всаднику. Жеребец остановился неподалеку от дерева, и несколько пар рук сразу вцепилось в несчастного пленника, рывком поставив его на ноги.
От лысой макушки до пят своих железных башмаков он был не больше четырех футов ростом. Его штаны превратились в совершенные лохмотья, а широкая грудь и сильные мускулистые руки были покрыты глубокими свежими царапинами, которые, однако, были столь плотно забиты пылью, что кровь почти не текла. Руки человека были связаны за спиной, а на запястьях было намотано веревки столько, что хватило бы связать еще нескольких мужчин. Пока его тащили к месту казни, он сопротивлялся крестьянам как безумный.
– Вы все совершаете большую-большую ошибку, – рычал маленький человек, тщетно напрягая свои огромные мускулы на руках, так что кровь буквально брызгала из-под корки пыли. Глубоко вдохнув воздух, он, однако, неожиданно прекратил сопротивление. – Отпустите-ка меня, – предложил он, – и забудем об этом досадном недоразумении, вызванном непониманием между нами.
– Это гном, – негромко шепнул Сот самому себе. – Этот мир, как я погляжу, не так уж сильно отличается от моего.
Магда растерянно поглядела на Рыцаря Смерти:
– Вы хотите сказать, что в том месте, откуда вы родом, живет немало таких маленьких мерзавцев? – переспросила она. – В Баровии они встречаются не часто.
Пока Сот обдумывал ее слова, человек в полинялой красной одежде зажег факел и, указав им на пленника, сказал:
– Ты должен заплатить за свои преступления.
В пляшущем свете огня лорд Сот увидел, что один глаз гнома совершенно закрылся безобразной лиловой опухолью. Лицо его было исцарапано так же сильно, как грудь, а из расквашенного плоского носа тонкой струйкой текла кровь. Короткие рыжеватые усы, соединяющиеся с широкими курчавыми бакенбардами, были над верхней губой забиты сгустками свернувшейся крови. Несмотря на плачевное состояние, в котором он находился, гном дерзко улыбался человеку в красном.
– Я в самом деле очень вам советую отпустить меня, – повторил он. – И вы, и я будем чувствовать себя куда лучше.
– Давай кончай с ним! – воскликнул кто-то из крестьян, нервозно поглядывая на мечущихся над самыми их головами летучих мышей. Остальные крестьяне подтвердили свое согласие невнятным бормотанием, и гнома подтолкнули ближе к свисавшей с сука дуба петле. Когда один конец веревки захлестнул толстую шею гнома, а второй был привязан к седлу гнедого, Сот отвернулся.
– Идем, – сказал он вистани. – Я видел достаточно.
Магда с радостью последовала за рыцарем подальше от поляны. По мере того как они углублялись в темнеющий лес, зловещие звуки казни сменялись уютным треском сверчков и цикад. Знакомые звуки помогли Магде расслабиться.
– Ради всего святого, нет!…
Пронзительный вопль расколол ночную тишину. Затем над лесом раскатился чудовищный рык, низкий и громкий.
– Бегите, идиоты, бегите!
Рычание доносилось со стороны дуба. Отчаянные вопли подхватили сразу несколько глоток, затем отчаянно заржала лошадь. Этот мучительный крик гибнущего животного, многократно повторенный услужливым эхом, ненадолго заглушил человеческие голоса. Затем раздался треск кустов, словно кто-то очертя голову ломился через подлесок в паническом страхе.
Не говоря ни слова, Сот повернулся и пошел обратно на шум. Магда вынуждена была последовать за ним, держась на всякий случай поближе к нему. Оба были удивлены, когда из-за мохнатой ели им навстречу выбежал человек в красном, все еще сжимавший в руках факел.
На мгновение все трое застыли в неестественных позах. Магда слегка пригнулась и приготовилась защищаться. Сот только слегка приподнял голову, стоя неподвижно и прямо, хотя его плащ слегка колыхался у него за спиной. Человек в красной рже слегка наклонился вперед, с трудом удерживая равновесие и разглядывая рыцаря в черных доспехах испуганными глазами. В его глазах Сот увидел, кроме ужаса, что-то еще. Это было знание. Чужак не просто испугался, он узнал лорда Сота, и это повергло его в состояние первобытного, почти животного ужаса.
Почти так же неожиданно, как он выскочил им навстречу, человек в красном развернулся и скрылся в темном лесу, оставляя за собой след осыпающихся с факела огненных искр.
Рыцарь Смерти раздумывал, стоит ли преследовать чужака, однако леденящий душу протяжный вой, донесшийся с опушки леса, заставил его отказаться от этого намерения. Он снова зашагал в направлении церкви, где должно было состояться повешение.
На поляне их взорам предстало удивительное зрелище. Под дубом лежали пять крестьян и лошадь, их трупы были безжалостно истерзаны и окровавлены. Остальных вешателей нигде не было видно. В самой середине поляны сидел на земле гном, избитый и расцарапанный сильнее прежнего, однако свободный от пут и от грубой петли. Натягивая на ногу башмак с железной подошвой, он немузыкально высвистывал какой-то мотивчик.
С медлительностью человека, только что очнувшегося от долгого и крепкого сна, гном потянулся за вторым ботинком. Внезапно он остановился и с отвращением наморщил нос.
– Снова фермеры? – пробормотал он, роняя башмак в траву. Теперь гном низко пригнулся к земле, так что оказался почти стоящим на четвереньках. Шевеля плоским носом, он громко принюхивался. – Ну-ка, выходите оттуда, чтобы я мог вас видеть!
Он смотрел прямо в то место, где за мохнатыми еловыми лапами притаились Сот и Магда. Почувствовав на себе его взгляд, вистани попыталась отступить глубже в чащу, а лорд Сот, напротив, выступил из-за ствола дерева.
– И второй пусть тоже выходит, – чуть громче приказал гном, следя взглядом за цыганкой, хотя видеть ее он вряд ли мог.
– Ну, Магда? – холодно обратился к ней Сот, и девушка шагнула вперед, нашаривая за поясом рукоять
