Так как на комплектовании старших командиров сенаторского и всаднического звания мы не будем останавливаться, начать следует с исследования набора центурионов и примипилов, которые сами находились в соподчинении одни у других и стояли ближе к солдатам, чем к знати. Сразу оговоримся, что вопрос этот не был достаточно исследован, по крайней мере вплоть до недавнего времени, за исключением примипилов25 и двух легионов — III Августова26, принадлежавшего к африканской армии, и VII «Сдвоенного» (Gemina)27, расквартированного в Испании. Недавняя работа П. Л еру позволяет исключить одно предположение. Представляется, что на протяжении военной карьеры служба в той или иной провинции или части не являлась привилегией, признаком более быстрого продвижения. Центурионы, пребывавшие в среднем по три с половиной года в каждом военном лагере, перемещались по мере освобождения вакансий; только переход в I когорту или в «гарнизон Рима» знаменовал собой служебный рост для командира, служившего в легионе.
Примипилы
Проще будет начать с рассмотрения самых высокопоставленных среди воинов — примипилов (см. примеч. 1) и применить тот принцип классификации, который будет использован и в дальнейшем, а именно сперва изучить географическое, а затем социальное происхождение.
В I в. н.э. примипилы по большей части происходят из городов Италии; остальные родом с Запада, из колоний. Этим словом называют города, юридически считающиеся частями Рима, расположенными на большом расстоянии; жители колонии, полноправные граждане, пользуются теми же привилегиями, как если бы они жили в столице. Они являются жителями заморской части Италии. Во II в. (и это явление отмечается начиная с эпохи Траяна—Адриана) наблюдается большее разнообразие — жители провинций получают более легкий доступ к должности примипилов. Не следует думать, что эти императоры проводили сознательную и волевую политику по исключению италийцев. На самом деле изменения происходят по воле самих жителей Италии, которые предпочитают поступать на службу в «гарнизон Рима», а не в легионы; такой выбор позволяет им получать более высокое жалованье и вкушать прелести городской жизни. Также известно, что демографический рост населения полуострова замедлился с конца I в. Наконец, в III в. италийцев, похоже, больше не существует: процесс, начавшийся во II в., вступает в завершающуюся фазу.
С социальной точки зрения, ситуация выглядит одновременно более простой и стабильной. Насколько можно выяснить по весьма обманчивым сведениям источников, обычно примипилы происходят из семей местной знати. Их отцы — это земельные собственники, чьи владения не выходят за пределы сельской округи одного города, которые выполняют муниципальные обязанности в рамках этой ограниченной территории. В состав примипилов входят также некоторые римские всадники (ex equite romano).
Центурионы
Различия в наборе центурионов и примипилов не должны были быть значительными, так как последние, по сути, есть лишь лучшие из первых. Тем не менее, можно выделить несколько оригинальных черт, хотя следует признать, что наши знания остаются недостаточными в силу слишком малого числа систематических исследований, посвященных этому аспекту нашей темы. Однако объем источников весьма велик. Кроме того, можно представить численные данные по двум легионам (см. примеч. 2 и 3 на с. 107). Мы сочли, что будет лучше привести вначале таблицы и лишь затем снабдить их комментариями.
Географическая картина набора
Родина центурионов
В целом в I в. италийцы занимают господствующее положение, хотя это правило не всегда проявляется применительно к Испании и особенно к Африке. Доля уроженцев старых западных колоний также весьма значительна. Но в III Августовом легионе появляются уже и выходцы с Востока, и налицо присутствие (хотя пока еще скромное) воинов местного набора. Иосиф Флавий28 дает сведения о центурионе-сирийце времени Нерона, который служит в части, расквартированной в Сирии.
Во II в., с эпохи Траяна—Адриана, наблюдается резкий рост числа провинциалов, большая часть которых, однако, происходит с Запада. Соответственно, доля италийцев уменьшается, и все же они занимают прочные позиции, особенно в Испании. Выходцы с Востока, отсутствующие в своем собственном регионе, играют важную роль в Африке, в то время как коренное население представлено там незначительным числом воинов. Это, несомненно, объясняется значительной мобильностью внутри корпуса центурионов.
Говоря о III в., можно отметить появление со времени правления Септимия Севера значительных различий. Воины — уроженцы Италии, если и не исчезают полностью из воинских списков, все же значительно уступают место своим коллегам-провинциалам, в частности, выходцам из романизированных западных областей и придунайских равнин. Уроженцы Востока теперь присутствуют везде, хотя в Испании их число все же не особенно велико. Доля местных жителей недостаточно высока, чтобы предоставить им абсолютное большинство — эти военные по-прежнему определенно многократно меняют места службы.
Социальное происхождение
Если указание места рождения (origo) иногда встречается в надписях, относящихся к центурионам, то, напротив, определить их социальное происхождение нелегко, так как лишь немногие из них сообщают нужные для этого сведения. Следовательно, к решению этой проблемы следует подходить опосредованно, для чего мы намереваемся использовать два обстоятельства. Прежде всего, известно, что новые граждане получали родовое имя по имени магистрата, который предоставлял им права гражданства. В эпоху Империи в подавляющем числе случаев (но не исключительно) эту роль исполнял принцепс. Действительно, если мы встречаем Юлия во II в., мы знаем, что имеем дело с местным жителем, семья которого была давно романизирована, а имя Юлий относится ко времени Цезаря или Августа. Наоборот, имена, не ведущие происхождение от правителей, скорее всего принадлежат потомкам переселенцев из Италии. Но все же нужно учитывать, что провинции, завоеванные в республиканскую эпоху до Августа, были объектом политики «натурализации аборигенов»29. С другой стороны, наместники всегда обладали правом выдвижения тех или иных лиц из подвластного им населения. Нам все же показалось неуместным приводить чересчур подробные таблицы: для дополнительных сведений отсылаем к другой книге (см. примеч. 2 на с. 107). Во-вторых, можно использовать cognomina; есть мнения, что некоторые из них являлись в действительности местными именами (ливийцев, иберов и т.д.), переведенными на латынь. Но и сам факт, что люди испытывали потребность в использовании латинской формы имени, не должен остаться без объяснения. К тому же определенный интерес может вызвать исследование эволюции имен. Более подробные списки приводятся в другой книге (см. примеч. 2 на с. 107).
Романизация центурионов
Приведенные таблицы показывают, что императорские родовые имена в I в. встречаются в незначительном количестве; во II в. они оказываются в большем числе, но относятся на самом деле к правителям эпохи Юлиев—Клавдиев или Флавиев. Напротив, в III в. обе категории уравновешиваются: в начале этого периода намечается эволюция в наборе центурионов. Их имена показывают нам, что мы имеем дело с выходцами из семей, которые уже давно получили римское гражданство. Более точные сведения содержатся в другой нашей работе (см. примеч. 2 на с. 107). Только два императора согласились вручить виноградную лозу новоиспеченным гражданам — это Адриан (Элий) и Каракалла (Аврелий), чью политику в отношении набора можно назвать более мягкой.
При рассмотрении cognomina поражает, что значительное, чуть ли не подавляющее число их латинские: в VII «Сдвоенном» легионе мы находим только одно греческое имя (и это в III в.), и ни одного производного от местных наречий. Более того, доля заимствованной из Италии ономастики остается неизменной на всем протяжении Ранней империи, включая III в. Отсюда правомерен вывод: чтобы стать центурионом, нужно было достичь определенного уровня, или степени романизации.
Из воинских списков и ряда исследований видно, что воины низшего командного состава обычно происходили из знатных семейств и получали это звание непосредственно, без прохождения службы рядовыми30. Некоторые из них могли называть себя солдатскими детьми, и похоже, что эта категория несколько выросла в III в. Наконец, незначительное меньшинство были выходцами из всаднического сословия (ex equite romano).
