предложений мне не делал, так что и я со своей стороны не обязана говорить Дино, что занята. А если я ошибаюсь и он интересуется мной как друг и не более? Может же быть, что ему нравится со мной общаться как с личностью? И вдруг я заявляю, что люблю другого. Это будет выглядеть глупо и даже смешно. Так что, пока он никак не проявил свой мужской интерес ко мне. буду молчать насчет Грега».
Но по правде говоря, мне льстило, что два таких замечательных неординарных парня обратили на меня внимание. Это сильно поднимало самооценку и я чувствовала себя намного более уверенной чем до знакомства с Грегом и Дино. А тут еще Слава не унимался и периодически намекал, что пора обратить на него внимание. Было от чего закружиться голове. Но я точно знала, что люблю только Грега и менять его ни на кого не собиралась.
— Что-то ты задумалась не на шутку! — с улыбкой заметила мама, наливая кофе в мою чашку. — И какая ты нарядная! Собралась куда-нибудь после школы?
— На фотовыставку с друзьями, — уклончиво ответила я. — И не такая уж я нарядная! Подумаешь блузку надела!
Я действительно отказалась от привычных свитерков и кофточек, а надела светло-серую блузку отделанную по воротнику-стойке и краю полочки узкой присборенной полоской в мелкую черно-красную шашечку. На блузку натянула черный вязаный жилет на маленьких красных пуговичках. Он был в обтяжку и намного короче блузки.
— Тебе идет этот стиль, — заметила мама. — Даже джинсы смотрятся вполне органично. Правда, ты выглядишь намного серьезнее и, я бы сказала, взрослее.
— Хочешь сказать, старше? — испугалась я.
— Успокойся! — улыбнулась мама. — Ты выглядишь как взрослая девушка, студентка вуза, а не школьница, только и всего.
После второй пары небо вдруг начало затягивать тучами. Я поглядывала в окно и ждала, что вот-вот пойдет сильный снег, чего мне очень не хотелось. Но пока лишь наползли серо- белые бесснежные тучи, вновь стало темно и уныло. Наш преподаватель даже свет в аудитории включил. Мне все меньше хотелось тащиться на эту самую выставку, и я для себя решила, что если начнется сильный снегопад, то я позвоню Дино и откажусь под благовидным предлогом.
Но когда я вышла на улицу, снега все еще не было, и я уныло побрела к метро. Мой институт находится на Большой Андроньевской, примерно посередине между метро «Таганская» и «Площадь Ильича» и в пятнадцати минутах ходьбы от моего дома. На полпути меня догнала Наташа, одна из «мартышек».
— Ладка, привет! Ты из инста, что ли? — без особого интереса спросила она, пристраиваясь рядом.
— Ага, — кивнула я. — Лекции закончились.
— Домой сейчас? — уточнила она.
— Нет, к метро иду. Договорилась с одним пацаном пойти на фотовыставку на Крымский, — пояснила я. — Да вот уже что-то не хочется!
— Так и не ходи! — сказала она.
— Не могу! Я пыталась ему позвонить и отказаться, но он «вне зоны». А мы еще вчера договорились, что в метро встретимся.
Я действительно на последней перемене пыталась связаться с Дино.
— Во, блин, — задумчиво проговорила Наташка, — придется тебе ехать. А то и правда получится, что будет он стоять и ждать в метро. И что за парень?
— Да так, знакомый, — нехотя ответила я. — Еще раз позвоню попробую. А ты домой?
— Нет, к тетке хочу съездить, так что нам вместе до метро.
— Слушай, что у тебя с Сашкой? — не выдержала я. — Когда уж вы помиритесь? Надоело смотреть на ваши несчастные физиономии, мартышечки вы наши!
— Дурак он! — тихо сказала Наташа и вдруг всхлипнула.
Я испугалась и повернулась к ней, заглядывая в глаза. Она расплакалась. Я обхватила ее за плечи и повела к ближайшей палатке. Купив бутылку воды, протянула ей со словами:
— Пей давай! И не расстраивайся! Еще реветь из-за них!
Наташа кивнула и молча открыла воду. Когда мы подошли к «Таганской», я вновь позвонила Дино. Но он все так же оставался «вне зоны».
— Черт! Придется все-таки ехать, — заметила я.
— Придется, — тихо повторила Наташа.
Мы спустились по ступеням и остановились. Она допила воду и судорожно вздохнула. Потом вытерла глаза и посмотрела на меня.
— Ты можешь толком сказать, что у вас случилось-то? — спросила я, видя, что она начинает успокаиваться.
— Дурак он, — повторила она. — И изменщик! Вот такие дела!
— Да ладно! — не поверила я. — Чтобы Сашка тебе изменил? Быть такого не может!
— Может, Лада! — упрямо сказала она. — Я сама его застукала. На днюху пошли к его якобы подруге, как он говорил, чуть ли не с детского сада. Ну знаю я ее, общались не раз в компашках.
Наташа вновь замолчала, ее глаза стремительно наполнялись слезами. Я протянула салфетку.
— Мы выпили много пива. Я в туалет потом вышла, все веселятся, Сашки нет нигде. Я без всякой задней мысли отправилась… как дура… искать. Там у них большая квартира, знаешь, по коридору комнаты. Толкнула дверь в первую же и увидела их на кровати. Вот так!
— Голыми? — уточнила я.
— Не-а, — помотала она головой. — Сашка вообще был в джинсах и в рубашке, правда, расстегнутой до пупа, а эта тварь в трусах и лифчике, а платье на полу валялось.
— Так, может, и не было ничего! — предположила я.
— Сашка клялся, что не было, — тихо сказала она. — Но ведь могло! Вот в чем ужас-то, Лада! Если бы я не пришла, — так он уже бы… так они уже… Как он мог вообще и прямо при мне?!
Наташа всхлипнула.
— Просто напился! Ты же сама говорила, что вы пили без меры, — увещевающим тоном произнесла я. — Ты бы простила его!
— И ты туда же! — раздраженно произнесла Наташа и вытерла мокрые щеки. — Как вы все не понимаете, что он этим своим мерзким поступком разбил мне сердце, я теперь никогда не смогу ему верить, буду подозревать! Лучше уж быть одной! И пусть даже не подходит ко мне!
— Ты успокойся, пусть время пройдет, а там видно будет.
— Прости меня, Лада, что я все это тебе вывалила, — после паузы сказала она. — Да и опаздываешь ты уже, наверное! Пошли в метро!
— Да ладно! Еще извиняться вздумала! — улыбнулась я. — Увидишь, все образуется!
Наташа грустно улыбнулась и стала быстро спускаться по ступенькам. Я последовала за ней.
На перроне мы разошлись в разные стороны. Ее поезд подошел первым. Я махнула ей рукой, когда она садилась в вагон. Но ее несчастное личико все стояло у меня перед глазами.
«А если бы я вот так застала Грега? — подумала я. — Увидела бы, как он целуется с другой девушкой, к тому же практически голой? Пусть даже он был бы сильно пьян. Да я бы с ума сошла от ревности! Не знаю, смогла бы простить такое. Так что Наташу можно понять».
Когда я приехала на «Октябрьскую» и дверь вагона открылась, сразу заметила в толпе беловолосую голову Дино. Он стоял посередине вестибюля и оглядывался по сторонам. Я быстро подошла и извинилась, что опоздала. Он нежно поцеловал меня в щеку, я не успела уклониться. Дино был в непроницаемо черных очках, и я решила, что он без цветных линз. То, что я не видела его глаз, вызывало легкое раздражение и мешало общаться.
Мы поднялись на поверхность и направились к Дому художника. Дино говорил без умолку, причем ухитрялся перескакивать с одной темы на другую довольно непринужденно. Вначале я прослушала о его преподавателях, затем истории про однокурсников, после этого он начал рассказывать про диггеров.
— Кстати, а ты не хотела бы полазить по заброшенным подземельям? — поинтересовался Дино. — Это безумно увлекательно! И пофотать можешь.
— Хотела бы! — ответила я. — Но кто же меня туда возьмет? Я вот в инете видела, что сейчас даже устраивают специальные экскурсии под землю. И кстати, за какие-то немыслимые деньги.
— Есть такое! — усмехнулся он. — И на этом деньги стали делать. Но я-то тебя приглашаю в настоящее реальное приключение, и без всякой коммерческой основы, заметь! К тому же я диггерством не первый год занимаюсь. И знаю много интересного! «Нет, он точно в меня влюбился, — подумала я, искоса поглядывая на его курносый профиль. — А иначе зачем он так стремится со мной общаться? Нужно быть начеку и при случае сообщить ему, что я люблю другого».
— Как пригласишь, так и пойду, — пообещала я. — И, конечно, возьму свой Pentax!
«Потом выложу «В контакте» фотки, и все упадут!» — подумала я.
— Заметано! — явно обрадовался Дино.
Когда мы оказались на месте, он предложил вначале зайти в кафе на первом этаже.
— Мы оба после занятий, — пояснил Дино. — Не знаю, как ты, а я умираю с голода!
— От чашечки кофе не откажусь, — сказала я.
Мы расположились на низких диванчиках. Я уселась и откинулась на мягкую спинку, вытянув под столом ноги. Дино отправился к барной стойке. Там была небольшая очередь. Я наблюдала за ним, но думала только о Греге. И он, словно читая мои мысли, позвонил. Как только я услышала из сумки «Only you», так сразу выхватила телефон и ответила.
— Где ты, Лада? — настороженно спросил Грег.
— На выставке, — ответила я. — Не волнуйся! Я слышу по голосу, что ты отчего-то сильно нервничаешь.
— Это так! — воскликнул он. — Я схожу с ума от беспокойства! С кем ты?
Этого вопроса я боялась больше всего, ведь дала себе слово никогда его не обманывать.
— С однокурсниками, — все-таки солгала я, решив пойти на компромисс с собой, чтобы не тревожить Грега. — Это интересная фотовыставка, называется «Москва вне времени». А я люблю фотографировать, ты же знаешь! Сейчас мы тут все посмотрим, и потом я сразу домой поеду. Как ты себя чувствуешь?
— Ужасно! — глухо ответил он.
У меня сжалось сердце от каких-то дурных предчувствий.
— Ты пугаешь меня, милый! — сказала я и подняла голову, так как к столику подходил Дино с подносом в руках.
Я заметила, как он вытянул шею и даже чуть повернул голову, словно внимательно прислушивался к моему разговору. Жаль, что он так и не снял черные очки, поэтому выражения его глаз я не видела.
«И Дино ревнует! — сделала я вывод. — Как-то мне все это перестает нравиться, будто я между двух огней! Надо заканчивать с этими играми. Самое простое — больше не встречаться с Дино. Так будет лучше для всех».
Приняв такое решение, я мгновенно успокоилась.
— Ладно, любовь моя, — тихо проговорила я, — тут ребята меня зовут. Позже позвоню. Не волнуйся зря! Люблю тебя!
— Люблю тебя, — ответил он.
Я услышала звук поцелуя, затем короткие гудки. Закрыв телефон, я засунула его в сумку.
— Ваш заказ, прекрасная Лада, — шутливо произнес Дино, ставя передо мной чашку кофе и тарелочку с песочной корзиночкой. — А я взял себе кое-что посущественней! Зря ты отказалась от горячих сандвичей. Смотри, какие аппетитные! Кто это звонил? — не меняя тона, спросил он.
