— Где может быть Эдриен?
— Я думала, что он с тобой, что вы решили провести романтический вечер вдвоем.
— Да нет же, я была у Макса…
— Час от часу не легче… Могу я узнать, зачем ты к нему пошла?
— Перестань, Жанна! Мне нужно было обсудить с ним наши поиски. Как мне найти Эдриена?
— Позвони ему!
Кейра кинулась к телефону и… попала на мою голосовую почту. Мне ведь нужно было продемонстрировать хоть капельку самолюбия! Она оставила длинное послание… «Мне очень жаль, я не заметила, как пролетело время, мне нет прощения, но это потрясающе, я должна тебе рассказать. Где ты? Я знаю, сейчас уже десять, даже больше, но позвони мне, позвони мне, позвони мне!» Во второй раз она сообщила номер телефона сестры. В третий сказала, что беспокоится. В четвертый я по голосу понял, что она действительно нервничает. В пятый раз она заявила, что у меня ужасный характер, а в шестой — это было в три утра — молча повесила трубку.
Я переночевал в маленькой гостинице на острове Сен-Луи, позавтракал и поехал на такси к дому Жанны. Подъезд был заперт, я сел на скамейку на тротуаре напротив и развернул газету.
Вскоре из дома вышла Жанна. Узнав меня, она подошла:
— Кейра совершенно извелась!
— Мы оба извелись!
— Мне очень жаль, я тоже ужасно на нее разозлилась.
— Я не злюсь, — возразил я.
— До чего вы глупы!
Жанна кивнула и пошла прочь, но тут же вернулась:
— Ее вчерашнее свидание с Максом носило сугубо профессиональный характер, но я вам ничего не говорила!
— Какой у вас код?
Жанна нацарапала цифры на листочке, протянула его мне и отправилась на работу.
Я прочитал газету от корки до корки, зашел в маленькую булочную на углу, купил венских булочек и отправился к Кейре.
Вид у нее, когда она открыла мне дверь, был заспанный.
— Где ты был? Я чуть с ума не сошла от беспокойства! — Она потерла глаза.
— Круассан? Булочку с шоколадом? То и другое?
— Эдриен…
— Завтракай и одевайся, мы можем успеть на «Евростар», который уходит в полдень.
— Сначала я должна повидаться с Айвори, это очень важно.
— Ладно, «Евростар» отправляется каждый час, так что… едем к Айвори.
Кейра сварила кофе и рассказала о встрече с Максом. Пока она излагала свою теорию, я думал о короткой фразе антиквара насчет армиллярных сфер. Не знаю почему, но мне хотелось позвонить Эруэну и поделиться с ним. Кейра заметила, что я отвлекся, и призвала меня к порядку.
— Хочешь, чтобы я пошел с тобой к этому старому профессору? — спросил я, включаясь в разговор.
— Скажешь, где ночевал?
— Нет, то есть мог бы, но не буду, — с широкой улыбкой отвечал я.
— Мне это совершенно безразлично.
— Так не будем больше об этом… Что насчет Айвори?
— Он не вернулся в музей, но Жанна дала мне номер домашнего телефона. Сейчас позвоню.
Кейра пошла в комнату сестры к телефону, но в дверях обернулась:
— Так где же ты ночевал?
Айвори согласился принять нас. Он жил в элегантной квартире на острове Сен-Луи… в двух шагах от моей гостиницы. Он открыл нам дверь, и я тут же узнал мужчину, вышедшего накануне из такси, когда я листал книгу на террасе бистро. Айвори провел в гостиную и предложил на выбор чай или кофе.
— Как приятно снова видеть вас обоих, чем могу быть полезен?
Кейра не стала ходить вокруг да около и спросила, где был найден фрагмент, о котором он рассказал нам в музее.
— Почему вас это интересует?
— Думаю, я продвинулась в интерпретации текста на геэзе.
— Это в высшей степени интересно. Что вы узнали?
Кейра объяснила ему свою теорию о народах гипогеев. В IV или V тысячелетии до нашей эры люди нашли предмет и разделили его на части. Если верить манускрипту, разные группы должны были разнести их по четырем сторонам света.
— Великолепная гипотеза! — воскликнул Айвори. — Хотя, вполне вероятно, лишенная всякого смысла. Вот только у вас нет никакой идеи насчет того, что заставило их отправиться в это опасное, невероятное путешествие.
— Одна идейка у меня есть, — возразила Кейра.
Опираясь на рассуждения Макса, она предположила, что каждый фрагмент содержал определенные знания и указывал путь к их постижению.
— Тут я с вами не согласен, скорее даже уверен в обратном, — покачал головой Айвори. — Конец текста позволяет предположить, что речь идет о секрете, который нужно сохранить. Прочтите сами: «… пусть останутся сокрытыми тени бесконечности».
Пока Айвори с Кейрой обсуждали «тени бесконечности», я снова подумал о моем антикваре из Марэ.
— Интригует не столько то, что показывают нам армиллярные сферы, а то, чего они нам не показывают, но о чем мы тем не менее догадываемся, — прошептал я.
— Что вы сказали? — переспросил Айвори, поворачиваясь ко мне.
— Пустота и время, — произнес я.
— О чем это ты? — удивилась Кейра.
— Так, ни о чем. Это не имеет отношения к вашему разговору.
— И где вы надеетесь найти недостающие фрагменты? — поинтересовался Айвори.
— Те, что у нас, были обнаружены в кратерах вулканов, в нескольких десятках километров от больших рек. Один на востоке, другой на юге, я предчувствую, что остальные спрятаны в похожих местах на западе и на севере.
— Эти фрагменты при вас? — От возбуждения у Айвори блестели глаза.
Мы с Кейрой незаметно переглянулись, она сняла цепочку с кулоном, я достал свой фрагмент, который хранил во внутреннем кармане пиджака, Кейра бережно соединила их, и камни тотчас приобрели удивительный ярко-голубой цвет. Правда, на этот раз интенсивность свечения была явно ниже.
— Поразительно! — воскликнул Айвори. — Поразительней, чем я мог себе представить.
— А что именно вы себе представляли?
— Ничего… ничего особенного, — смешался Айвори. — Удивительный феномен, особенно если знаешь возраст этого предмета.
— Теперь вы скажете наконец, где был найден ваш фрагмент?
— Увы, он не мой. Его нашли тридцать лет назад в Перу, в Андах, но не в кратере вулкана, что противоречит вашей теории.
— Где именно?
— В ста пятидесяти километрах северо-восточнее озера Титикака.
— При каких обстоятельствах? — спросил я.
— Голландские геологи вели изыскания, поднимаясь к истоку Амазонки, укрылись от непогоды в пещере, и предмет привлек их внимание своей странной формой. Впрочем, камень так и остался бы лежать, где лежал, не случись ночью гроза. Удары молнии спровоцировали виденное вами явление — проекцию светящихся точек на стенку палатки. Утром руководитель экспедиции обнаружил, что ткань стала
