Дон Луис, не задумываясь, взял ключи, открыл дверь и по ступенькам спустился в сад. Обогнув узкую клумбу с цветами, он подошел к калитке, она была запертой. За увитой плющом решеткой были видны силуэты двух полицейских.
— Все в порядке, — объявил он вернувшись. — Вы можете быть спокойны.
— До завтра, — сказал инженер, провожая дона Луиса и Мазеру. Кабинет от коридора отделяла двойная дверь, притом обитая войлоком, затянутая сукном. Дверь, ведущая из коридора в вестибюль, была завешена портьерой.
— Можешь спать, — сказал Перенна своему товарищу, — я посторожу. Мы, правда, приняли все меры предосторожности, но ты слышал, что предсказывал Веро? Считал ли ты его способным поднимать шум из- за пустяков?
— Нет, патрон.
— Значит, надо быть начеку.
Они обменялись еще несколькими словами, после чего Мазеру уснул. Дон Луис сидел неподвижно, чутко вслушиваясь. В отеле стояла тишина. Снаружи порой доносился шум автомобиля или дребезжание фиакра.
Дон Луис несколько раз поднимался и подходил к дверям кабинета. Там тоже было тихо.
«Прекрасно, — думал он, — доступ со стороны бульвара охраняется. Проникнуть в кабинет можно было бы только этим коридором. Значит, бояться нечего».
В два часа утра перед домом остановился автомобиль, с заднего входа вошел кто-то из слуг. Перенна выключил в коридорчике свет и слегка отодвинул портьеру; по коридору прошла мадам Фовиль в сопровождении лакея Сильвестра. Она поднялась по лестнице, свет на лестнице погас. С полчаса еще наверху слышались шаги, голоса. Потом все затихло.
И в этой тишине Перенна вдруг почувствовал, что в душу ему неизвестно почему заползает тоска. Тревога охватила его настолько сильно, что он распахнул дверь в кабинет и с электрическим фонарем в руках направился к дивану. Ипполит Фовиль спал, повернувшись лицом к стене. Они оба перешли в кабинет, и Перенна слегка задремал, продолжая, однако, отдавать себе отчет во всем, что происходит кругом.
Он слышал, как били часы, и каждый раз считал удары. Спустя некоторое время на улице началось движение, загромыхали тележки молочниц, просвистел пригородный поезд. Зашевелились и в отеле. В щели ставней начал пробиваться свет, разгоняя царивший в комнате мрак.
— Уйдем отсюда, — сказал Мазеру, — не надо, чтобы он видел нас.
— Тише, — сказал дон Луис, останавливая его, — ты его только разбудишь.
— Вы видите — он не просыпается, — не понижая голоса возразил Мазеру. — В самом деле…
Та же безымянная тоска снова овладела доном Луисом. Но он не хотел, он не решался еще раз отдать самому себе отчет в том, чем она вызвана.
— Что с вами, патрон? Вам не по себе, как будто?
— Ничего… ничего… мне страшно…
Мазеру вздрогнул.
— Совсем так, как он вчера говорил…
— Да… да… и причина одна.
— Что такое?
— Ты не понимаешь… не понимаешь, что я задаю себе вопрос, уж не умер ли он?
— Вы с ума сошли, патрон?
— Не знаю… но… у меня такое впечатление…
С фонариком в руке сидел он у постели, и никогда и ничего на свете не боявшийся не решался осветить лицо Ипполита Фовиля. Наконец, сделав над собой усилие, он подошел вплотную к дивану. Взял Фовиля за руку. Рука была ледяная. К дону Луису разом вернулось самообладание.
— Окно! — крикнул он, — открой окно!
И когда свет хлынул в комнату, они увидели распухшее, покрытое темными пятнами лицо Ипполита Фовиля.
— Он умер, — тихо сказал дон Луис.
— Громы небесные! Громы небесные! — бормотал растерянный Мазеру.
Минуту, другую они стояли ошеломленные. Потом Перенна бросился к лестнице, в несколько прыжков взбежал наверх в мансарду. На кровати лежал вытянувшись вниз лицом Эдмонд — сын Фовиля — он тоже был мертв. Никогда, пожалуй, за всю свою богатую приключениями жизнь Перенна не получал такого удара. Он долгое время был не в состоянии произнести хотя бы слово, сделать хотя бы движение.
Отец и сын — оба были убиты в течение этой ночи. Несколько часов тому назад. Убиты при помощи какого-то яда, введенного уколом, как был убит Веро, как был убит Космо Морнингтон. Убиты несмотря на то, что дом охранялся и все выходы были заперты!
— Убит, убит, а я здесь, я, Люпен! Убит на глазах у меня, а я ничего не видел. Возможно ли? Поклянемся же, Мазеру, что мы не успокоимся до тех пор, пока убийцы Ипполита Фовиля и его сына не будут отданы в руки правосудия. А пока за дело! Телефонируйте немедленно в префектуру. Господин Демальон явится сюда сам. Ему придется взять на себя печальную миссию сообщить мадам Фовиль ужасную весть. Скорей!
— Погодите, патрон! Вы забываете об одной вещи, которая может очень помочь нам.
— О чем это?
— О клеенчатой тетради в сейфе.
— Ты прав! Ключи, кажется, на столе.
Мазеру отодвинул шкафчик и вложил ключ в замок. Дон Луис с лихорадочным волнением следил за ним. Наконец-то они проникнут в эту таинственную драму. Мертвые выдают своих палачей. Мазеру рылся обеими руками в бумагах.
— Что так долго? Давай ее сюда, Мазеру.
— Нельзя дать ее, патрон.
— Почему?
— Она исчезла.
Исчезла клеенчатая тетрадь, которую при них положил в сейф инженер!
Мазеру покачал головой.
— Значит, они знали о ее существовании.
— Мало ли, что они еще знают. Эти молодцы довольно еще работы зададут нам. Тем больше оснований не терять время. Ступай, телефонируй.
Дон Луис ходил взад и вперед по комнате, рассматривая разные вещи, как вдруг взгляд его упал на вазу с фруктами: в ней осталось всего три яблока.
— Съел он четвертое, — прошептал дон Луис, — странно, ведь он нашел, что они неспелые…
Он сел к столу, опустил голову на руки и через некоторое время сказал:
— Преступление совершено ровно в половине первого.
— Почему вы это предполагаете, патрон?
— Убийца или убийцы господина Фовиля, перебирая вещи на столе, свалили часы господина Фовиля, они подняли и положили их на место, но часы остановились. Они показывают половину первого.
— Но как же эти черти могли проникнуть сюда?
— Вот через эту дверь из сада, а в сад — с бульвара Сюше.
— У них, значит, были ключи?
— Подобрали, очевидно.
— А полицейские, что охраняли дом?
— Ты знаешь ведь, как это делается: ходят себе взад и вперед, не думая о том, что в сад прекрасно можно забраться за их спиной.
Бригадир Мазеру был, видимо, ошарашен.
— Какая смелость, какой тонкий расчет!
— До чего же ловкий народ, — сказал он наконец.
— Да, бой будет ожесточенный! Какая у них сила натиска!
К телефону подошел господин Демальон, и Мазеру начал излагать ему ход событий. Тем временем дон Луис, легко открыв оба замка, вышел в сад с тайной надеждой найти там следы, которые облегчили бы
