Римская армия эпохи Ранней Империи

первой из вышеназванных провинций, где армия, как известно, была подчинена сенату, дезертир Такфаринат подтолкнул свое племя, мусуламиев, к восстанию, которое постепенно охватывало все новые регионы¹². Складывается впечатление, что Тиберий был даже не прочь показать неспособность «высокого собрания», позволившего конфликту разгораться с 17 по 24 г. В Галлии треверы и эдуи также подняли мятеж (21 г.) — его по имени лидеров называют восстанием Флора и Сакровира¹³.

Калигула еще в меньшей степени, чем Тиберий, задумывался о проведении какой бы то ни было важной военной реформы, сделанного Августом было вполне достаточно на текущий момент. Но проблемы на границах продолжали возникать. В пассив этому безумному принцепсу можно занести неудачную кампанию против хаттов в 39 г. и временное оставление Иудеи и Армении; в актив — создание обширного Фракийского государства и прежде всего внедрение новой политики по отношению к Африке. Убийство в 40 г. царя Мавретании Птолемея, причину которого можно, вероятно, искать и в умственном расстройстве императора, на самом деле вписывалось в рамки новой цельной концепции и подготавливало аннексию новых земель.

Когда Клавдий пришел к власти, он должен был неминуемо обратиться к обстановке, сложившейся на западе Магриба вследствие смерти правителя. Вольноотпущенник Птолемея, Эдемон, стал вождем обширного восстания. На этот новый театр военных действий в 42 г. были направлены блестящий полководец Светоний Паулин и значительный воинский контингент. В списке провинций появились Цезарейская (район Шершеля) и Тингитанская (район Танжера) Мавретании. Но более масштабным деянием правления Клавдия (ибо он преуспел там, где потерпел поражение Цезарь) стало завоевание Британии¹⁴ (современной Великобритании). Но и этого мало. В 44 г. Иудея была вновь покорена и передана в ведение прокураторов (она сохранила это положение до 66 г.); в 45 или 46 г. пришла очередь Фракии быть включенной в состав Империи. Такие успехи сделали правление Клавдия важным этапом в военной истории Рима. Солдаты, к тому же, с уважением относились к этому правителю¹⁵, который, кроме прочего, стал первым преобразователем наследия Августа. В самом деле, он провел некоторые законы и реорганизовал прохождение служебной лестницы командирами из всаднического сословия. «Для всадников, — говорит Светоний¹⁶, — он установил такой порядок прохождения воинской службы, чтобы они получали под начало сперва когорту, потом конный отряд, и, наконец, легион». Однако у Клавдия возникли определенные проблемы, поэтому ему пришлось отправить в 41—42 гг. Веспасиана¹⁷ в Германию в Страсбург, дабы контролировать хаттов, затем в 48—49 гг. Корбулона¹⁸ для усмирения хавков и фризов. Конец его правления ознаменовался самым неприятным сюрпризом — в 53 г. в Армению вторгся Вологез.

Нерон сразу же столкнулся с весьма сложной ситуацией. Он не мог, да и не знал, как возобновить ни реформы, ни завоевания. Ведомые им войны, всегда носили оборонительный характер — в этом и заключалась особенность его военной политики. Первым делом следовало победить парфян (58—63 гг.) ¹⁹. Корбулон покорил Армению, но затем столкнулся с некоторыми трудностями. Все же в 61 г. была оккупирована даже Адиабена. В это же время на другом конце Империи, в Британии, была поколеблена римская власть²⁰, и во главе сопротивления стала женщина, царица Боудикка. Светоний Паулин, еще стоявший во главе армии, не смог, однако, прибыть на берега Британии. Здесь следует отметить тот факт, что войны, имевшие место во время правления Нерона, корнями своими уходили в политику Клавдия. Но вдобавок в 66 г. разразилось восстание в Иудее²¹. Веспасиану и его сыну Титу выпала доля восстанавливать порядок в этом регионе; боевые действия еще не были завершены, когда в 68 г. Нерон погиб.

Кризис 68—69 гг.

Провал Нерона стало причиной кризиса, который в военном отношении проявился в трех важных аспектах. Во-первых, продолжалась война в Иудее; во-вторых, армии различных провинций, поддерживаемые местным населением, искали возможность помочь своим военачальникам занять более высокое положение и облачиться в пурпур; наконец, в разных частях Империи вспыхивали национально- освободительные восстания.

Легат Лугдунской Галлии Виндекс и командующий III Августовым легионом Макр перешли в оппозицию, но так и не сумели воплотить в жизнь свои цели, ибо первым, кому удалось занять императорский трон, был Гальба, поддерживаемый испанскими войсками. Монетная эмиссия прославила его легионы (илл. XXXVI. 35). Но слишком самовластный Гальба²² не нашел достаточной опоры в собственных войсках, и поддерживаемый преторианцами Отон попытался сменить его у кормила власти. Затем настал черед германских легионов выдвинуть своего кандидата — им стал Виттелий²³. Тем временем многие народы, пользуясь усобицами в стане римлян, сделали попытку избавиться от их господства. В 69 г. восстание подняли батавы, руководимые Цивилисом. В 70 г. Классик, Тутор и Сабин провозгласили создание Галльской империи. По словам Тацита²⁴, цели восставших были весьма различны: «Галлы сражались за свою свободу, батавы — за славу, германцы — ради грабежа». Но порядок был вновь восстановлен, когда Веспасиан принял решение совершить поход на Рим, так как получил поддержку легионов Востока и Дунайского региона²⁵.

Если вспомнить, что именно там сосредотачивался самый значительный контингент римских войск, станут ясны и причины его успеха.

Флавии

Веспасиан по праву мог считаться доблестным военачальником²⁶. Для умиротворения иудеев был послан его сын Тит. В 71 г. он справил триумф (изображения на арке на Форуме демонстрируют семисвечники, захваченные в Иерусалимском храме), но лишь в 73 г. пала последняя опора восставших, цитадель Мазада. В Британии действовали несколько известных полководцев — Цериалис (71—74), Фронтин (74—77) и Агрикола (77—84). Тем временем была продолжена захватническая политика: в Германии была завоевана долина Неккар и надлежало подавить сопротивление, возглавляемое прорицательницей Веледой. В 72 г. Коммагена окончательно была присоединена к провинции Сирия.

Старший сын Веспасиана Тит провел во главе Империи слишком мало времени для воплощения в жизнь какого бы то ни было проекта. Иным было положение его младшего брата Домициана²⁷, который перенял по наследству британскую кампанию, удачно завершенную Агриколой. Неприятности доставляли прежде всего германцы. В 83 (или 81?) г. император отправил Фронтина на борьбу против хаттов. Затем попытался поднять восстание (88—89 гг.) легат Луций Антоний Сатурнин. Среди сопровождавших эту попытку перипетий следует, без сомнения, отметить потерю в 89—90 гг. XXI Стремительного легиона (Rapax). Домициан решился на захват Деку матских полей (территории, образуемой между верхними течениями Рейна и Дуная), он же разделил на две части провинцию Германия (Германия Верхняя и Нижняя). На Дунае с 85 г. начались волнения квадов, маркоманнов, язигов и сарматов, о которых речь пойдет ниже. Но больше всего досаждали Домициану даки. Жертвенник и мавзолей, сооруженные в Адамклисси в то время (трофей же датируется эпохой Траяна), служили постоянным напоминанием римским полководцам о том, что варвары были подкуплены, но так и не побеждены. В Африке Домициан приказал истребить племя назамонов в Триполитании. Под конец, Вологез попросил у императора союза для противостояния аланам²⁸. Поражение от даков не имело никакого значения при устранении этого императора. Более того, он находил одобрение в военных кругах и пользовался их поддержкой, по крайней мере, в первые годы своего правления (см. примеч. 2 на с. 282).

Время великих войн

Если войска, находившиеся в Испании во II в. н.э., можно с полным правом назвать «армией мира»²⁹, то другие легионы, надо сказать, имели лишь весьма недолгие перерывы между военными действиями.

Траян и наступательные войны

Дела Нервы мы, по-видимому, можем обойти стороной: во время своего короткого правления наибольшим его достижением, по мнению многих историков, был выбор достойного наследника. Тем временем в 97 г. начались волнения в Германии и назначенный преемник появился таким на подмостки истории³⁰.

Личность Траяна вызывает оживленные споры. По мнению Ж.Каркопино³¹, Траян стал правителем, при котором Империя достигла высшей точки расцвета. П.Пети³², напротив, видит в нем лишь «узколобого солдафона», увлекавшегося «вином и молодыми мальчиками». В интересующей нас