– Надеюсь, он не би? – зачем-то спросила я.
– Не волнуйся, чисто голубого цвета, – засмеялся Виталик. – Я попрошу его, хорошо? Он такой прикольный сам по себе, такой живой ум. Думаю, что все это его позабавит, тем более Петр артистичен сам по себе.
– Значит, Петр, – сказала я. – Хорошо, жду.
Около девяти вечера все было кончено. Петр явился около семи. Он подъехал к моему дому на спортивном «Мустанге», зачем-то купил цветы. Это были белые лилии, которые всегда ассоциировались у меня со смертью. Увидев их, я вздрогнула. Голова моментально начала болеть из-за их приторного сильного запаха. К тому же я уже и так была не в себе. Но Петр оказался на высоте. Он вошел в квартиру, снял белый кожаный плащ, протянул мне лилии и бутылку какого-то вина. Общался он непринужденно, словно мы были давно знакомы, но я дрожала все сильнее.
– Оленька, – мягко произнес Петр, – Виталька мне все рассказал. Вначале я удивился такой странной просьбе, но ради моего милого мальчика я готов на все. Все это необычно и драматично. Но ты приняла, видимо, правильное решение, поэтому нужно идти до конца. И нужно создать в квартире романтическую атмосферу.
Петр прошел на кухню, открыл вино, потом расставил везде свечи и зажег их. Он снял белый свитер и остался в одних светло-серых брюках. Его тело оказалось великолепным, в меру подкачанное, с гладкой загорелой кожей. Петр выглядел как голливудский киноактер первой величины. Холеное лицо, белые ровные зубы, ясные глаза.
«Н-да, и где это Виталик подцепил такого красавца? – машинально подумала я, наблюдая, с какой звериной грацией Петр движется по моей квартире. – Жаль, жаль, что такой экземпляр потерян для женского пола!»
Я начала понемногу приходить в себя, но когда Ник позвонил в дверь, вздрогнула и почувствовала приступ неконтролируемой паники.
– Спокойно! – сказал Петр и взял меня за плечи, пристально глядя в глаза. – Будь мужественной. Я сейчас все ему объясню, как договорились.
И он пошел открывать.
Никогда не забуду глаза Ника в тот момент. Он ворвался в комнату, уставился на меня, не мигая и открыв рот. Его лицо побледнело до голубизны.
– Это правда? – еле слышно спросил он.
– Да, – хрипло ответила я, потому что в горле у меня мгновенно пересохло.
– Я же говорю, – непринужденно сказал Петр, – мы давно любим друг друга, мы когда-то сделали глупость и расстались. Но вот сейчас все вернулось на круги своя. И согласись, что я намного больше подхожу Оленьке, чем ты. Нет, против тебя лично я ничего не имею, но разница в возрасте слишком уж нереальна. Если ты действительно любишь ее, то должен это признать. Оле нужен муж! И мы уже решили, что в ближайшее время подаем заявление.
Ник смотрел на меня неподвижным горящим взглядом. Казалось, вся его душа изливается в этом взгляде. Но я не отвечала. Петр, видя, что мы оба остолбенели, сел рядом со мной и обнял меня. Ник моргнул как-то по-птичьи, резко развернулся и вылетел из квартиры. Все было кончено.
Я сидела на диване, уткнув мокрое лицо в ладони. Вдруг раздался какой-то странный треск, и удивленный голос Петра спросил:
– Это еще что такое?
Я опустила ладони и с испугом посмотрела на стеклянную вазу, которая стояла в подставке, выкованной для меня Ником. Она почему-то треснула, дно вывалилось, и сухие лепестки высыпались на пол.
– Это Никита мне подарил, – сказала я, глядя остановившимися глазами на лепестки, валяющиеся на полу.
– Стильная вещица, – заметил Петр. – А вот ваза почему-то сломалась. Даже ваза не выдержала! – с горечью добавил он. – И это тебе в упрек, что нельзя так поступать с любовью.
«Здравствуйте, Ольга! Пишет Вам Поля. Вы разрешили мне написать Вам, помните? Прошло уже два месяца после нашей встречи. Я благополучно закончила девять классов и сейчас постоянно живу в Москве у тетки. Буду учиться дальше тут в школе. Я, как Вы и советовали, выдала себя за Алису. Ездила каждые выходные в Солотчу, а иногда на неделе, и там с нашего офисного компьютера отправляла ему письма. Никита после вашего разрыва очень много стал писать Алисе, то есть уже мне. Он был буквально убит, я даже не знала, что мне делать. А три дня назад написала, что его подружка Алиска это на самом деле его знакомая Поля. Объяснила, что пользовалась компьютером, когда бывала в Солотче, что придумала эту виртуальную игру только из любви к нему. Никита вначале не поверил и даже начал выяснять кое-какие подробности, которые могла знать только я. А вчера мы встретились. Долго гуляли по Коломенскому. Я там была впервые, мне очень понравилось. Никита все еще необычайно замкнут и печален. Но все-таки он вчера даже иногда начинал шутить, и я видела прежнего веселого Никитку. Он мне много рассказывает о кузне. Про Вас он никогда не вспоминает, а я тоже молчу, что знакома с Вами и вообще обо всем. И я никогда не признаюсь ему. Надеюсь, у Вас все хорошо. Спасибо Вам за все! Может, Никита все- таки полюбит меня! Я добьюсь этого.
Частная переписка Ольги Лазоревой
Кому: [email protected]
От кого: [email protected]
Тема: рассказ
Привет, Злата! Да, я активно пишу, а что мне еще остается? И вы все зря волнуетесь! Все хорошо, лучше не бывает. Уверяю, что чувствую себя уже более адекватно, но любить больше никогда и никого не буду. Высылаю тебе рассказ. Знаешь, мне кажется, что это лучшее, что я написала. Конечно, это вовсе не история моя и Никиты, и персонажи Лиля и Денис это отнюдь не мы, но кое-какие события послужили основой, несомненно. Все стихи в этом рассказе принадлежат Никите, но я их использую с его согласия. Читай, пиши, звони. Целую. Не думай, мне уже не больно. Но любить я больше никогда и никого не буду.
ОЛЯ
Мера любви. doc
Мера любви
Вчера не успела ничего записать, только это четверостишие. Его посвятили мне! Впервые в жизни. Странное ощущение…
Мы познакомились неделю назад в фитнес-клубе. Я выходила из бассейна и поскользнулась. И тут же увидела протянутую руку, за которую, не раздумывая, ухватилась. Рука была узкой и белой и показалась мне женской. Но, подняв голову, я увидела перед собой юношеское лицо, тонкое и нежное, с совершенно невинными голубыми глазами, окаймленными влажными золотыми ресницами. На белой, почти молочной коже поблескивали капельки еще невысохшей воды, розовые губы легко улыбались. Волосы были мокрыми и лежали беспорядочными золотыми прядями.
«Бог мой! – подумала я. – Какое ангельское создание!»
А вслух сказала:
– Спасибо, молодой человек.
И посмотрела ему прямо в глаза. Но он не залился краской, как я ожидала, а, наоборот, чуть побледнел и продолжал смотреть на меня, не отрываясь.
– Меня зовут Лиля, – зачем-то сообщила я, начиная испытывать смутный дискомфорт от его неотрывного взгляда.
Помню, что подумала: если бы васильки, незабудки и колокольчики внезапно ожили и глянули из травы, то ощущение было бы идентичным. Этот невинный взгляд цветов!
– Денек, – представился он после небольшой паузы.
