сожалением выбрался из бесовски удобного кресла и вздохнул:
– Как-то мы с вами засиделись.
– И не говорите.
Изабелла протянула мне руку, и я помог ей подняться с дивана.
– Знаете, Себастьян, вы были неправы. Вы очень интересный собеседник.
– А вот теперь вы мне льстите, – тихонько рассмеялся я.
По пустым коридорам мы прошли к опочивальне Изабеллы; та распахнула дверь, переступила через порог и вдруг с ненаигранной горечью поинтересовалась:
– И почему только мужики такие сволочи?
– Что вы имеете в виду? – опешил я.
– О, не волнуйтесь так, речь вовсе не о вас, дорогой Себастьян, – улыбнулась маркиза. – Или вы тоже не пропускаете ни одной юбки, как мой дражайший супруг?
– Вам не стоит так говорить.
– А почему нет? Думаете, я не знаю об этой рыжей корове с огромным выменем? Все я знаю и о ней, и о других…
– Вам просто ударило в голову вино, – начал увещевать я маркизу и, нервно оглядев по-прежнему пустой коридор, шагнул в спальню. – Успокойтесь, Святых ради. От таких разговоров никому лучше не станет.
– Думаете, я пьяна? Вовсе нет! – отмахнулась Изабелла. – Вот скажите, Себастьян, почему так получается? Почему обязательно тащить в постель каждую смазливую дурочку?
– Я бы расценил это как тягу к прекрасному. Женщины – квинтэссенция красоты, и мужчины просто не могут перед ними устоять.
– Тягу к прекрасному? А старухам вроде меня место уже на помойке?
– Ну что вы такое говорите? Какая помойка?! – возмутился я. – Вам ли волноваться? Вы прекрасны, маркиза!
– Вы полагаете, Себастьян? – заинтересовалась Изабелла, и в самом деле едва ли перешагнувшая середину четвертого десятка. – Неужто действительно находите меня привлекательной?
– Действительно нахожу, – подтвердил я, нисколько не покривив душой. – Даже не сомневайтесь…
Маркиза как-то очень уж неопределенно улыбнулась и вдруг развернулась ко мне спиной:
– Не буду, если поможете мне с платьем, – без тени смущения заявила она.
– Изабелла, вы совершенно напрасно рассчитываете на мою порядочность…
– В самом деле?
– Да.
– Тогда не забудьте запереть дверь.
Ну я и запер.
А что еще оставалось? Не убегать же…
7
После я лежал в постели, прислушивался к размеренному дыханию Изабеллы и ломал голову над тем, как умудрился очутиться в столь двусмысленном положении. Все же переспать с замужней дамой из высшего света – не самая лучшая затея. Слишком серьезными неприятностями это чревато. И чревато не столько для меня, сколько для маркизы. Я-то перекати-поле, а ей с супругом разбираться.
Но чем дольше припоминал наш разговор за ужином, тем больше убеждался, что вел себя безупречно, никаких намеков и, Святые упаси, поползновений не допускал. И дело вовсе не в какой-то особой привлекательности господина Марта, а исключительно в семейных проблемах четы Левичей.
Не причина, но следствие.
Подождав еще какое-то время, я убедился, что маркиза по-прежнему пребывает в глубоком сне, откинул простыню и начал торопливо одеваться. Если все сложится удачно, Изабелла проспит до утра и даже не заметит моего отсутствия. Ну а если сонная настойка все же подведет – тоже не беда, как-нибудь выкручусь.
Обувшись, я приоткрыл массивную раму, уселся на подоконник и осторожно вылез наружу. Ухватился за водосточную трубу, повис и, даже особо не перепачкавшись, спустился по ней на землю. Мог бы и просто спрыгнуть, но зачем? Ночью акробатические трюки ничем хорошим закончиться не могут, да и убедиться, что обратно забраться смогу, тоже не мешало.
Замерев на месте, я прислушался к ночной тиши, постоял так с минуту и побежал к забору. Отодвинул в сторону заранее подломанную Валентином доску и через дыру выбрался наружу. Дальше пришлось срезать через лес, и к дожидавшемуся меня на условленном месте усачу я прибежал заметно запыхавшимся.
– Опаздываешь, командир! – выказал неудовольствие нервно топтавшийся на обочине Дрозд.
– Так получилось.
Я забрался в карету и начал переодеваться в более уместное для ночного нападения одеяние. Штаны из плотной ткани, темная рубаха, легкая куртка, солдатские ботинки. Ножи – без ножей сегодня никуда. Шило тоже пригодится.
– Так получилось? – хмыкнул Дрозд и потянул носом воздух: – А от тебя, командир, часом, не духами маркизы попахивает?
– Гони давай! – потребовал я. – Нам, край, до рассвета обернуться надо!
– Толково, знатное алиби себе обеспечил, – хохотнул усач и забрался на козлы. – Н-но! Пошли!
Карета затряслась на кочках, и я поудобней развалился на сиденье, но сна не было ни в одном глазу. Понемногу начало накатывать беспокойство и, как обычно в таких ситуациях, захотелось, чтобы все побыстрее закончилось.
Беспрестанно поминая всех Святых, я с трудом дотерпел до города и, как только Дрозд остановил лошадей, поспешил выбраться на улицу. Соскочивший с козел Валентин распахнул покосившиеся ворота и махнул руками:
– Гуго, быстрее давай!
Дремавший на стоявшей во дворе телеге фокусник приподнялся с соломы, шумно зевнул и взялся за поводья.
– Пошла! – понукнул он лошаденку, и та, недовольно прядая ушами, выкатила повозку на улицу.
– Снял вот халупу, – махнул Гуго рукой в сторону темневшего в ночном мраке домишки. – Отсюда до места недалече…
– Берта где? – забеспокоился я.
– Здесь я, – выступила из кустов циркачка. – Телегу с собой брать обязательно? Как бы соседи не всполошились.
– Обязательно, – подтвердил Дрозд, успевший загнать карету во двор и вернуться к нам.
– Тебя не спрашивали, – огрызнулась Берта.
– После отвезете тела за город и сбросите в затопленные штольни. Валентин объяснит, как проехать.
– К чему такие сложности? – зевнул Гуго.
– Мертвецы должны раствориться в воздухе, ясно вам? Просто исчезнуть.
– Как скажешь, – пожал плечами фокусник и поторопил нас: – Забирайтесь уже быстрее! Скоро ночь кончится! – Он взмахнул поводьями, и лошаденка покатила телегу по улице. – Вот прихватят нас стражники с трупами, хлебнем лиха.
– Ты уж постарайся, чтоб не прихватили. – Я уселся рядом с Дроздом и свесил ноги. – Внутрь пойдем мы с Валентином. Сначала разберемся с хозяином, потом с его гостями. Берта, ты карауль на заднем дворе. Гуго, останешься на улице. Дождешься сигнала и сразу подгоняй телегу к дому. Заметите что-нибудь подозрительное – действуйте по обстоятельствам.
