об этом ничего не знаю?
Лицо Усибы исказилось гримасой боли, тонкими пальцами он плотно обхватил глиняную чашку и чуть не сломал ее, потом проговорил:
- Я просто предполагаю, что его уже нет в живых...
- Вполне возможно. Если бы кайсё был жив, мы бы давно получили от него какие-нибудь известия. - Тёса положил руку на плечо дайдзина. - Нет Оками, нет и его власти. Мой дед верно говорил: 'Считай своими друзьями только тех, кто имеет возможность причинить тебе вред'.
Тёса дорожил редкими минутами встречи с Наохиро, потому что только в это время он мог открыто противостоять ему.
- Не жалей об Оками, - сказал он покровительственно. - Микио был сущим наказаньем для всех нас! Он сосредоточил в своих руках абсолютно всю власть. Это так несовременно. Терпеть такого человека - настоящий позор!
А я именно за это уважал Оками. Далеко не каждый сумеет стать диктатором, а вот Микио стал им и ограничил даже твою власть.
- Фу! - возмущенно фыркнул Тёса. - Через своих шпионов ты прекрасно знаешь, что я не только сохранил при Микио свою власть, но и приказал с ним покончить.
На красивом лице Усибы появилось жесткое выражение.
- Прекрати дурачить меня, это плохо кончится. Клянусь, я ничего не знал о заговоре.
Тёса безудержно расхохотался:
- Конечно, в том, что у тебя язва, повинны американцы. Ведь ты же кишки надорвал, пытаясь понять их юмор, да так и не сумел. Ты вообще юмора не понимаешь.
- А ты, - Усиба сердито посмотрел на Акиру, - слишком многому у них научился...
- Даже если это так, то я ничего не потерял и хочу, чтобы ты перестал беспокоиться по этому поводу. Вредно для твоего желудка.
- Как и этот чай.
Усиба оттолкнул от себя чашку, поднялся и быстро прошел в ванную, оставив Тёсу наедине со своими мыслями. Тот думал о том, что американцы действительно допекут Наохиро и он серьезно заболеет. Это будет очень печально, потому что он, Акира, утратит свое существенное преимущество перед другими оябунами, лишившись доступа в министерства Японии. Да, скорее всего, так оно и случится, потому что день ото дня здоровье Наохиро ухудшается. Уже несколько месяцев назад ему следовало бы лечь в госпиталь и пройти курс интенсивной терапии, однако дайдзин упорно не хотел этого делать, потому что был истинным самураем-чиновником. Работа в МВТП означала для него всё. Наохиро боялся, что после пребывания в госпитале ему вообще предложат отдохнуть и тогда - конец. Без работы он просто умрет. Врачи знали об этом и ни на чем не настаивали.
Тёса с глубоким уважением относился к Усибе, даже по-своему любил его. Однако он руководствовался в жизни прежде всего практическими соображениями. В мире жестокости и вероломства, в котором он обитал, оставалось, увы, слишком мало места для сострадания и сантиментов.
Молчаливый, с побледневшим лицом, Усиба вернулся на кухню, закурил новую сигарету и некоторое время стоял молча.
Тёса, понимая, что обидел гостя, теперь искал возможность исправить положение. Он подошел к холодильнику, достал оттуда пакет молока и наполнил чашку Усибы.
- Не унывай, друг. По крайней мере, теперь тебе не нужно беспокоиться о Томоо Кодзо.
Наохиро, казалось, еще больше разозлился:
- Томоо - сумасшедший оябун! Пытался уничтожить Николаса Линнера, а кончил тем, что был убит своей же жертвой!
- В этом есть и положительная сторона: без Кодзо тайный совет стал лучше работать.
Присаживаясь, Усиба пожал плечами.
- Может быть, это и правильно, что вы с Тецуо Акинагой согласились, чтобы Тати Сидаре стал оябуном клана Ямаути. У вас двоих появится больше возможностей для контроля, чем тогда, когда оябуном Ямаути был Кодзо. Но тебе надо позаботиться о том, чтобы Линнер никогда не узнал, что по пятам за его женой, когда с ней произошел этот несчастный случай, шел именно человек Кодзо. Ты знаешь, что он вообще ненавидит якудзу и, уверен, будет преследовать всех нас, а не только представителей Ямаути. Полицию мы еще сможем держать под контролем через купленных нами людей, но Линнер единственный человек, который может уничтожить всех нас.
Тёса нахмурился и махнул рукой:
- Николас никогда не узнает, что тогда произошло.
Уж мы об этом позаботимся. Шофер грузовика дал свои показания в полиции, в них нет ни единого слова о белой 'топоте'. Даже Тандзан Нанги не подозревает о том, что Кодзо следил за женой Линнера. Ему и в голову это не приходит. Да и зачем было Томоо следить за этой женщиной, что ему это давало?
- Очень многое. Как только Кодзо прознал про связи между Оками и Линнером, он установил за женой Николаса слежку в надежде выйти на ее мужа.
- А кто был тот человек, с которым она провела ночь в токийском отеле и собиралась встретиться еще раз?
- Он был ее любовником, занимался рекламой. Перед нами они были ничем не виноваты.
- Да, но тогда нам это не было известно. Кодзо знал лишь о том, что человек этот был американцем и, прибыв в Японию, сразу же прямиком отправился к Тандзану Нанги. У Кодзо, который уже настороженно относился к нашим американским партнерам в Годайсю, возникли подозрения.
