— Закончился триместр, истек срок ее учебы по межуниверситетскому обмену, она вернулась во Францию, чтобы завершить образование. На расстоянии тускнеют даже самые яркие чувства. Через месяц после отъезда она вновь появилась в Лондоне, чтобы проведать отца. После десятичасового путешествия сначала на междугороднем автобусе, потом на пароме и наконец на поезде она еле держалась на ногах. Последнее наше воскресенье нельзя назвать идиллическим. Вечером, когда я провожал ее на вокзал, она призналась, что хочет положить конец нашим отношениям: так у нас хотя бы останутся светлые воспоминания. Я понял по ее глазам, что бороться бессмысленно, огонь погас. Она отдалилась от меня — и не только в географическом смысле. Вот, Уолтер, теперь вы все знаете, и я не понимаю, почему вы так глупо улыбаетесь.
— Просто так, — ответил мой спутник.
— Я вам рассказываю, как меня бросили, а вы смеетесь, и это просто так?
— Нет, вы рассказали мне чудесную историю, и, если бы я не проявил настойчивость, вы бы поклялись мне, что все это в прошлом и давно забыто, так?
— Естественно! Прошло пятнадцать лет, а история эта продолжалась всего два месяца. Я даже не уверен, что узнаю ее при встрече. А как же иначе?
— Вот именно — как? Тогда ответьте мне на один маленький вопрос: Как вы сумели рассказать эту простенькую историю, погребенную под слоем лет, ни разу не назвав имени той девушки? С тех пор как я поведал вам о мисс Дженкинс, я чувствовал себя нелепым и смешным, а сейчас это чувство прошло, совсем прошло!
Наши соседки давно ушли, а мы этого даже не заметили. Помню, в тот вечер мы досидели до закрытия ресторана, прилично выпили, и я отказался от щедрого предложения Уолтера, так что мы оплатили счет пополам.
На следующий день мы оба приехали в Академию, страдая от невыносимой жажды, и получили письмо, где сообщалось, что нас допустили к конкурсу.
Уолтер так мучился от головной боли, что даже крик радости, который он испустил при этом известии, вышел каким-то жалким.
Кейра медленно повернула ключ. На последнем обороте замок обычно издавал оглушительный щелчок. Она закрыла дверь, стараясь не шуметь, и тихо, как кошка, прошла через коридор. В маленький кабинет сестры уже проник свет зари. На видном месте лежал конверт на имя Кейры с английским штемпелем. Сгорая от любопытства, она вскрыла конверт и вынула письмо, в котором ей сообщали, что, хотя она нарушила срок подачи документов, ее личное дело привлекло внимание членов отборочной комиссии. 28 числа текущего месяца ее ожидают в Лондоне, где она должна представить свои работы членам большого жюри Фонда Уолша.
— Что это за штука? — пробормотала она, засовывая письмо обратно в конверт.
В дверях появилась Жанна в ночной сорочке, с всклокоченными волосами. Она зевнула и потянулась:
— Как там Макс?
— Ты бы лучше легла, Жанна, еще совсем рано!
— Или поздно, это как посмотреть. Вечер удался?
— Нет, не очень.
— Тогда почему ты осталась у него на ночь?
— Я замерзла.
— Мерзкая зима!
— Ну ладно, Жанна, я пойду спать.
— У меня есть для тебя подарок.
— Подарок? — удивилась Кейра.
Жанна протянула сестре конверт.
— Что это?
— Открой — узнаешь.
Кейра обнаружила в конверте билет на поезд «Евростар» и оплаченный ордер на двухдневное проживание в отеле «Ридженси Инн».
— Это не четырехзвездочный отель, но он очарователен, Жером возил меня туда.
— И этот подарок связан с письмом, которое я только что прочла?
— Да, некоторым образом, но я решила продлить твое пребывание в Лондоне, чтобы ты могла насладиться городом. Тебе обязательно надо сходить в Музей естественной истории, новая галерея Тейт — волшебное зрелище, а еще ты должна сходить на бранч к Амулю, его ресторанчик находится на Формоза- стрит. Как мне там понравилось, так все мило, чудесная выпечка, салаты, цыпленок с лимоном…
— Жанна, сейчас шесть утра, цыпленок с лимоном — это, конечно, хорошо, но я не уверена, что…
— Ты мне скажешь спасибо или мне заставить тебя съесть этот билет?
— А ты тогда объясни мне, о чем идет речь в этом письме и что ты затеваешь за моей спиной, или я сама заставлю тебя съесть твой билет!
— Приготовь-ка мне чай и тартинку с медом! Это приказ. Я приду на кухню через пять минут. А пока что твоя старшая сестра намерена почистить зубы. Что стоишь? Пошевеливайся!
Кейра принесла на кухню приглашение Фонда Уолша и положила его на самое видное место, рядом с чашкой чая и поджаренной тартинкой.
— Должна же хоть одна из нас двоих верить в тебя! — проворчала Жанна, входя на кухню. — Я сделала то, что сделала бы ты, если бы ценила себя по заслугам. Порылась в Интернете и составила список организаций которые могли бы финансировать твои археологические изыскания. Должна сказать, их оказалось не так уж много. Даже в Брюссель обращаться бесполезно: придется два года жизни угробить на заполнение всяческих анкет и документов.
А в Европарламент ты писала, прося за свою младшую сестру?
— Я писала всем подряд! И вчера пришло это письмо. Не знаю, каков результат, положительный или отрицательный, но хотя бы взяли на себя труд ответить.
— Жанна!!!
— Ну да, я вскрыла конверт и потом опять его заклеила. Но после всех моих мучений, полагаю, я имела на это право. Это и меня тоже касается.
Какие материалы рассматривал Фонд, прежде чем принять решение?
— Зная тебя, я думаю, сейчас ты впадешь в истерику, но мне на это наплевать. Я всем посылала твою диссертацию. Она сохранилась у меня в компьютере, и очень кстати. Ты все равно ее напечатала, ведь так?
— Если я правильно понимаю, ты выдала себя за меня, разослала мою работу по всяким организациям и…
— И подарила тебе надежду в один прекрасный день вернуться в твою треклятую долину Омо! Ну что, будешь и дальше злиться?
Кейра встала и обняла Жанну:
— Я тебя обожаю! Ты королева зануд, ты упрямее осла, но ты моя сестра, и я не променяю тебя ни на какую другую сестру на свете.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — насмешливо спросила Жанна, вглядываясь в лицо сестры.
— Лучше не бывает!
Кейра присела за кухонный стол и в третий раз перечитала приглашение.
— Мне придется делать устный доклад! И что мне им говорить?
— Вот-вот, у тебя осталось мало времени, чтобы сочинить текст и выучить его наизусть. Надо не читать по бумажке, а смотреть членам комиссии прямо в глаза, иначе твои слова покажутся им неубедительными. Но ты справишься блестяще, я знаю.
Кейра вскочила и принялась мерить шагами кухню.
— Так, кажется, ты уже струсила. Немедленно прекрати! Хочешь, я приду вечером, и мы начнем
