18–20 часов в сутки, удивительное снижение потребности во сне, повышенная сексуальность — разве легко за этими чертами гипомании распознать болезнь?
Лишь изредка гипомания сменялась снижением интереса к жизни, общению, сексу, а главное, уменьшением работоспособности. Бальзак стремился подхлестывать себя огромными количествами кофеина, но и эта мера в периоды депрессий не давала обычного результата.
Спонтанно Бальзак вновь выныривал на поверхность жизни и уходил в долгожданное гипоманиакальное состояние. Если здоровый человек легко забывает наслаждение, но хорошо помнит боль, то гипомания меняет акценты. Боль, испытанная в депрессивной фазе, легко забывается и воспринимается как странная и необъяснимая флуктуация.
Гипомания меняет работу механизма верификации, проверяющего информацию на достоверность, и тогда все сомнения в собственной неадекватности отметаются. Чрезмерно положительный прогноз, присущий гипомании, окрашивает будущее в светлые тона, сулит богатство и встречу с любимой женщиной.
А тем временем болезнь продолжается. Вновь и вновь увлекает она своего обладателя в подъемы и падения. Постоянное перенапряжение и нехватка денег раскачивают синусоиду. Ее колебания становятся все более резкими и оглушительными. Гипомания сменяется грозным маниакальным состоянием.
Мания многократно увлекала Бальзака в свои ловушки. Он организовывал театр, издательства, покупал серебряные рудники и железную дорогу — все лишь для того, чтобы еще раз потерять все деньги, еще больше влезть в долги, еще больше сделать свое творчество средством, необходимым для выживания и спасения от кредиторов.
Потом гипомания снова спасала его, вливая в его жилы сверкающую теплую струю и оставляя мозг незатуманенным.
Обострение его маниакальной депрессии произошло в возрасте от 18 до 25 лет. Это время интенсивной социализации, когда человек выбирает профессию, перебирает социальные роли и жизненные пути. Каждое из этих изменений — огромный стресс, невротизирующий фактор, раскачивающий синусоиду, делающий взлеты и падения все более рельефными.
Для Бальзака эти годы были отмечены каторжным трудом, унизительной нищетой, борьбой за выживание, мощнейшей сексуальной фрустрацией, на которую обрекала его нищета. Это период сильнейшей конфронтации с родителями. Ведь Бальзак решил стать писателем, отказавшись от унылого жизненного пути, предложенного ему семьей. И вот ему дали два года, в течение которых он должен доказать наличие у него писательского дара.
Напряжение и стрессы этих двух лет привели к невротическому состоянию, из которого Бальзак уже не смог вырваться в течение всей жизни. Гипомания и маниакальное состояние, изредка прерываемые глубокими депрессиями, превратились в его постоянных спутников, стали частью его тела, души, мозга.
Великий комбинатор. У него выдающиеся организаторские способности и его деятельность четко направлена на достижение цели.
Легкость принятия потерь окрашена юмором и способностью шутить над самим собой («Графа Монте– Кристо из меня не вышло, придется переквалифицироваться в управдомы»). Он умеет мгновенно отгадывать каждого человека и потакать слабостям других, правда, для достижения своей цели.
У него уникальный талант общения, раскрывающий все двери и сердца, позитивное мышление и блистательный юмор. Он доброжелательно и покровительственно относится к людям с более низким рангом (Паниковский, Шура Балаганов, Воробьянинов). Он уважает Уголовный кодекс.
Швейк. Добродушный юмор, великолепная психологическая защита, умение наслаждаться скромными дарами судьбы, философское отношение к жизненным стрессам составляют надежный щит, защищающий этого маленького человека от человеческих несовершенств, перипетий политической жизни, войны.
Нонконформист. Он не хочет подчинить свой внутренний мир нормам окружающих людей, хочет эмансипироваться от их мнений.
Обычные люди копят деньги — а ему деньги нужны лишь для наслаждения жизнью. Они копят вещи — он же не привязан к имуществу, вещам, одежде. Они любят свой дом, украшают его — для него дом — весь мир, и его не беспокоит, где он будет ночевать завтра. Они идут по жизни осторожно, не доверяя себе и другим, опасаясь ошибок и своих неправильных оценок ситуации, стараясь не менять жизнь и даже страшась этого — он видит в этих изменениях высшее наслаждение.
Бродяга. Он никогда не жалеет о прошлом. Поразительна его непривязанность к прошлому, к тому, что было лищь час назад. С гипоманиакальной легкостью двигается он только вперед, и вот уже будущее переливается в настоящее, оказывается рядом и можно насладиться им, после чего оно отлетает назад, как скорлупа от ореха.
Это восхитительное движение во времени, обтекающем маленькую человеческую жизнь, доступно лишь циклотимику.
Как отрадно для него это движение вперед, эта охота к перемене мест, когда раз в год он переезжает, снимая свой маленький табор с еще вчера, казалось бы, насиженного места, и двигается вперед, с детьми, собакой, книгами, бросая без сожаления нажитое добро или раздавая его друзьям, не имея перед собой особой цели, кроме только ему понятного ощущения пространства и свободы. Его провожают сочувственными взглядами его друзья, которым остается чувство некоей пустоты, связанной с его уходом.
Бродяга делает крутые повороты при перемене профессии, легко переезжает, меняет партнеров, оставляет друзей.
Он легко перемещается в жизненном пространстве, без сожаления теряя все то, что ему принадлежало и что было, может быть, завоевано с трудом, готовый платить любую цену за свою свободу.
И его уже не найти, потому что он много раз поменял адрес и телефон. А люди с другим характером с изумлением наблюдают за этой непривязанностью к прошлому, легкостью расставания с настоящим, его людьми и ценностями, и не могут понять это неутоляемое ничем желание двигаться вперед.
Игрок. Он ориентирован на победу, ему нравится преодоление трудностей. Он хочет победы и готов платить за нее. Но так же легко он принимает и поражение. Эта борьба густо замешена на принципе наслаждения. Разве важно для него выиграть деньги? Нет, он расстается с ними легко и без какого–либо сожаления. Важен не результат, а движение, сам процесс игры.
Он спокоен, доброжелателен и легко находит язык с самыми различными индивидуальностями. Людям, находящимся на вершине и в самом низу человеческой лестницы, приятны его радушие и юмор, соединенные с чувством самоуважения.
Но причина не только в легкости его светлого характера. Дело в том, что он не участник всех этих коллизий. Он наблюдатель, лицеприятный, но в глубине души равнодушный друг. Для него имеет значение лишь патологическая зависимость, страсть, рвущаяся из подсознания. Лишь на нее стоит тратить душевные силы. Все остальное не имеет значения.
И он контролирует все свои ощущения, потому что он игрок. Со спокойной улыбкой смотрит он на женщину, сгорающую от страсти в его руках. Он знает правила и этой игры. Он не может любить, потому что в любви всегда есть страх потери и желание удержать мгновение. У него вроде бы есть друзья и люди, которые дорожат его отношением. Но хотя он всегда искренне рад встрече с ними, они не нужны ему.
Единственная нить, привязывающая его к реальности, — страсть, игра, могучая власть патологической зависимости.
Эпикуреец, гедонист. Гармоничное раскрытие всех аспектов личности встречается редко. Гармония — не частая гостья в мире людей. На каждом шагу мы видим, как судьба или отказ самого
