начать все сначала. Джонатан... Да мне и не нравится... Джонатан... Джонатан...»
«Может быть, привыкнешь», – предположил он.
Вернувшись в гостиницу, в вестибюле они наткнулись на Лэнгборна, окруженного группой делателей денег в темных костюмах. Лэнгборн был очень зол – в таком состоянии он пребывал, когда его машина опаздывала или когда кто-нибудь отказывался спать с ним. А хорошее настроение Джонатана только усугубило его гнев.
– Не видел где-нибудь здесь Апостола? – спросил он, даже ре поздоровавшись. – Проклятый малыш исчез.
– Небось не иголка, – пробурчал Фриски.
Из гостиной Джонатана вынесли мебель. На передвижном столике утопали во льду бутылки «Периньона». Двое медлительных официантов развозили тарелки с канапе.
– Будешь красоваться, – сказал Роупер, – целовать детишек, в общем, цвести и пахнуть.
– Что, если они заведут со мной деловой разговор?
– Эти клоуны будут слишком заняты подсчетом еще не полученных денег.
– Вы не могли бы принести несколько пепельниц, – обратился Джонатан к одному из официантов. – И, пожалуйста, откройте окна. Кто у вас старший?
– Я, сэр, – ответил официант по имени Артур.
– Фриски, дай, пожалуйста, Артуру двадцать долларов.
Фриски неохотно протянул деньги.
Это был Кристалл без дилетантов. Это был Кристалл без взглядов Джед. Это был открытый миру Кристалл, наводненный всемогущим «неизбежным злом». Только сегодня звездой был Дерек Томас. Под милостивым присмотром Роупера элегантный бывший ночной администратор обменивался рукопожатиями, сиял улыбками, запоминал имена, острил, занимал гостей.
– Привет, мистер Гупта, как теннис? Ах, сэр Гектор, как приятно снова вас видеть! Миссис Дель Оро, как вы живете, как ваш потрясающий сын с его потрясающими успехами в Йельском университете?
Лоснящийся английский банкир из Рикмансуорта отвел Джонатана в сторонку, чтобы прочесть ему лекцию о значении коммерции в развивающихся странах. Двое продавцов облигаций из Нью-Йорка с пористыми лицами бесстрастно слушали.
– Я вам прямо скажу, я не стыжусь этого, я уже говорил этим джентльменам, я опять повторю это. В нынешнем третьем мире важно, как они
Брэд заговорил, почти не разжимая губ – так что Джонатан сразу и не понял, что он говорит.
– У вас, Дерек, вообще есть экспертиза? Вы э-инженер, сэр? Инспектор? Что-то-э-что-то в этом роде?
– Я на самом деле больше всего по яхтам, – бодро сказал Джонатан. – Не по таким, как у Дикки. По парусным. Примерно шестьдесят футов – мой любимый размер.
– Яхты, у-у? Я люблю их. Он э-любит яхты.
– Я тоже, – сказал Сол.
Вечер закончился очередной серией рукопожатий. «Дерек это великолепно. Точно. Будь здоров, Дерек. Точно. Дерек, как только захочешь, для тебя всегда найдется работка в Филадельфии... Дерек, как только будешь в Детройте... Точно...» Довольный представлением, Джонатан стоял на балконе, улыбаясь звездам и вдыхая морской запах бензина. 'Что ты сейчас делаешь? Ужинаешь с Коркораном и со всей свитой в Нассау – Синтией, разводящей бультерьеров, гадалкой Стефани? Обсуждаешь меню для зимнего круиза с бесценной Делией, несравненной шефиней «Железного паши», или свернулась калачиком, подложив под щеку белую шелковую подушечку своей руки, и шепчешь: «Джонатан, Господи, что же мне делать?»
– Пора жрать, Томми. Нельзя заставлять господ ждать.
– Я еще не голоден, Фриски.
– Я думаю, никто не голоден. Это как церковный обряд. Пошли.
Обедали в старинном форте на холме с видом на гавань. Отсюда ночной маленький Виллемстад представлялся огромным, как Сан-Франциско, и даже серо-голубые трубы нефтеперерабатывающего завода казались волшебными. Макдэнби заказали столик на двадцать, но собралось только четырнадцать человек. Джонатан беззаботно веселился, вспоминая только что завершившийся прием, Мэг и английский банкир с женой смеялись до одурения над его шутками. Но мысли Роупера были заняты чем-то другим. Он смотрел в сторону гавани на огромный туристский пароход со сказочными огнями, движущийся между стоящими на рейде грузовыми судами к маячившему вдалеке мосту. Что с Роупером? Неужели он хочет продать «Пашу» и купить нечто гигантское?
– Едет адвокат-заместитель, будь они прокляты, – сообщает Лэнгборн, оторвавшись от телефона. – Клянется, что будет здесь вовремя.
– Кого они послали? – спрашивает Роупер.
– Моранти из Каракаса.
– Этот головорез. Куда черт унес Апо?
– Велели спросить у Христа. Так они шутят.
– Кто-нибудь еще решил не показываться? – спрашивает Роупер, не сводя глаз с парохода.
– Все остальные под рукой, – лаконично отвечает Лэнгборн.
