Наивный расчет Любаши оказался на удивление верен: подежурив пару часов возле окон подвала, они с Митрофаном отследили пролетку, в которой приехала странница.
Вернувшись домой в десятом часу вечера, Любаша застала хозяйку в гостиной. Лиза сразу же расспросила горничную обо всем, что им с Митрофаном удалось разузнать.
Внимательно выслушав горничную, Лиза решила назавтра же ехать к Ефросинье и серьезно поговорить с ней с глазу на глаз.
Подъезжая к неказистому одноэтажному дому, Лиза раздумывала над тем, как поведет беседу. Она совсем не была уверена в виновности Ефросиньи, скорее та могла подсказать Лизе путь, которым придется следовать дальше. Поэтому и разговор нужно начинать исподволь, чтобы не обидеть ни в чем не повинную женщину.
Наказав Любаше и Митрофану ждать ее возвращения, Лиза поднялась по деревянным ступенькам ко входу в дом. Дверь была не заперта, и она прошла внутрь, очутившись в небольшом темном коридоре. Квартир здесь было несколько, поэтому Лиза замерла в нерешительности.
Сзади, со стороны входной двери послышался шум шагов, и Лиза быстро спряталась за угол. Вошедший следом показался ей знакомым: она узнала черноволосого возницу, который когда-то следовал за ней по пятам до особняка Нелицких. Мужчина постучался в одну из дверей, и его пропустили внутрь.
Лиза покинула укрытие и пошла за мужчиной. Дверь была приоткрыта, словно ее специально приглашали войти. Она нерешительно шагнула через порог и очутилась в комнате. Здесь везде были зажжены свечи: на полу, на столе, на этажерке и даже на диване.
Со спины послышался голос:
— Мы вас ждали!
Дверь захлопнулась, кто-то закрыл задвижку. Отступать было некуда.
Лиза попятилась и обернулась.
Темноволосая, невысокого роста женщина в черном смотрела на нее, не отрываясь. Взгляд у нее был тяжелый и властный. Лиза почувствовала себя неуютно.
— Вы — Ефросинья?
Ответ последовал незамедлительно:
— Да, для чужих мне людей. Но что ж вы стоите? Проходите в комнату, садитесь к столу. Разговор будет долгим.
Лиза послушалась, присела на предложенный ей стул.
— Ну вот, Елизавета Павловна, вы меня и нашли. Рада, что это случилось. Нужно отдать должное сообразительности вашей горничной. Полагаю, вы приехали, чтобы расспросить меня про убийство Софьи Шимановой? Не беспокойтесь, я расскажу. Но об этом позже. Сначала вы расскажете мне, зачем вы меня искали? Неужели вам так интересно, кто стал убийцей?
Лиза не могла оторваться от пронзительного взгляда Ефросиньи. Этот взгляд лишал воли и словно парализовал Лизу.
— Я — одна из подозреваемых. Вернее, единственная подозреваемая.
— Замечательно, — женщина ухмыльнулась. — И вы захотели сами найти убийцу. Так я и думала. Потрясающая самонадеянность.
— Неужели? — Лиза теряла контроль над собой.
— А вам не приходило в голову, что я и есть та убийца, которую вы ищете?
— Вы?!
— В этом нет ничего удивительного. Подумайте сами. Сначала я выкрала ваше пальто при помощи Марфы, а потом появилась в нем в кондитерской. Нужно было видеть лицо Софи! Она-то думала, что я нахожусь дома, под присмотром батюшки. Как она ошибалась! Мне не составило труда увлечь ее разговором. Когда она отвлеклась, я подлила ей яда. Через несколько минут все было кончено.
— Зачем вы это сделали?
— Вам незачем это знать.
Ефросинья подала знак, и ее помощник подошел к Лизе со спины. Лизе в лицо ударил резкий запах, дыхание обожгло, сознание помутилось, через мгновение она потеряла сознание.
Валериан смотрел на неподвижную женщину с состраданием. В его еще не до конца очерствевшем сердце не уживались любовь к Ефросинье и сочувствие к ее жертвам.
В отвращении скривив рот, он обратился к ней с упреком:
— Может быть пора остановиться? Прекрати мстить, достаточно крови.
В ответ послышался нервный хохот:
— О чем ты? Ради чего я избавлялась от всех предыдущих? Они были ступеньками на пути к главной жертве — Лизе. Она — моя цель. Ее я жажду уничтожить сильнее всего на свете. Посмотри на нее — это же жалкая, ничтожная тварь! За что ее можно любить? — Ефросинья ногтем провела по Лизиному лицу. — Не буду отрицать, у нее красивая шея и нежный подбородок. Но почему это так действует на мужчин? Почему ее предпочли мне?
Валериан попытался возразить:
— Тобой движет желание мстить, твой разум затуманен жаждой расплаты. Одумайся. Ты должна остановиться, иначе… Иначе ты не сможешь спастись. Ради меня, ради себя самой, пощади эту женщину!
Взгляд Ефросиньи обрел осмысленность, дьявольский огонь, только что полыхавший в глазах, потух.
— Но только при одном условии. Ты свяжешь ее покрепче. Я должна быть уверена, что никто не помешает нам бежать из этого дома. Оставаться здесь больше нельзя. Мы сильно рискуем.
Ефросинья извлекла откуда-то клубок толстой бечевки:
— Скорее, прошу тебя, она может очнуться.
Валериан опустился на корточки, начал спутывать Лизе ноги, делая вид, что тщательно проверяет узлы. На самом же деле он пытался не слишком затягивать веревку, чтобы жертва смогла как можно быстрее освободиться.
Ефросинья продолжала командовать:
— Теперь завяжи ей руки!
Точно так же, без натяжения, Валериан опутал женщине торс и закрепил веревки сзади. Почувствовав давление на грудь, Лиза очнулась и попыталась освободиться.
— Вот видишь! — Упрекнула Валериана Ефросинья. — Что бы мы делали, не привяжи ты ее к стулу!
— Где я? — Голос Лизы был слабым, окружающая обстановка виделась ей, словно в тумане. Наконец она сделала над собой усилие и с трудом сосредоточилась.
— Познакомьтесь, Лиза, это мой врач и преданный друг, Валериан Басов. Возможно, это имя вам о чем-нибудь говорит?
Лиза начала понимать, кто сейчас находится перед ней, кто эта женщина.
Ефросинья продолжала:
— Если бы не он, я сейчас не стояла бы здесь, перед вами. Именно он помогал мне все время.
Валериан поцеловал протянутую ему руку, и женщина посмотрела на него с нежностью, но когда снова заговорила, в ее голосе послышались торжествующие нотки:
— Лиза, как вы представляли собственную смерть? Наверное, вы мечтали умереть глубокой старухой, в окружении многочисленных отпрысков?
Лиза похолодела от ужаса. Неужели ее убьют точно так же, как и несчастную Софью? Она попыталась освободиться, но была еще слишком слаба и только беспомощно шевелила пальцами.
Ефросинья свысока смотрела на Лизу:
— Я разочарую вас. Вы не увидите свою старость. Вы умрете молодой, — и уже обращаясь к Валериану, распорядилась, — возьмите вещи и отнесите их в карету. Здесь опасно находиться. Если уж Лиза так быстро нашла нас, то полиции это не составит труда.
Валериан не торопился уходить:
— Вы же обещали…
