Танец с драконами

«С этим хлопот не оберешься», – сразу сообразил Тирион.

Накидка Грифа была сделана из шкуры ройнского рыжего волка вместе с головой. Под шкурой он носил коричневую кожаную куртку с нашитыми железными кольцами. Чисто выбритое лицо Грифа было похоже на надетую на нем куртку – такое же плотное и кожистое, с морщинками в углах глаз. Хотя волосы у него, как и у сына, были выкрашены в синий цвет, брови и корни волос оставались рыжими. На поясе висели меч и кинжал.

Если Гриф и был рад снова видеть Утку и Хэлдона, он это умело скрыл – зато не потрудился скрыть свое неудовольствие при виде Тириона.

– Карлик? Это что ещё такое?

– Знаю-знаю, вы надеялись на круг сыра, – Тирион повернулся к Юному Грифу и одарил его самой своей обезоруживающей улыбкой. – Синие волосы сослужат тебе добрую службу в Тироше, но в Вестеросе дети будут кидаться в тебя камнями, а девушки смеяться в лицо.

Мальчик смутился.

– Моя мать была из Тироша. Я крашу волосы в память о ней.

– Что это за существо? – потребовал ответа Гриф.

Ответил Хэлдон:

– Иллирио прислал вам письмо с разъяснениями.

– Так давай его сюда. А карлика в мою каюту.

«Ох, и не нравятся мне его глаза», – подумал Тирион, когда в полумраке каюты наемник сел напротив него за сучковатый дощатый стол с сальной свечой посередине. Глаза у Грифа были бледные, холодные, льдисто-голубые. Тирион терпеть не мог бледных глаз: у лорда Тайвина глаза были бледно-зелёные с золотыми искорками.

Он смотрел, как наёмник читает письмо. Само то, что Гриф умел читать, кое-что о нём говорило: многие ли наёмники могут похвастаться подобным талантом? «Он даже почти не шевелит губами», – заметил Тирион.

Наконец Гриф оторвался от пергамента и сощурил свои бледные глаза.

– Тайвин Ланнистер убит? Твоими руками?

– Моим пальцем. Вот этим, – Тирион выставил палец Грифу напоказ. – Лорд Тайвин сидел в нужнике, и я вогнал ему арбалетный болт в брюхо, чтобы посмотреть, не испражняется ли он, и правда, золотом. Оказалось – нет. Жаль, золото бы мне пригодилось. Ещё я убил свою мать – немного раньше. Да, и еще моего племянника Джоффри – отравил на его собственном свадебном пиру и смотрел, как он задыхается. Торговец сыром об этом не упомянул? Еще, прежде чем завязать, я собираюсь пополнить список своими братом и сестрой – если смогу этим угодить вашей королеве.

– Угодить ей? Иллирио тронулся рассудком? Он вообразил, что Её Величество с радостью возьмет себе на службу человека, открыто признающего себя цареубийцей и предателем?

«Отличный вопрос», – подумал Тирион, но вслух ответил:

– Король, которого я убил, занимал её трон, и все, кого я предал, были львами. Так что, сдается мне, я уже сослужил ей хорошую службу, – он почесал обрубок носа. – Не бойтесь, вас я убивать не буду – вы мне не родственник. Можно мне взглянуть на письмо? Люблю читать о самом себе.

Гриф проигнорировал просьбу, поднес письмо к свече и смотрел, как пергамент чернеет, загибается и занимается пламенем.

– Таргариены и Ланнистеры – смертельные враги. Ради чего тебе поддерживать дело королевы Дейенерис?

– Ради золота и славы, – охотно ответил карлик. – Да, и из ненависти. Если вы когда-нибудь встречали мою сестру, то поймете.

– В ненависти я разбираюсь прекрасно.

По тому, как Гриф выговорил это слово, Тирион понял, что тот говорит правду. «Его самого питает ненависть, и она же много лет согревает его по ночам».

– Значит, у нас есть нечто общее, сир.

– Я не рыцарь.

«Лжец, и прескверный. Неуклюжее и глупое вранье, милорд».

– А вот сир Утка говорит, что в рыцари его посвятили вы.

– Утка слишком много болтает.

– Говорящая утка сама по себе – диво дивное. Неважно, Гриф. Ты не рыцарь, а я – Хугор Хилл, маленькое чудовище. Твоё маленькое чудовище, если тебе угодно. Даю слово, мне не нужно ничего, кроме как верно служить твоей драконьей королеве.

– И как ты собираешься ей служить?

– Языком, – он один за другим облизнул пальцы. – Я могу подсказывать Её Величеству, о чем думает моя милая сестра – если называть это мышлением. Я могу давать её командирам советы, как победить на поле брани моего брата Джейме. Я знаю, какие лорды храбры, а какие трусливы, какие верны, а какие продажны. Я могу завоёвывать для неё союзников. И я знаю намного-намного больше о драконах, чем твой полумейстер. Ещё я смешной и ем немного. Считай меня вашим преданным бесом.

Гриф подумал немного.

– Понятно, карлик. В моем отряде ты займешь самое последнее место. Держи язык за зубами и делай, что говорят, иначе пожалеешь.

«Да, отец», – чуть не сказал Тирион.

– Как скажете, милорд.

– Я не лорд.

«Лжец».

– Это была просто любезность с моей стороны, друг мой.

– Я тебе и не друг.

«Не рыцарь, не лорд и не друг».

– Какая жалость.

– Избавь меня от своих насмешек. Я беру тебя с собой до Волантиса. Если ты окажешься послушным и полезным – можешь остаться с нами и служить королеве, как сможешь. Если от тебя будет больше проблем, чем пользы – покатишься на все четыре стороны.

«Да, и все четыре стороны ведут на дно Ройна, где то, что осталось от моего носа, доедят рыбы».

– Валар дохаэрис.

– Можешь спать на палубе или в трюме, как больше нравится. Исилла приготовит тебе постель.

– Как мило с её стороны, – Тирион неуклюже поклонился и пошел наружу, но у двери каюты обернулся.

– Что если мы найдем королеву и обнаружим, что драконы оказались пьяными моряцкими побасенками? Мир полнится подобными выдумками. Грамкины и снарки, призраки и упыри, русалки, каменные гоблины, крылатые кони, крылатые свиньи... крылатые львы.

Гриф хмуро поглядел на него.

– Я тебя ясно предупредил, Ланнистер. Держи язык на привязи или с ним расстанешься. На карту поставлено королевство. Наши жизни, наша репутация, наша честь. Это не игра, в которую мы играем ряди твоего развлечения.

«Конечно, это игра, – подумал Тирион, – игра престолов».

– Как скажете, капитан, – пробормотал он, поклонившись ещё раз.

Глава 9. Давос

Небо на севере вспорола молния, высветив черный силуэт башни Ночного Светоча на фоне бело-синего неба. Спустя шесть ударов сердца, точно далекая барабанная дробь, прокатился гром.

Стражники сначала провели Давоса Сиворта по мосту из черного базальта, потом под железной решёткой со следами ржавчины. За ней был глубокий ров с соленой водой и подъёмный мост, поддерживаемый парой толстенных цепей. Внизу плескались зелёные волны, обдавая фундамент замка фонтанами брызг. За мостом оказалась ещё одна надвратная башня, больше первой, её камни сплошь