Инспектор Фриссон
Фриссон проснулся рано утром 21 июля в хорошем настроении. Дело, помешавшее ему быть на семейном празднике, показалось ему таинственным и сулило интересное развитие. Дочка и жена, правда, обиделись на него, но дочка, получив в подарок брошку, сменила гнев на милость, а жена хоть и поворчала немного, приготовила вкусный завтрак из оставшейся с вечера снеди.
В половине девятого он уже был в полицейском управлении и направился к своему шефу.
— Доброе утро, — приветствовал его шеф, человек небольшого роста, с хорошо заметным округлым животиком, украшенным тяжелой золотой цепочкой от часов.
— С добрым утром, — ответил ему Фриссон.
— Что у вас интересного?
— Одно любопытное дело.
Фриссон начал рассказывать ему о событиях, происшедших накануне вечером.
— Да, забавно, — согласился шеф. — Воры применяют последние достижения техники. Попробуйте использовать их, чтобы поймать заказчика. Как вы думаете: кто этот долговязый? Спекулянт с черного- рынка?
— Сейчас трудно сказать. Поскольку был разговор о валюте, можно думать, что он занимается незаконными операциями с долларами.
— Хорошо. Займитесь поимкой заказчика. Дело назовем «Долговязый валютчик».
Шеф не любил цифр. Он предпочитал давать делам условные названия. Цифры не отражали сущности, а свидетельствовали лишь о силе бюрократических привычек. То ли дело «Долговязый валютчик»! Сразу возникает образ главного действующего лица. А что говорит № 3941/44? Ничего!
Со своей стороны Фриссон не придавал этому значения. Он доводил дело до конца, передавал его судебным органам и все. Но если давать название, он предпочел бы «Грабители-неудачники» или «Грабеж с радионаводкой». Он высказал свое мнение шефу.
— Ерунда! — возразил шеф. — Подумаешь, великое дело, попались какие-то мелкие воришки. Не в них суть, а в том, что мы, несомненно, имеем дело с валютчиками... И если они применяют всякие радиоштучки, то это лишь подтверждает мою мысль о том, что мы наткнулись на большое дело. Несомненно, эта банда имеет связи с иностранными кругами.
У Фриссона дрогнуло сердце. Он хорошо знал своего шефа, человека, мнящего себя крупным политическим мыслителем. По тому, как он закатил глаза и ухватился руками за край стола, Фриссон увидел, что шеф входит в роль пророка и сейчас разразится длинной речью о вреде инфляции и спекуляции валютой. А Фриссону надо было раскрывать преступления. Ему некогда было слушать шефа.
Шеф остановился, чтобы наполнить легкие новым зарядом свежего воздуха, и инспектор поспешил вставить свое слово:
— Я с вами согласен, господин комиссар. Я как раз собираюсь следовать вашему совету. Эти воришки должны встретиться со своим нанимателем сегодня в двенадцать часов. Я собираюсь их выпустить для этой цели, приняв все меры предосторожности в соответствии с вашими указаниями. Можно надеяться, что эта операция даст новые нити для поимки злоумышленников.
Оба собеседника были недовольны друг другом и оборотом разговора. Шеф чувствовал досаду, что Фриссон не дал ему высказаться и подсунул план действия, против которого он не мог возразить. Фриссону не терпелось заняться подготовкой встречи воров с их заказчиком и он опасался, что шеф снова попытается произнести речь.
— Да, да! — сказал шеф. — Держите меня в курсе дела. Еще одно замечание, дорогой Фриссон. Если это дело разовьется так, как я, то есть мы предполагаем, могут возникнуть политические отголоски. Я вас прошу не предпринимать никаких шагов без моего указания, если подобные обстоятельства возникнут.
Фриссон встал и молча поклонился. Последнее замечание шефа задело его за живое. У него и раньше были стычки с начальством по «политическим» вопросам. Инспектор наивно полагал, что перед законом все преступники равны. Его шеф придерживался несколько иного взгляда...
Инспектор пошел к себе.
В девять тридцать к нему были доставлены Карпо и его приятель Жорж Масси. Фриссон деятельно звонил по телефону, вызывал сотрудников, давал распоряжения. Через час приготовления были закончены, и он собрал в свой кабинет всех участников операции для распределения ролей и указаний.
Начал он с бригадира Прудона.
— Возьми этих голубчиков, — кивнул он на Карпо и Жоржа, — поведи к портному, чтобы выгладили и почистили костюмы. Пусть приведут в порядок ботинки и побреются. В общем, позаботься об их приличном виде и доведи до ресторана «Бужено» на улице Страсбург до двенадцати часов. Следи за тем, чтобы не удрали и не напились. Забирай их сейчас. Лебрен даст тебе деньги.
Прудон и воры ушли.
— Тиссе, ты пойдешь к рынку напротив улицы Страсбург и будешь наблюдать за всеми, кто ведет себя в какой-то мере подозрительно. Если что-нибудь заметишь, позвони по телефону. Вот номер. Это в ресторане «Бужено». Будь там не позже 11.30 и найди себе место и телефон.
— Шарон, ты будешь в доме напротив ресторана. Наблюдай за всеми посетителями «Бужено». Я могу выйти и дать тебе сигнал, за кем следовать. Так что будь начеку. И чтобы ты был на месте не позже половины двенадцатого. Марш!
— Теперь твоя задача, Лезгоню. Ты будешь вести только наблюдение. Когда Шарон и Тиссе будут уходить за кем-нибудь, посмотри, нет ли еще скрытых наблюдателей. Увидишь, пойди за ними. Если все будет тихо в течение двадцати минут после того, как Карпо и Масси выйдут из ресторана, вернешься сюда. Район действий ты знаешь. Устройся где-нибудь на улице Страсбург ближе к Восточному вокзалу.
...Агенты полиции заняли свои места. Фриссон устроился за отдельным столиком в зале ресторана. На стуле рядом стоял телефон. Без десяти двенадцать вошли обновленные Карпо и Масси, а через несколько минут к инспектору подошел Прудон.
Зазвонил телефон.
— Говорит Тиссе.
— Что нового?
— На углу бульвара и улицы Страсбург стоит человек, смотрит в сторону вокзала. С места не двигается.
— Следи за ним. Если можно, перейди на его сторону.
— Есть.
Не успел Фриссон положить трубку, как последовал второй звонок.
— Говорит Шарон. По улице с одного конца в другой шатается какой-то тип. Уже третий раз маячит перед глазами.
— Тебе виден человек на углу бульвара.
— Да, я его заметил, но он, наверное, у Тиссе на примете.
— Верно. Следи за своим.
— Есть.
Без двух минут двенадцать третий звонок.
— Говорит Тиссе. К углу подъехало такси. Из него вылез толстяк, сказал что-то моему типу, тот сел в то же такси и уехал. Номер я записал. Толстяк направился в сторону ресторана. Ходит он, как утка. Вижу, как он миновал человека, который несколько раз прошелся по улице.
— Идите за этим фланером, а мы займемся толстяком.
— Есть.
Фриссон повесил трубку.
— Прудон, — сказал он, — пойди на кухню и закуси. Следи за указателем звонков официантам. Мой стол
