мельком на них взгляд высокого человека во всем черном и с черной розой в петлице и положила руку барону на плечо.
– Давайте лучше о скачках, – сказала она. – Или о боксе. Ведь наш друг Ян…
– В прошлом, ваше высочество, в прошлом!
– Не столько в прошлом, сколько в душе, правда ведь, Ян? Вот, допустим, волею судеб вы снова стали спортивным репортером – пари, что будете втрое счастливее, так? Или нет?
– Если с нынешним окладом – о, вдесятеро! Кстати, о пари: хотите свеженький скандал? Помните бой Раулингсон – Ферри? Третьего апреля? В восемнадцатом раунде Ферри проиграл техническим нокаутом?
– Сломал руку, кажется, – уточнил барон.
– Тот самый бой, – закивал Богниц. – Так вот, выяснилось, что оба боксера заключали пари на победу противника! Огромные суммы! Раулингсон дисквалифицирован и по уши в долгах, а Ферри вообще скрылся – но зато с двумя миллионами. Хотя, если его найдут, миллионы ему вряд ли понадобятся…
– То есть руки он не ломал? – приподнял бровь барон.
– Естественно. Массажист в перерыве незаметно впрыснул ему под кожу что-то, вызывающее отек, и Ферри осталось только удачно упасть…
– Свинство, – сказала Аннабель. – Массажист его и продал, наверное?
– Нет, – сказал Богниц. – Случайный снимок, и фотограф не сразу обратил внимание…
– Что осталось более или менее честного, – сказал барон, – так это теннис, шахматы, яхты и большие ралли. Все остальное…
– Я сказал бы иначе, – прищурился Богниц. – Бокс, лошади и футбол. Это продано, куплено и продано снова. Все остальное – с вариантами.
– Лошади, – сказала Аннабель. – Знаете, Ян, есть лошади и лошади…
– Я не имел в виду выездку, – сказал Богниц. – Я говорил про ипподром.
– Самый честный вид спорта – это рулетка, – сказал барон. – Ты знаешь, что всегда выигрывает казино…
– Смотрите, это Берт, – сказала Аннабель.
К ним подходил, заранее широко улыбаясь, Берт Яскульский, рыжий и круглолицый; четыре года назад, когда он только начинал свою карьеру, его простецки-легкомысленная внешность страшно мешала ему. Как и островной акцент. От акцента и веснушек он избавился – но не это, конечно, стало причиной его стремительного взлета. Сейчас он был товарищем премьер-министра Маргитании, второго по значению королевства Конкордиума.
По слухам, влияние его в кулуарах власти самого Конкордиума было колоссальным.
– О, милая Аннабель, как я рад вас видеть! Лео, я слышал, у вас проблемы? Поговорим за картами. Ян, никаких интервью, я отдыхаю. Что интересного в мире? Господа, позвольте мне похитить у вас принцессу…
Конечно, и Берт с ними, думала Аннабель, увлекаемая мягкой превосходящей силой. Как же без Берта… Она автоматически раскланивалась со знакомыми, окидывала взглядом платья и украшения дам, и вдруг оказалось, что они идут как бы по длинному коридору, в конце которого стоит, вовсе на них не глядя, человек в черном, но в последний момент коридор слегка вильнул, и их пронесло мимо, куда-то ко входу в зимний сад…
– Берт, куда вы меня тащите? – спросила она, оглядываясь.
– Как, вы еще не знаете? У Денниусов зацвела инстрелла. Вы видели цветок инстреллы?
– Я выросла в этом доме, Берт, – сказала Аннабель.
– Ладно. Тогда сами подскажите место, где можно поговорить без посторонних. При этом не пропадая с глаз.
– Значит, то, что нас будут видеть беседующими – не страшно?
– Предпочтительно. Мои агенты уже распускают слухи о моих матримониальных намерениях.
– Берт, вы совсем не в моем вкусе.
– Вкусы – вещь переменчивая… впрочем, говорить мы будем о другом.
– Тогда поднимемся на галерею.
На галерее слышен был мягкий шорох климатизатора и ощущались токи прохладного воздуха. Пахло подтаявшим снегом. В зале собралось уже около сотни гостей, разговаривали, пили, знакомились и знакомили, было немало юных дам и молодых кавалеров, и кто-то замечал стоящих на галерее Аннабель и Берта – замечал, обращал внимание, запоминал для последующего перемывания косточек… А что, подумала Аннабель, с их точки зрения – Берт для меня прекрасная партия… как и я для Берта. Принцесса- изгнанница, пожизненная правительница государства площадью в один номер-люкс на территории отеля «Палас», которая не гнушается брать деньги за победы в автогонках… и молодой политик, представитель древнейшего дворянского рода, более древнего, чем коронованные Мартиниусы…
– К развлечению гостей меры приняты.
– Так в чем дело, Берт?
Невидящими глазами Берт смотрел куда-то в противоположную стену.
– Отвечайте, – сделала улыбку Аннабель. – Или вы хотите, чтобы я ушла?
– Я хочу предложить вам участие в грандиозном предприятии. Риск колоссальный. Победитель получает все. Но на кон ставится, пожалуй, не только смертное тело, но и бессмертная душа…
