Ринда с трудом подавила желание выбежать на улицу и помочь ребенку – остановить кровь и успокоить его.
«Будет лучше, если ты останешься в доме, – промолвил бог. – Хотя инквизиторов больше нет, Кайрик наверняка нашлет на город новые бедствия, лишь бы отыскать предателей».
– Убирайся из моих мыслей, – отрезала Ринда и нарочно принялась думать о самых кощунственных, безбожных вещах, какие только могла вообразить, на тот случай, если бог все-таки задержался в ее сознании.
«Физул и Вакк выбрали свой жизненный путь, Ринда. Тебе следует попытаться сделать то же самое».
– Вот как? – девушка с вызовом подбоченилась. ~ В отличие от меня они добровольно вступили в этот заговор. И ты, и Кайрик просто вошли в мою жизнь и потребовали помощи.
В комнате нависла неприятная тишина. Наконец божество снова заговорило:
«Я делаю это для тебя и всех прочих смертных, страдающих от гнета Кайрика».
– Это все слова, – пробормотала Ринда голосом холодным, как зимние сумерки, спускающиеся над Твердыней. – У меня нет причин тебе верить, раз ты даже не хочешь сказать, кто ты такой.
«Тебе не следует этого знать. Слишком опасно. Узнай Кайрик, что ты помогаешь и ему, и мне…»
– Прекрати. Если Кайрик обнаружит «Истинное жизнеописание», то он в миг утянет меня в Гадес, и неважно, знаю я, на кого работаю, или нет. – Она провела рукой по темным кудрям, пытаясь справиться с растущей яростью. – А ты тогда не пошевелил бы своим божественным пальцем, чтобы помочь мне, разве не так? Ну конечно так. Вот тогда ты вышел бы вперед, вместо того чтобы прятаться на задворках.
«Хватит, Ринда. Ты теряешь рассудительность».
– А к чему мне рассудительность? – закричала она, после чего истерично расхохоталась. – Боги швыряют меня от одного к другому, как мячик! И неважно, кто выиграет в этом матче, все равно буду наказана я! – Ринда схватила кружку и запустила ее в стену. – Вот так. Я не собираюсь дальше играть в эти игры.
Девушка метнулась к столу, за которым работала над «Истинным жизнеописанием Кайрика». Она раскидала книги, наваленные поверх священных страниц, после чего порвала на мелкие полоски шелк, закрывающий бесценную рукопись. Однако не успела она добраться до пергамента, как ее запястье схватила темная рука.
– Довольно, – сказал бог и мягким движением повернул к себе девушку. – Я не могу тебе позволить уничтожить истину.
Ринда уставилась на аватару. Худощавая фигура, облаченная в монашескую рясу, – очень аскетический вид, если не считать горностаевую отделку на капюшоне и рукавах. Ей в лицо смотрели темные глаза, полные бесконечной мудрости. Было еще что-то в этом взгляде – огромная печаль. Ей захотелось поклониться, но гнев развеял это желание, прежде чем она успела его осуществить.
– Я Огм, – представился бог, – Покровитель Бардов, бог Знаний. Другие боги называют меня еще и Переплетчиком, хотя мне это имя не нравится. Оно делает меня каким-то слишком несгибаемым и жестким.
Первые несколько секунд Ринда просто шевелила губами, потом, наконец, обрела голос и выдавила из себя:
– Зачем?
– Как я уже говорил, я делаю это, чтобы защитить Королевства от Кайрика. Его книга посеет невежество, разнесет его, как чумную заразу, среди тех, кто прочтет ложь, которую ты написала, действуя от его имени.
– Я и другом, – сказала девушка и потрясла головой, чтобы прочистить мысли. – Зачем появляться передо мной?
Огм улыбнулся:
– Ты мне напомнила, что иногда лучший путь не обязательно самый безопасный, особенно если хочешь остаться правдивым перед самим собой. – Увидев смятение в глазах Ринды, Переплетчик указал на стопку пергаментных листов. – Ты знала, что, угодив в путы этой интриги, тем самым отказалась от своего призвания, и ты была готова уничтожить эти страницы, лишь бы обрести свободу. Это была бы ошибка, но геройская ошибка, если учесть все обстоятельства. – Бог Знаний похлопал ее по руке. – Смертные кое в чем превосходят богов – я имею в виду в том, как они делают выбор.
– А я думала, ты имел в виду ошибки.
– Это одно и то же, – ответил Огм. – По крайней мере, частично. Как бы там ни было, ты сама еще не определилась в своих дальнейших планах, и мне пора тебе подсказать, как действовать… Но сначала, конечно, ты займешься ребенком. Он все еще нуждается в твоей помощи, и я знаю, что было бы бесполезно пытаться тебя остановить.
Ринда тем временем успела набросить на плечи накидку и открыть входную дверь.
ОРАКУЛЫ ВОЙНЫ
Илюзина Серая вывалила из фарфоровой чаши пригоршню старых куриных костей и принялась медленно делать пасы над омерзительной горкой. При этом она мрачно бормотала какую-то бессмыслицу, состоящую из обрывков фраз, отдельных слов и музыкальных нот. Покончив с выдуманной песней, она принялась энергично раскачиваться. Летом она исключала эту часть представления, теперь же, в тисках зимы, движение помогало ей не замерзнуть окончательно.
Разогревшись как следует, старуха посмотрела налитыми кровью глазами на офицера-зентилара, сидящего напротив.
