Группа союзных военачальников во главе с Александром и Моро, расположившись на удобной возвышенности, наблюдала за полем боя.
Вдруг ядро, пущенное с французской стороны, ударило в самый центр группы.
Александр остался невредим.
Ядро пробило круп лошади Моро и раздробило ему обе ноги…
Позднее уверяли, будто этот выстрел произвел сам Наполеон. Разглядев в подзорную трубу своего смертельного врага, он решил тряхнуть стариной, вспомнил профессию артиллериста и сделал этот необыкновенно меткий выстрел.
Конечно, то была одна из наполеоновских легенд.
Великий архонт филадельфов умер несколько дней спустя.
Перед смертью он успел дать русскому царю два совета:
— Никогда не нападайте на те части, которыми руководит сам Наполеон; бейте подразделения, которыми командуют его военачальники.
— Потерпев поражение, не спешите вступать в переговоры с Наполеоном; проявляйте упорство, и вы сломите его волю.
Александр, чтивший Моро как бога войны, хорошо запомнил обе рекомендации.
6
Победа под Дрезденом была последней победой французского императора в этой кампании.
Дальше начались неудачи.
Генерал Вандам был разбит при Кульме и угодил в плен, французские части, рвавшиеся к Берлину, были отброшены Бернадоттом, прославленные маршалы Удино, Макдональд и Ней, терпя поражение за поражением, отходили на запад.
Освободительное движение превращалось во всеобщую освободительную войну.
Расстрелы Даву лишь увеличили упорство немцев.
Вновь поднял голову Тугенбунд.
Теперь Наполеон все надежды возлагал на генеральное сражение, к которому готовился очень тщательно.
Сражение это, известное под именем «битвы народов», произошло возле Лейпцига.
Оно началось 16 октября, продолжалось три дня и окончилось полным поражением и разгромом наполеоновской армии.
Кампания 1813 года завершилась.
На очереди была кампания 1814 года, в отличие от предыдущей, целиком проходившая на территории Франции.
7
Перед началом новых битв судьба еще раз бросила ему якорь спасения.
Потеряв почти полностью армию, утратив престиж вседержителя, гонимый восставшими народами из всех углов своей некогда монолитной империи, встреченный ледяным холодом населения родной страны, одним словом, ясно ощутив грань полного ухода в ничто, он вдруг получил неожиданную возможность удержаться на троне.
И не только удержаться, но и сохранить первоклассную державу.
Австрийский император по-прежнему не хотел падения своего зятя. Все те же соображения, усиливающиеся по мере приближения к развязке, заставили его сильно нажать на союзников. Пригрозив выходом из коалиции, Меттерних вынудил Англию, Россию и Пруссию попробовать еще раз договориться с Наполеоном.
Условия мира, предложенные ему в ноябре 1813 года, выглядели более чем соблазнительно: императору оставалась «милая Франция» в полном объеме; он должен был отказаться лишь от завоеваний, и без того утраченных. Он сохранял титул, власть, почет, те остатки армии, которые имелись налицо, и полную возможность куролесить в будущем.
Казалось бы, чего лучшего на грани падения он мог ожидать?
Но Наполеон остался верен себе.
Два месяца тянул он канитель, делая вид, что размышляет над условиями договора, а затем ответил союзникам:
— Я возмущен вашим гнусным проектом и считаю себя обесчещенным уже тем, что мне осмелились его предложить…
За эти два месяца он сумел собрать сто тысяч новобранцев и в ночь с 24 на 25 января 1814 года, покинув столицу, выехал к армии.
8
И снова он поразил весь мир.
Начало военных действий в 1814 году удивительно напоминало начало прошлогодней кампании: оно ознаменовалось победами Наполеона. Если его маршалы терпели неудачи и отступали (предсказание Моро оказалось верным), то сам он, ловко маневрируя и используя промахи врагов, наносил удар за ударом.
Но все это, несмотря на внешнюю эффектность, не могло изменить положения дел.
Силы его были исчерпаны, а союзники вводили новые и новые резервы.
И кроме всего прочего, именно теперь он совершил непростительную для великого полководца ошибку: сражаясь в Северной Франции и держа все наличные войска при себе, он оставил в тылу оголенный Париж.
Именно это обстоятельство в конце концов и использовали его враги.
А мысль об этом им подал не кто иной, как Шарль-Морис Талейран, князь Беневентский.
Он же посодействовал и реализации этой мысли.
9
События, связанные с делом Мале, вызвали в свое время короткую реплику Талейрана:
— Это начало конца.
Как и его соревнователь в политической интриге, Жозеф Фуше, князь Беневентский давно уловил приближение катастрофы в те дни, когда большинство политиков и не подозревало об этом.
Уже со времени эрфуртского свидания он стал платным осведомителем русского царя, еще раньше заключил подобное же соглашение с Меттернихом.
Двойной агент действовал очень осторожно, и все же Наполеон, не зная обо всем, догадывался о многом.
Но, будучи вполне уверен в измене князя Беневентского и удалив его от дел, он не обезвредил предателя. Непонятный просчет! Точно такой же, какой Наполеон допустил и в отношении своего бывшего министра полиции.
Теперь предстояло расплачиваться за это.
Надо быть справедливым: в последнее время интуиция не раз подсказывала императору необходимость устранения врага в собственном доме.
Так, после Лейпцига, вернувшись в Париж и встретив Талейрана, он грубо бросил ему:
— Зачем вы тут? Что вынюхиваете?.. Берегитесь! Если мне станет худо, вы умрете раньше меня!..
Теперь, в начале 1814 года, он написал своему брату Жозефу: «Следи за Талейраном; не забывай, это наш главный враг».
Наконец, из своей походной ставки отдал письменное распоряжение Савари: немедленно арестовать князя.
Но износившаяся машина уже утратила прежнюю четкость в работе.
Первый раз в жизни верный Савари нарушил приказ императора. И, не ведая того, тем самым подписал ему приговор.
10
17 марта в лагерь союзников пробрался старый агент Бурбонов и одновременно доверенный посланец Талейрана — граф Витроль.
Русский царь принял его.
Витроль передал Александру короткую записку от своего патрона, которую пояснил на словах.
Талейран усиленно советовал союзникам немедля идти в обход Наполеона, обещая, что Париж может
