– Но позвольте, – запротестовал маленький гражданин. – Как же это так – нету злых сил? Да взять в одном только земледелии. Сколько бед обрушивает на него подчас природа!
Девушка с улыбкой покачала головой:
– Знаете, что говорил на этот счет Докучаев? Вот его слова: «Все враги нашего сельского хозяйства, – ветры, бури, засухи, – страшны нам лишь потому, что мы не умеем владеть ими. Они не зло, их только надо изучить, научиться управлять ими и тогда они же будут работать нам на пользу».
– Любопытно, очень любопытно, – пробормотал маленький гражданин. – Ну, а такое зло, как саранча, вы тоже возьметесь обратить на пользу?
– А потому бы и нет? Ее можно использовать удобрения и даже в качестве кормов. Кстати говоря, наши энтомологи уже разгадали тайну массового размножения этих прожорливых насекомых.
– Смотри-ка ты! – маленький гражданин ликовал в душе, беседа явно заворачивала в нужное русло. – А если так произойдет: мы ее на удобрение расплодим, а он возьмет, да и ф-фью... – он сделал выразительный жест рукой. – Разлетится по полям. Что тогда?
Молодые люди рассмеялись.
– Ну, пока мы еще ее для этой цели не разводим, – объяснила девушка. – Вырастили, в порядке эксперимента, всего несколько небольших стай. Разумеется, с соблюдением необходимых мер предосторожности.
Откинувшись в удобном кресле, маленький гражданин не спеша подводит первые итоги. Значит, шеф оказался прав: в Джанабаде действительно что-то затевают. «Выращиваем в экспериментальных целях»? Так, так, посмотрим, что это за эксперименты... А пока – терпение. Излишняя настойчивость может их насторожить. Терпение и еще раз терпение. Все будет о'кей!
Опустив веки, маленький гражданин вновь погружается в дрему. Или только делает вид, что спит? Ну да, конечно, как может быть иначе? Какаду вышел на след, этим сказано все!
Когда-то в юности, наглотавшись романов старика Уоллеса, Гарри возмечтал было о карьере сыщика. Он представлял себя этаким суперменом, грозою гангстеров, опорой добродетели. Ему даже удалось устроиться детективом в частное сыскное агентство, но увы, сверхоригинальная внешность оказалась здесь совсем неподходящей. Она явно работала против него. Тут требовались безликие люди- тени, люди-призраки, а юный Гарри со своим феноменальным личиком то и дело попадал впросак. К тому же занятие это сразу пришлось ему не по душе. Вместо великолепных гангстеров приходилось довольствоваться самыми заурядными растратчиками небольших торговых фирм, выслеживать неверных мужей и жен – словом возиться со всякой мелочью. Правда, позднее, когда Гарри наконец нашел себя в великом братстве пиратов Пишущей Машинки, профессиональные навыки детектива сослужили ему неплохую службу. Вот и сейчас, ну кто из его коллег сумел бы с такой ловкостью проникнуть в самое сердце советского эксперимента? О нет, его не обманет кажущаяся доступность, отсутствие видимых норм контроля. Все это не более, как хитрая маскировка. Великолепная маскировка. Совершенно ясно, что сотни переодетых агентов усеивают все подступы к объекту. И раз его не задержали до сих пор, значит, он действительно не вызывает подозрений... Да, да, все идет о'кей! И эта юная пара... Надо за них держаться. Кстати, опять они воркуют, эти голубки. Но что это, снова биология? Помешались на ней все, что ли! И что за чушь несет этот крутобровый атлет?
– Понимаешь, Галка, – все более увлекаясь, ораторствовал Виктор. – Возьми хотя бы Васюганские болота... Ты только представь себе, что будет, когда мы с помощью «Космического ключа» превратим их в плодороднейшие земли. Новая гигантская житница в центре Сибири! Ты только представь себе...
Маленький гражданин оторопело смотрит на оратора. Ну при чем здесь Сибирь? Нет, тут что-то не то. Что-то не то. Определенно! Он переводит взгляд на сероглазую девушку, и внезапная догадка поражает его до глубины души. Ну конечно же, как не сообразил он раньше! Это такие же биологи, как он – папа римский! И те, в московском экспрессе... Он разгадан, разоблачен, сейчас его передают с рук на руки, а там, в Джанабаде, пригласят в машину и...
Ему становится не по себе. «Стареем, дорогой Какаду, стареем...» Юная пара воркует уже вовсю, но он даже не смотрит в их сторону. «Зря стараетесь милые, совершенно зря...» Внезапно он ощущает гнетущую усталость. Дьявольски хочется спать. А почему бы и не вздремнуть, черт возьми! Кто ему может запретить? До посадки во всяком случае беспокоить его не станут...
Маленький гражданин откидывается в кресле. Но он уже не притворяется, что дремлет. Он спит.
ГЛАВА 28
Подарок друзей инглизов
– Да, они живы оба – и почтенный аксакал, и юнец. Живы, но очень, очень ослабли. Час назад внучонок Черкез полетел с ними в Джанабад на таком же точно самолете, Товарищ полковник встретил самолет в пути? Вот-вот, это и были они – внучонок, Гульнар и двое русских, едва не загубленных бывшим ханом племени эрсари. Он, Бава-Кули, сразу узнал старого бандита. Быть может товарищ полковник и его уважаемые спутники заглянут на минутку в юрту старого кумли? Пиала душистого гок-чая или холодного айрана не повредит в дороге.
– Что ж, зайдемте, товарищи, – говорит полковник Карабанов.
И вот они уже сидят в юрте гостеприимного Бава-Кули. На чистой кошме три пиалы душистого гок- чая и две – с прохладным айраном.
– Плохо еще заботимся мы о чабане, – говорит капитан-пограничник. – Древняя юрта в век космических полетов! Парадоксально.
– Мир полон всевозможных парадоксов, – замечает Карабанов. – А что до юрты – здесь все в порядке. Чудесное жилище для кочевья. Легко в перевозке и сборке, устойчиво в бурю, прохладно летом, зимой не боится ни дождя, ни снега... Не следует пренебрегать народной мудростью, капитан, – шутливо заключает он. – Вот вы избрали сейчас айран, а наш доктор может подтвердить, что горячий гок-чай гораздо лучше утоляет жажду.
– Совершенно верно, – опуская пиалу с айраном, улыбается врач – совсем еще молодой человек в легком дорожном костюме. – Но... к этому надо еще привыкнуть.
Бава-Кули смотрит не на них. Он исподволь поглядывает на короткие жирные пальчики, сжимающие третью пиалу с гок-чаем. Как затесался в эту компанию толстяк с трусливо бегающими глазками? В старое время такие восседали в пыльных лавчонках близ Регистана.
Карабанов опускает пиалу. Бава-Кули спешит подлить ему чаю. Этот старый воин с иссеченным шрамами лицом не из тех, кто мешкает в пути. И в юрту, разумеется, зашел не зря. Старый воин – мудрый человек, он знает и уважает древние законы кумли. Как и положено, сказаны первые вежливые фразы. А сейчас, вот сейчас задаст он главный свой вопрос.
– Вы сказали, бава, – произносит полковник Карабанов, – в Джанабад улетели четверо?
– Четверо. Четыре человека и Шейтан – пес с богомерзкой кличкой.
– А этот? Бывший хан племени эрсари?
– Ушел в пески. Один, без верблюда, без коня...
– Он направился к развалинам Кала-и-хумб. Это здесь недалеко, бава.
– Да, он пошел в ту сторону. Я послал за ним младшего сына, отца Черкеза.
– Мы тоже летим туда, бава... Что это с вами, Файзи?
Пиала выпала из рук толстяка, чай растекался по кошме. Округлившиеся глазки с непередаваемым ужасом уперлись в дверцы. Все обернулись, ожидая увидеть чуть ли не кобру с раздутым капюшоном, но там стояла всего-навсего глазастая девчушка. Совсем крохотная девчушка с целым пучком смешных косичек на затылке.
Однако и Карабанов увидел что-то, незамеченное другими.
– Дур! Ховлукми! – вскочил он и ловко перехватил руку девочки раньше, чем она ее поднесла ко рту.
Девочка от испуга расплакалась и бросилась бежать. Молодая женщина в новеньком нарядном
