в ограниченное ими ничто.
Падение в Вечность перетряхнуло короткой судорогой, а потом — миг спустя? год? неделю? — я со всего маху рухнул на вагон подземки. Меня поволокло, и, чтобы удержаться от падения с поезда, пришлось растопырить руки и ноги. Нож вылетел из разжавшихся пальцев, заскользил по слегка покатой крыше и нырнул вниз, прежде чем исчезло всякое движение, словно весь мир превратился в статичную картинку.
Словно?
Да нет, так оно на самом деле и было.
Поднявшись на одно колено, я с немалым удивлением осознал, что совершенно не ощущаю скорости, с которой состав мчит через Вечность, будто не на крыше вагона стою, а на островке посреди бесцветно- серого моря.
И как волны о гальку шуршат — шепотки, шепотки, шепотки…
Никакой больше тишины, в голову так и рвутся чужие голоса.
Шепчут, плачут, умоляют, бранят и сыплют угрозами. И все это без единого слова.
Будто прибой, да…
А кругом — одно лишь лишенное красок безвременье, из которого выныривают и тут же уносятся вдаль редкие пятна мрака. Сущности, лишь чуть более материальные, чем окружающая действительность, льнули к бортам без окон, пытались прорваться через защищенный алхимическими формулами металл, но быстро отставали и растворялись в безвременье.
А вот трогать беспечно разгуливавших по крышам людишек они почему-то не решались.
Но это пока.
— Надоедливый маленький легавый! — шипящим смешком поприветствовал меня Аарон Малой и ловко перепрыгнул с вагона на вагон. — Потанцуем? — предложил он, поигрывая ножом.
Одна из сновавших в Вечности сущностей неосторожно приблизилась, я ухватил ее, стиснул и швырнул в Малоя. Тот отмахнулся зеркальным клинком, и рассеченная тварь мгновенно растеряла последние остатки своей материальности.
— Ну же? — приглушенно рассмеялся Аарон. — Доставай нож, коротышка!
Я молча расстегнул металлический браслет хронометра, стянул его на кулак на манер кастета и встал в боксерскую стойку.
— А ты смешной, — развеселился гангстер.
Ничего не ответив, я провел пару пробных ударов, прекрасно понимая, что до Малоя так просто не дотянуться. Да и не собирался, честно говоря.
Аарон вновь рассмеялся, и тогда я ударил всерьез. Левая рука стремительно выстрелила вперед, и сорвавшиеся с нее часы едва не угодили Малою в лицо. В последний момент гангстер увернулся, но мне одним быстрым шагом удалось сократить разделявшую нас дистанцию и врезать ему по глазу.
Сразу отскочил, шумно выдохнул и разочарованно выругался: из рассеченной кулаком брови не выступило ни капли крови. Обычная боксерская уловка не сработала, ослепить противника на один глаз не получилось.
Но почему?!
— Неплохая попытка, — мотнув головой, признал Аарон. — Но тебе не хватает стиля.
Не став растрачивать дыхание на пустые разговоры, я двинулся в обход гангстера и вдруг почувствовал странное жжение в правом предплечье. Скосил взгляд — а через рассеченный рукав сорочки проглядывает глубокий бескровный порез.
Малой таки успел до меня дотянуться! Бритвенно-острое лезвие ножа совершенно безболезненно рассекло кожу, но кровь почему-то не шла.
Не шла ни у меня, ни у него.
— Вот ведь незадача, да? — улыбнулся Аарон и начал осторожно сокращать дистанцию.
Я немедленно отступил, не желая давать ему ни малейшего шанса порезать меня еще раз.
Это здесь, в безвременье раны не кровоточат, а когда поезд вылетит на станцию…
На станцию — да!
Ян Навин наверняка выслал наряд на ближайшие станции подземки, поэтому достаточно просто не дать Малою затеряться в толпе. Надо лишь висеть у него на хвосте и отвлекать. Отвлекать и ни в коем случае не давать сближаться.
Видимо, эти же соображения посетили и гангстера, поскольку он довольно резво принялся теснить меня в конец состава. Единственное, что его сдерживало, — это некая растерянность; он явно не до конца понимал, каким образом лучше действовать.
Обычная стратегия ножевых схваток — нанести несколько порезов и ждать, пока противника доконает кровопотеря, — оказалась вдруг неприменима, и даже укол в сердце не мог гарантировать немедленной смерти жертвы. По всему выходило, что наиболее желанной мишенью становятся голова и шея. Поражение мозга или позвоночника доконает любого даже в безвременье, а без глаз не очень-то и подерешься.
Но опять же, если Аарон пропустит от меня прямой в голову, то отправится прямиком в Вечность — это факт. И если он слетит с крыши, то в город уже точно не выберется. Слишком большое расстояние придется преодолеть, слишком высок риск заблудиться, слишком много вокруг сущностей…
Пока все это крутилось у меня в голове, мы прыгали с крыши на крышу, и вскоре я обнаружил, что отступать-то больше и некуда. А ширина вагонов не позволяла обогнуть размахивавшего ножом гангстера без риска лишиться чего-нибудь жизненно важного или сорваться с поезда.
Ни то ни другое меня совершенно не устраивало.
— Зачем тебе все это? — спросил я, желая выгадать хоть немного времени.
— С разговорами ты несколько опоздал, — оскалился Малой и шумно выдохнул, переводя дух. Нож в его руке подрагивал, словно живой.
Нестерпимо захотелось придушить гада собственными руками, заполонившая душу ненависть подтолкнула в спину, но мне удалось пересилить себя и не натворить глупостей.
— Думаешь, опоздал? — спросил вместо этого.
Аарон уже начал выталкивать из себя «да», когда я резко рванул вперед и провел классическую «двойку». За миг до того острая боль опалила предплечье и перекинулась на грудь, но это уже не могло ничего изменить.
Левый кулак угодил гангстеру точно в переносицу, клацнули зубы, и в тот же миг я пробил правой в подбородок.
Раз-два!
Малой покачнулся и не устоял на ногах, я сиганул через него, но в последний момент гангстер успел перехватить меня за лодыжку. Я рухнул на крышу, сразу перевернулся на спину и со всей силы лягнул Аарона ногой. Подошва туфли шибанула Малоя по запястью, и уже занесенный для нового удара нож зеркальной рыбиной канул в Вечность.
Гангстера это не остановило. Он легко отвел выставленное мной колено и навалился сверху. Я попробовал вывернуться, но жесткие сильные пальцы стиснули горло, и совершенно неожиданно выяснилось, что удушение как способ умерщвления себе подобных отлично работает даже в безвременье.
Я в свою очередь тоже попытался дотянуться до шеи соперника, но тот в полной мере использовал преимущество более длинных рук. Тычки под ребра заставляли его страдальчески морщиться и только, а вот у меня с каждым таким ударом в голове словно взрывалась бомба.
Нехватка кислорода сказывалась все сильнее и сильнее, в глазах посерело, мысли путались, и руку в жилетный карман я сунул уже в полубреду. Вытянул гильотину для сигар, утопил кнопку и — клац! — из ее боковины выскочил изогнутый, подобно кошачьему когтю, зазубренный клинок.
Аарон даже слова вымолвить не успел, как я воткнул загнутый кончик ножа ему в шею и одним резким движением перехватил горло. Острейшее лезвие легко распороло кожу, рассекло хрящи и перерезало вены и артерии.
Малой уставился на меня совершенно безумными глазами, яростно оскалился и усилил хватку. Он точно вознамерился довести начатое до конца, но тут по вагону покатилась резкая дрожь и состав вылетел в город!
