людям. Кто-то успел схватить ружье и даже выстрелить, но пуля бессильно упала, не долетев примерно полметра до цели. А секунду спустя стрелок наткнулся глазами на «черный» взгляд жуткого создания, оккупировавшего тело помощника начальника экспедиции, и, уронив ружье, схватился за горло – ему не хватало дыхания.
Лагерь заполнили крики ужаса и вопли агонии, а улыбка на лице, еще недавно принадлежавшем Николасу Барнби, становилась с каждой секундой все шире.
Глава 49
Последний бой хранителя
Отрин сразу понял, что с его телепатическим сигналом что-то пошло не так. Он ощутил множественные хаотические отзвуки своего послания. Это могло означать только одно – кромешники уже почти их накрыли. И даже если сигнал частично прорвался сквозь созданное ими поле помех, то в раздробленном и чрезвычайно искаженном виде – как мясо после мясорубки. Холодная боль в груди не утихала теперь ни на минуту. Принцип ускорил шаг, и вскоре они с форсом вынырнули из душной темноты гробницы Сети I. Мозг принципа работал не менее интенсивно, чем ноги: если исчадия Пустоты «включили» глушение телепатических передач, то могли такой сигнал и запеленговать. Выходит, следует исходить из того, что они знают теперь их примерные координаты, и, учитывая численное преимущество кромешников, последние вполне способны применить «сеть Харона».
На ходу Отрин оглянулся, подключив маги-зрение, и тут же убедился в справедливости своего предположения: небо затягивала призрачная зеленоватая пелена этого древнего, широко применяемого аркана. Принцип повернулся к форсу и понял, что тот уже в курсе новой проблемы.
– Пешком мы от «сети» не убежим, – хладнокровно произнес Торндилл. – «Прямой переход» нам перекроют. Остается левитация. Засечь ее практически невозможно: энергия тратится понемногу, а не всплеском, зато скорость увеличится.
– Согласен. Только невысоко – метр или два над землей, не больше. Если лететь над руинами, они нас и простым зрением увидят.
– Само собой. Кстати, слышали еще один всплеск телепортации?
– Да, было что-то похожее, правда, дальше и слабее. Думал – показалось.
– Двоим сразу? – скептически хмыкнул форс. – Это вряд ли. Хотелось бы только надеяться, что это подкрепление, но не им, а нам… Ну что, вперед?
– Эх, давненько мне летать не приходилось! – С этими словами Отрин чуть подпрыгнул, воспарил примерно в полутора метрах над землей и, стремительно набирая скорость, понесся на восток к границе Города Мертвых, прочь от надвигающейся «сети Харона».
Форс немедленно последовал его примеру. Скорость они развили довольно приличную, так что зловещая пелена аркана преследователей понемногу стала отставать. Где-то к северу принцип почувствовал всплески от магического боя. Это его удивило и обнадежило. Очевидно, их преследователи столкнулись с кем-то, прибывшим на помощь хранителю Осколка. Впрочем, чересчур расслабляться не стоило: четверка харров способна справиться с кем угодно, кроме разве что нескольких престолов сразу, а в вероятность появления последних, честно говоря, верилось с трудом. Кроме того, этот бой вовсе не замедлил скорости, с которой двигалась пелена «сети Харона». Вдобавок он довольно быстро стих, а в исходе его сомневаться не приходилось. Так что, похоже, спасение утопающих по-прежнему оставалось делом их собственных рук. Правда, скорость, с которой преследуемые приближались к границе руин, оставляла надежду на то, что операция «побег» будет успешной. Гонка с «сетью Харона» медленно, но верно клонилась к победе принципа и форса.
Ну вот наконец и граница. Пересечь ее, и…
– Постойте! Подождите меня! – послышался слева знакомый голос.
– Барнби?! – изумленно обернулся Отрин.
– Вряд ли, – хладнокровно отозвался Торндилл, бросив взгляд на приближающегося помощника начальника экспедиции, и выхватил «расщепитель».
Принцип хотел было остановить своего охранника, но тут же и сам понял: то, что приближалось, не было ни его помощником Николасом Барнби, ни человеком вообще. Отрин успел поставить защитный экран за мгновение до того, как кромешник нанес удар. Сильный… Даже чертовски сильный удар. Угольно-черная аура кромешника, которую тот уже перестал скрывать, буквально сочилась мощью (и где он только ее набрал?). В любом случае наспех выставленные щиты анхоров лишь самортизировали эту могучую атаку. И если форс все же сумел устоять на ногах, то принцип полетел на землю и покатился по камням, считая их ребрами, а на языке ощутил медный привкус собственной крови.
Следом за силовым ударом к анхорам метнулись щупальца мрака. Метнулись и… бессильно упали, отсеченные золотистым лучом «расщепителя», который Торндилл, несмотря ни на что, удержал в руках. А следующий луч ударил в саму фигуру кромешника, уже мало напоминавшую человеческую. Мраку было тесно внутри смертной плоти, и он окутал ее черным покрывалом. Теперь враг выглядел словно осьминог, состоящий из дыма. Осьминог с обрубленными щупальцами, которые, однако, уже начали отрастать вновь. Но луч «расщепителя» пресек этот процесс в корне. Жуткая черная туча поспешно метнулась прочь из тела Барнби, и вовремя: секундой позже оно рассыпалось кучкой пепла, сожженное разрушительным оружием анхоров. Бесформенное облако тьмы вновь нанесло силовой удар, и принцип едва успел присоединить свой щит к магическому экрану форса. Не сделай он этого, атака кромешника могла бы оказаться успешной. В смысле защитной магии форсам еще было куда расти, и существенно.
А так они хоть и со скрипом, но устояли. И это позволило форсу нанести третий удар «расщепителем», акцентированный, направленный в самое средоточие тьмы – в центр жуткой клубящейся аморфной фигуры кромешника. Но он не достиг цели: создание Пустоты буквально распалось на множество черных лоскутков, пропустив смертоносный луч сквозь себя. Этот фокус кромешника с самодезинтеграцией многократно снизил вред от выстрела: сгорели лишь те фрагменты его сущности, что оказались непосредственно на пути луча. Остальные же остались невредимыми. Форс намеревался уже полоснуть «расщепителем» наискось, чтобы уничтожить как можно большее число черных лоскутков, но не успел: множественный всплеск от перемещения сзади известил о прибытии новых участников битвы.
Торндилл резко развернулся и всадил луч в одну из материализовавшихся фигур, но та, оказавшаяся, кстати, криганкой, каким-то непостижимым образом утекла в сторону, успев при этом заблокироваться энергетическим щитом. Последняя мера ее, по существу, и спасла: губительный луч прошел слишком близко от ее плоти. Она упала на камни, обожженная, но по большому счету серьезно не пострадавшая. А три ее спутника – обладатели чернильных аур, выдававших в них кромешников, – нанесли синхронный силовой удар, который преследуемые приняли на свой щит. Казалось бы, учитывая неоспоримое силовое преимущество нападавших, тут они должны были поставить фатальную точку в бою. Но то ли после «прямого перехода» враги не успели собрать для своей атаки достаточную мощь, то ли «счастье боевое» пока стояло в этой битве на стороне оборонявшихся, но оба анхора, хоть и оказались на земле, корчась от боли, способности к сопротивлению не утратили.
Тем не менее защитникам Осколка подобный размен ударами был заведомо невыгоден, как в боксерском поединке тяжеловесов для более легкого из них. Еще пара «раундов» – и форса с принципом ждал смертельный нокаут. Торндилл прекрасно понимал это, но в горячке боя ему никак не удавалось придумать какой-то принципиально иной тактики – не до того было. Оставалось уповать либо на помощь со стороны, либо на lucky punch (случайное удачное попадание), в данном случае – «расщепителя».
Форс был элитным бойцом, а потому удивительно быстро оправился от полученного «нокдауна»: поднялся на одно колено, нанес свой силовой удар и одновременно выпустил луч из «расщепителя». Еще одна материальная оболочка кромешника рассыпалась в прах. Если бы не удивительная реакция оккупировавшего ее создания Пустоты, тут бы ему и конец, но харр успел стремительным скачком покинуть
