отгонял Ингрид увесистой палкой.
— У нас есть единственный путь для спасения, — примкнул к нему Джейк Сликер. — Мы должны спалить лагерь переселенцев вместе со всем их скарбом.
— Так чего же мы ждем? — вызвались первые добровольцы, для которых лагерь иммигрантов давно уже был как бельмо на глазу.
— Неужели вы это сделаете?! — Грейс была единственной, кто восстал против подстрекательских призывов. — И с чего это вы взяли, что тиф занесли переселенцы? Ведь ребенок мог заразиться и от Мэтью.
Но толпа уже ринулась к цели, вооружившись топорами и дубинами, и разумный голос чернокожей женщины так и не нашел поддержки.
Колорадо-Спрингс словно вымер. Вымпелы и флаги, которыми город уже успели украсить в честь Джорджа Вашингтона, одиноко реяли на ветру, слетавшему с гор, создавая необычайный контраст опустевшим улицам. Почти все жители двинулись к лагерю переселенцев, чтобы спалить его.
Лишь одна хрупкая фигурка скользнула к клинике, пересекая главную площадь. Она бегло огляделась и после этого постучалась в одно из заколоченных окон.
— Хорес, — позвала она приглушенным голосом, — открой, это я.
Мгновение спустя окно поднялось. Лицо Хореса просияло.
— Майра, милая!
— Как вы там? — спросила Майра, но по всему было заметно, что она, несмотря на любовь к Хоресу, старается держаться от него подальше. — У вас все в порядке?
— Ну, в относительном, — ответил телеграфист. — По крайней мере, ни я, ни Колин, ни Брайен не заразились.
Майра с облегчением вздохнула.
— Могу я для вас что-нибудь сделать? — спросила она и подошла к своему жениху поближе.
— Мэтью очень плохо. Колин собирается дать ему хинин. Но она боится. Говорит, что это риск. Помочь нам может только одно, — сказал он со вздохом, — доктор Майк. — Затем он ненадолго отошел и вернулся с корзинкой, протягивая ее Майре за окно. — Но ты можешь поблагодарить Грейс за заботу о нас.
Майра быстро огляделась.
— Может быть, ты сделаешь это сам? — сказала она, потом решительно нагнулась, подняла деревяшку из тех, что остались валяться на земле после заколачивания окон, и, действуя ею как рычагом, стала отдирать приколоченную доску.
— Майра, что ты делаешь? — Хорес даже растерялся. Но потом его лицо просияло. — Правильно, молодец! Если доктор Майк не может приехать к Мэтью, пусть Мэтью отправится к ней!
И он принялся помогать Майре отрывать доски.
Не прошло и четверти часа, как они вдвоем с Колин вытащили Мэтью через окно наружу и уложили на повозку, на которой он с сестрой и братом приехал сюда накануне. Теперь им трудно было поверить, что все это было совсем недавно. Казалось, что с того времени минула целая вечность.
— Накройте его брезентом с головой, — сказал Хорес— Тогда солдаты подумают, что он…
Он не договорил. Положение Мэтью было слишком серьезно, чтобы произнести это слово.
Телеграфист уже собирался подняться на облучок, но Майра удержала его.
— Только поймите меня правильно, — осторожно начала она. — Наверное, будет лучше, если Хорес останется здесь. Я хочу сказать, это вовсе не из-за того, что он может заразиться, — объяснила она. — Но если вас встретят солдаты… в детей ведь они не станут стрелять.
Колин при этих словах стала еще бледнее, чем была все эти дни. Ее пугала мысль, что ей одной придется взять на себя всю ответственность за братьев. Она судорожно сглотнула.
— Майра права, — сказала она наконец. — Будет лучше, если мы попытаемся проскочить одни.
Хорес некоторое время смотрел на нее молча. Потом пожал ее локоть.
— Удачи тебе, Колин!
Девочка подняла вожжи, и повозка тронулась.
Дрова для костра разложили в стороне от резервации. Черный Котел и шайоны, которых пощадила болезнь, стояли на некотором отдалении. Некоторые из скорбящих отрезали пряди своих блестящих черных волос и клали их на носилки с покойниками, а шаман Танцующее Облако заклинал духов, прося, чтобы они оказали новоприбывшим душам хороший прием.
Микаэла и Салли тоже принимали участие в церемонии. Индейцы поднесли огонь к подготовленному костру, но тут неподалеку послышался выстрел.
Из леса вырвалась группа солдат во главе с полковником Игеном.
— Не двигаться! — Голос молодого офицера звучал грозно и неумолимо. — Кто разрешил вам покинуть резервацию?
Микаэла пристально смотрела на этого человека. Каким бесконечно далеким казалось ей то время, когда она испытывала к нему даже что-то вроде симпатии!
— Шайоны умерли от тифа! — крикнула она навстречу солдатам. — Я бы вам советовала держаться по-дальше.
— Назад! — тут же скомандовал своим людям Иген. — Ладно, для сожжения можно! — крикнул он Микаэле, но в голосе его по-прежнему звучали угрожающие нотки. — Мы еще вернемся!
Как только солдаты ускакали и загорелся костер, Микаэла и Салли покинули резервацию. Их лошади стояли неподалеку оттого места, где шайоны прощались со своими умершими.
Теперь Микаэле оставалось лишь надеяться, что они доскачут до Колорадо-Спрингс незамеченными и она, если еще не поздно, сможет оказать необходимую помощь Мэтью.
Лошади мчались по лесу галопом. Салли, скачущий впереди, въехал на горку и резко остановил своего коня.
— Ты только посмотри! — Он указал на дорогу, пролегавшую внизу.
— Но это… да это же Колин и Брайен! — воскликнула, задохнувшись, Микаэла и тут же помчалась вниз к повозке с детьми.
— Колин! Колин! — Микаэла спрыгнула с седла. Еще не добежав до детей, она вдруг заметила на повозке чье-то накрытое брезентом тело. — О нет, Мэтью! — крикнула она и бросилась вперед.
— Не бойся, он жив! — поспешно сообщила Колин, чтобы избавить мать от лишних страхов.
Но Микаэла уже откинула брезент и расстегнула рубашку на груди своего приемного сына. Сыпь расползлась по всему животу. Однако она уже отступала, хотя на некоторых местах еще держалась краснота.
Мэтью тихо простонал. Затем медленно открыл глаза.
— Мама, — прошептал он.
Микаэла проверила его пульс, другой рукой в это же время ощупывая лоб больного.
— О Колин, — вздохнула она, — ты все сделала правильно. Он выздоровеет. Он скоро встанет на ноги.
— Но где же… где я заразился? — Голос у Мэтью был совсем слабый.
— Армейские одеяла были инфицированы, — объяснил Салли. — Через них ты и заразился.
— О нет! — простонал Мэтью. — Где Ингрид? Я же подарил одно одеяло ей.
Микаэла с Салли поскакали вперед, но они все равно опоздали.
Лагерь переселенцев являл собой ужасное зрелище: все было сожжено дотла. Ингрид сидела со своей маленькой сестрой на руках на одном из пепелищ. Заплаканное лицо было перепачкано сажей.
— Доктор Майк, — снова разрыдалась она, завидев врача. — Они все сожгли. И моя сестра… — Она протянула ребенка Микаэле.
Микаэла взяла девочку на руки и быстро осмотрела.
— Симптомы те же самые, но форма заболевания не такая тяжелая. Отнеси ее в клинику, — тихо попросила она Салли. — Ингрид, где то одеяло, которое тебе принес Мэтью?
Девушка размазала слезы по лицу.
— Так ведь все же сгорело, — всхлипывала она.
Микаэла окинула взглядом всю картину опустошения. Палатки и единственный фургон переселенцев были сожжены. Неподалеку стоял Джейк Сликер. Он бросил в догорающий огонь палку, которая, должно
