5. Для спокойного сна и цветущего вида утром. Взбить сырой желток, залить его стаканом теплого молока с добавлением меда. Пить перед сном.
6. Носим золотые украшения. На Востоке издревле считалось, что золото благотворно влияет на биополе человека, поглощает отрицательную энергию, способствует насыщению кожи кислородом, снимает усталость, оживляет клетки и придает сияние коже.
Я приехала в Шереметьево за час до прилета Лики. Время не рассчитала, и от этого начала злиться. Вся эта затея казалась мне довольно нелепой и утомительной.
«Сейчас ждать час, потом еще столько же, пока она пройдет контроль. И почему я? – все больше раздражаясь, думала я. – У Тани и в Москве свой бизнес. Наверняка кто-нибудь мог. И о чем я буду говорить с такой девушкой? Ведь она работала шлюхой. Что может быть у меня с ней общего?»
Но я старалась отогнать эти мысли, понимая, что Таня обратилась ко мне в крайнем случае. К тому же ее личность всегда вызывала во мне уважение, смешанное с восхищением.
Когда Лика наконец появилась, я увидела совершенно не то, что ожидала. Я стояла с табличкой, на которой было крупно написано ее имя, и вглядывалась в прибывших. И когда ко мне подошла, улыбаясь, юная на вид, тоненькая рыжеволосая девчушка с удивленно распахнутыми невинными голубыми глазами и тонким одухотворенным личиком, я решила в первую минуту, что она ошиблась. Но это была действительно Лика. Белый брючный костюм, изящная сумочка, туфельки на каблучке делали ее элегантной. Багажа у нее не было.
– Вы Ольга? – мягко спросила она. – Меня Таня предупредила, что вы будете встречать.
Ее голубые глаза смотрели прямо, улыбка была открытой. Лика производила впечатление милой воспитанной барышни. К тому же была необычайно хороша собой. Я мгновенно расслабилась и почувствовала облегчение.
– Как долетели? – поинтересовалась я.
– Ольга, можете на «ты» ко мне обращаться, – рассмеялась она. – К чему эти церемонии?
– Идет! – улыбнулась я. – И ты тоже.
– О’кей! – легко согласилась она. – Мы сейчас на вокзал?
– К сожалению, билет я тебе достала только на послезавтра, и то, извини, плацкарт верхняя боковая, да еще и возле туалета.
– Ну да, сейчас сезон, – вздохнула Лика. – Всегда с билетами в это время трудно было. Спасибо большое за заботу. А мы сейчас куда?
– Пока поживешь у моей подруги, – пояснила я, выходя из здания и направляясь к такси. – Квартира свободна, Лена сейчас постоянно у своего парня. Так что тебе там будет удобно.
– Благодарю, – тихо проговорила Лика и потупилась.
Я увидела, что она явно смутилась. Даже глаза повлажнели.
Мы сели в такси, и я назвала адрес. Лика устроилась на заднем сиденье и молчала всю дорогу. Я сидела рядом с водителем и вяло перебрасывалась с ним замечаниями о погоде. Когда мы подъехали к дому, он расплылся в улыбке и заметил, что дочка у меня красивая, но чрезмерно молчаливая. Лика глянула на него как-то затравленно и выскочила из машины.
– Устала от перелета, – сказала я.
– Ничего, ничего, – ответил водитель, глядя с легким недоумением на нахмурившуюся Лику.
Когда он уехал, мы направились к подъезду. Лика вновь стала веселой. Она подняла голову и оглядела дом с явным восхищением.
– Как стали строить! – заметила она. – Просто как за границей! Красота!
Она легко вбежала на крыльцо. Я поздоровалась с консьержкой, та окинула нас внимательным цепким взглядом и кивнула.
Когда мы вошли в квартиру, Лика сразу и без стеснения сбросила с себя одежду и сказала, что умирает – хочет в ванную. Она побежала туда, а я пошла на кухню.
«И что мне сейчас делать? – вновь раздражаясь, подумала я. – Не буду же я с ней весь день тут сидеть? Я ей не нянька!»
Я приготовила бутерброды и заварила чай. Лика скоро появилась, по-прежнему голая, с едва просохшим телом и мокрыми волосами. Я не могла не отметить, как великолепно она сложена.
– Ой! Бутербродики! – восхитилась она, садясь за стол. – То, что нужно! Спасибо, Олечка!
И она вцепилась белыми крепкими зубами в бутерброд с колбасой.
– Слушай, ты бы оделась, – хмуро заметила я. – У Ленки кондей работает, так что в квартире, по-моему, совсем не жарко. И я, знаешь ли, не лесбиянка, и смотреть на твое голое тело мне не доставляет никакого удовольствия, тем более за столом.
Лика перестала жевать, глянула на меня испуганно и выскочила из кухни.
«Зачем я с ней так строго? – подумала я, чувствуя легкие угрызения совести. – Она прямо перепугалась».
Лика почти тут же вернулась. На ней был короткий шелковый халатик Лены, что мне не понравилось. Но я промолчала, понимая, что ей совершенно не хочется вновь надевать свой белый костюм.
– Извини, Оля, – тихо произнесла она и села за стол. – Но я так обрадовалась, что снова на родине и весь этот ужас остался позади, что полностью расслабилась.
«При чем тут радость свидания с родиной? – подумала я. – Из-за этой радости ходить голой при совершенно незнакомом человеке?»
В этот момент позвонила Таня. Лика мгновенно напряглась, внимательно прислушиваясь к нашему разговору. И когда я протянула ей телефон, она даже побледнела от волнения. Но по мере общения ее лицо разглаживалось, она скоро начала улыбаться. Заверив, что у нее все отлично и что я «чистый ангел», она попрощалась и вернула мне телефон.
– Знаешь, Лика, мне пора, – сказала я. – Если тебе что-нибудь понадобится, то звони.
Она пристально вгляделась в мое лицо, но почти тут же начала улыбаться.
– Спасибо за все огромное, Ольга!
– Не за что! Ты сейчас поспи, – зачем-то посоветовала я. – Тебе это необходимо.
– Я так и сделаю, – ответила Лика. – Только домой позвоню. Разговор будет трудный, я уверена. Моя мама крайне нервная особа. И она пока ничего не знает. Ну, в смысле знает, что я нашлась, – поправилась она, – но не в курсе, что я уже в Москве.
– Отлично, – одобрила я и направилась в коридор.
Лика шла за мной по пятам.
– А ты с кем живешь? – поинтересовалась она.
«А тебе это зачем?» – подумала я, но ответила, что с двумя взрослыми дочками.
– А-а, – неопределенно заметила она.
Мы попрощались. Я вышла за дверь и отчего-то вздохнула с явным облегчением. Ситуация меня напрягала. Лика на первый взгляд производила приятное впечатление, особенно своей внешностью, но что-то внутри нее настораживало. Какая-то излишняя порывистость и нервозность.
«А чему тут удивляться? – размышляла я, направляясь к маршрутке. – Она прошла огонь и воду, только что перенесла длительный перелет и пока, видимо, сама не понимает, на каком она свете. И в принципе мне-то что за дело? Через пару дней она уедет домой, и я ее больше никогда не увижу».
Но Лику я увидела уже вечером. Когда я вернулась домой, позвонил Ник. Я отчего-то обрадовалась, услышав его милый голос. Он стал настойчиво уговаривать меня погулять.
– Встретимся в центре, просто походим по улицам, где-нибудь выпьем кофе, – упрашивал Ник. – Вечером будет не так жарко. Ну пожалуйста, Олечка! Я умираю от тоски по тебе! Так хочу увидеть тебя хотя бы на минутку!
И я сдалась.
Мы встретились возле метро «Полянка». Ник, как всегда, принес одну красную розу. Он был в белом пиджаке, белых брюках и черной футболке и выглядел нарядно. Черные очки он поднял на волосы. Его глаза сияли, губы беспрестанно улыбались. Он, не стесняясь, обнял меня и поцеловал.
– Ты великолепно выглядишь! – заметил он и взял меня за руку.
И я не отняла пальцы. Мы медленно пошли по улице.
– Как день прошел? – спросил Ник. – Чем занималась?
