– Ни один бог Фаэруна не освободил бы Гончего Пса Хаоса по доброй воле, – грозно пробасил зверюга. – Значит, ты не бог.
– Если ты называешь богами притворщиков, приковавших тебя здесь, тогда ты прав – я не бог, – схитрил Кайрик. – Я гораздо выше богов.
Снова в темноте раздался звериный рык, разнося затхлый отвратительный запах гниения.
– Повелитель Мертвых? А как же Миркул?
Кайрик расхохотался:
– Старого Властелина Праха больше не существует. Я расправился с ним, а заодно и с многими его собратьями. – Он сделал еще один шаг, – Бэйн, Ваал и Лейра – все сложили головы от моей руки. Теперь я ношу их титулы и ко мне перешло их волшебство.
– Тогда с тобой действительно нужно считаться, – проворчал Кезеф и, звякнув цепями, потянулся вперед, нюхнул два раза и затих. – А этот маленький меч может дать больше света? Я тогда разглядел бы твое лицо, убийца Миркула.
Лишившись магии, Кайрик не мог вызвать свет, но показать свою слабость перёд этим животным было бы ошибкой. Однако его изворотливый ум быстро нашел другое решение, даже прежде чем Кезеф успел договорить. Кайрик повернулся и вырубил кусок волшебной завесы, потом медленно поднял трепещущую живую энергию, чтобы лучезарный лоскут осветил его суровое страшное лицо.
– Ты не такой, каким я тебя представлял, – буркнул Кезеф.
Кайрик бросил волшебный лоскут на землю и пнул его ногой в сторону Гончего Пса. Однако лоскут проскользил совсем небольшое расстояние и лишь слегка осветил красные глаза зверя.
– Подтолкни поближе, – сказал Пес. – Мы не можем общаться на равных, пока не увидим друг друга.
Но когда Кайрик двинулся к мерцавшему волшебному лоскуту, Кезеф кинулся на него стрелой. Принц Лжи увидел только, как расплывчатое темное пятно пересекло узкую полоску света, и услышал злобное рычание, сопровождавшееся звоном старых цепей. Реакция у бога быстрее, чем у любого смертного, и он с силой рубанул мечом. Лезвие пронзило что-то мягкое, и по руке Кайрика потекла темная густая жидкость. Эта слизь прилипла к нему в нескольких местах, обжигая, словно расплавленная медь.
Вой Гончего Пса Хаоса слился с пронзительным визгом Сокрушителя Богов, раздавшимся в уме Кайрика.
– Так вот как ты демонстрируешь свое коварство? – прошипел Принц Лжи. – Неудивительно, что боги посадили тебя на цепь. Только дурак набрасывается на своего союзника, ничего от этого не выигрывая.
– Я был бы большим дураком, если бы заключил с тобой сделку, не проверив, на что ты годишься, – прорычал Кезеф. – Наверное, ты в самом деле таков, как говоришь, убийца Ваала, ведь никто, кроме бога, не смог бы выдержать моих челюстей. – Прищурившись, Гончий Пес выполз на свет.
Кезеф напоминал огромного мастифа, ростом с тягловую лошадь, каких Кайрик часто видел на улицах Зентильской Твердыни. Мириады личинок заменяли ему мех, и эта живая шкура непрерывно шевелилась на едва прикрытых хрящах и костях. Острые зубы сверкали как кинжалы, с высунутого языка стекала гниль и падала с шипением на землю, где растекалась ядовитыми лужицами. На морде Кезефа гноилась рана от Кайрикова меча, но она начала затягиваться прямо на глазах у Принца Лжи.
Зверь сидел на короткой прочной цепи, выкованной самим Чудодеем. Звенья цепи зловеще звякнули, когда Кезеф уселся на задние лапы и взглянул Принцу Лжи в лицо:
– Какое черное дело ты хочешь мне поручить?
– Барды Фаэруна утверждают, будто ты можешь выследить любого, где бы он ни был – в царстве людей или богов.
Кезеф тяжело дышал, обдавая Кайрика тошнотворным зловонием склепа.
– Хоть раз эти барды не соврали. Если я взял чей-то след, то ему от меня не скрыться.
Кайрик выставил перед собой Сокрушителя Богов, молчаливо предупреждая Кезефа, чтобы тот не смел придвинуться ближе.
– Тогда я хочу, чтобы ты отыскал душу одного смертного.
– А что будет, когда эта тень окажется у меня в зубах? – грозно прорычал Пес. – Не думаешь ли ты, что снова посадишь меня на цепь?
– Поймай для меня душу Келемвара Лайонсбейна, а потом иди на все четыре стороны, – ответил Кайрик.
«Гончий Пес Хаоса примется носиться по всем равнинам, – визгливым от страха голоском предупредил Сокрушитель Богов. – Он станет охотиться на Преданных, мой друг. Твои подданные покажутся ему такими же вкусными, как жители любого другого царства».
– А как же твои слуги? – поинтересовался Пес, вторя вопросу меча, словно мог его услышать. – Или тебе все равно, если наряду с прислужниками Тира или Ильматера твои почитатели тоже помогут мне нарастить немного мяса на эти кости?
Кайрик презрительно фыркнул, отмахиваясь от проблемы.
– Есть много Королевств, где охотиться гораздо легче, чем в Городе Раздоров, – сказала он. – Неверные, из которых сложена Стена, тебе не придутся по вкусу, а коренные жители города гораздо лучше вооружены и представляют собой более грозную силу, чем преданные почитатели Повелителя Всех Песен или бога Знаний. Пройдет много-много лет, прежде чем голод приведет тебя к моему порогу…
«Но, друг мой…»
Молчать! – прокричал Кайрик Сокрушителю Богов, и, хотя Гончий Пес ничего не услышал, этот окрик, казалось, сотряс темную камеру. – Когда моя книга будет завершена и остальные боги зачахнут и умрут, их
