Ах, мне почти стыдно за себя. Клара, Клара, ты становишься сексуальной маньячкой! Но, с другой стороны, кто сказал, что это плохо?
Мартин проводил Клару до ее номера, но не предпринял никаких попыток напроситься в гости. Она оценила это. Все-таки даже для курортного романа, предполагающего более чем свободные отношения, прыгать в постель с мужчиной в первый же вечер знакомства… Нет, это не в характере Клары. И, к счастью, не в характере Мартина.
Позавтракав у себя в номере, Клара приняла душ, подкрасила ресницы и губы, натянула шорты и короткий топик. Так здесь ходили все отдыхающие. Правда, вечером, перед походом в ресторан, женщины вспоминали о том, что где-то в глубине чемодана лежит пара элегантных платьев. Мужчины же были счастливы оттого, что здесь, на отдыхе, не нужно надевать смокинг и галстук, а можно носить легкие брюки и рубашки с коротким рукавом. Клара вышла из номера в половине одиннадцатого. С Мартином они договорились встретиться в холле гостиницы. Он уже ждал ее. Клара не могла не отметить пунктуальность нового знакомого.
Еще одно очко в пользу Мартина. Клара ненавидела, когда мужчины опаздывают. Считала это просто свинством. Даже если мужчина появляется на пару секунд позже дамы, это никак не могло характеризовать его с лучшей стороны.
— Привет!
— Прекрасно выглядишь, — приветствовал ее Мартин.
— Смею надеяться, что это не просто банальный комплимент с твоей стороны и ты действительно не заметил мой обгоревший нос.
— И сейчас не замечаю. Ну что? Еще не передумала приручить мустанга?
Клара с сомнением посмотрела на Мартина.
— Думаешь, там других не будет?
— Попробую договориться. Может, для тебя сделают исключение.
Кларе досталась кобыла, которую звали Амаранта. Почему-то это привело Клару в дикий восторг.
— Ты так радуешься, что можно подумать, вы с лошадью старые знакомые, — с улыбкой сказал Мартин, который держал поводья черного как ночь жеребца.
— А так оно и есть. Когда я училась в колледже, у меня была подруга, которую звали Амаранта. А поскольку это обычная кличка лошадей, представляешь, какой фурор она производила, когда называла свое имя?
— Странно. Я не знал, что это распространенное имя для лошадей.
— Поверь мне. Я шесть лет посещала ипподром.
— Так, значит, ты лихая наездница?
— Была когда-то. Но я уже сто лет не ездила.
Тем не менее Клара довольно лихо запрыгнула в седло. Мартин последовал ее примеру. Некоторое время они ехали медленно, но потом Клара пустила лошадь рысью.
— Мне не нравится медленная езда, — заявила она.
— Я не удивлен, — отозвался Мартин. — Кстати, я хочу побольше узнать о тебе. Ты не возражаешь, если я начну приставать к тебе с вопросами?
— Я только рада буду на них ответить. Честно говоря, ты меня все больше и больше приятно удивляешь.
— Да? И чем же?
— Например, я просто терпеть не могу, когда мужчины говорят мне: «Расскажи что-нибудь о себе, детка». Мне сразу хочется начать с биографической справки: родилась тогда-то, училась там-то, кроме штрафов за неправильную парковку, других проблем с полицией не было. Так что задавай вопросы.
Мартин рассмеялся.
— С тобой очень просто и приятно разговаривать. Ты мне кажешься достаточно самостоятельной и умной женщиной. Поэтому вопрос номер один: в какой области ты работаешь?
Клара чуть склонила голову набок и лукаво взглянула на Мартина.
— А как ты думаешь?
— Гм. Ты красивая женщина, явно следишь за своей фигурой, знаешь, как себя подать, уверена в себе, образованна… Даже не знаю. Может быть, ты юрист?
— О! — удивилась Клара. — Угадал!
— Правда? — Мартин, казалось, удивился не меньше нее. — Честное слово, даже не знаю, как это у меня получилось. А каким именно видом юридической деятельности ты занимаешься?
— Я адвокат.
— Да ну?
— Не веришь?
— Почему, верю… Просто это никак не вяжется с твоей женственностью.
— По-твоему, все женщины-адвокаты — это злобные старые девы в очках и с редким пучком волос на затылке?
— Я приятно удивлен, что это не так.
Они дружно рассмеялись. Клара наклонилась вперед и погладила шею Амаранты.
— А вот я никогда не умела разгадывать людей, — пожаловалась она. — Если бы ты не сказал мне, что ты по профессии психолог, я бы ни за что не догадалась.
— Тебе так только кажется. Да у меня на лице написано: «Вы хотите об этом поговорить?».
— Да ну тебя!
— Клара, мне кажется, что ты себя недооцениваешь. Если ты адвокат, то просто обязана уметь разгадывать людей, разве не так?
— Все это верно. Я тоже достаточно хороший психолог, но только в том случае, когда люди, которых мне приходится «отгадывать», не являются моими близкими знакомыми. А вот когда дело касается только меня… Я совершенно не разбираюсь в людях. По-моему, никогда в них не разберусь.
— Слишком доверчивая?
Клара покачала головой.
— Чересчур романтичная. Мне во всех хочется видеть только хорошее.
— Разве это скверно?
— Да, но ведь я не замечаю недостатков. А когда замечаю, то уже становится слишком поздно.
— Да, разочаровываться больно.
— Не то слово. Как-то так получается, что люди, которым я больше всего доверяю, меня не понимают и не хотят понимать. Более того, им по большей части плевать на меня. Когда это выясняется, я всегда так удивляюсь, что даже смешно. Ведь подобное происходит постоянно. Пора бы уже реально научиться смотреть на вещи… или перестать удивляться.
— К боли нельзя привыкнуть. Я понимаю тебя. Так часто бывает: тебе кто-то становится очень дорог, а ты ему почему-то нет. У меня тоже так. С другой стороны, Клара, ты никогда не задумывалась о том, что, быть может, и ты кому-то причиняла боль, сама того не замечая? Ведь вряд ли каждому, в ком разочаровывалась, ты высказывала то, что накопилось в душе?
— Абсолютно верно, Мартин. Более того, я никому ничего не высказывала в глаза. Происходило по- другому: я закрывалась в комнате, рыдала и мысленно разговаривала с тем человеком, на которого обижалась. Мне становилось легче, а в реальности больше не хотелось обсуждать ничего. Да, возможно, что и во мне кто-то разочаровывался. И может быть, я даже никогда не узнаю об этом.
— Мы любим — нас не любят, и наоборот. История стара как мир.
Клара натянула поводья.
— Все. Стоп. Ты не на работе, в конце концов, а я тебя просто загрузила своими проблемами.
— Нет-нет, Клара! — искренне возразил Мартин. — Мне очень приятно разговаривать с тобой. Я чувствую то же, что и ты. Мне интересны твои мысли. Кажется, я в тебя влюбляюсь, — добавил он, улыбаясь.
Вечером Клара осталась в номере у Мартина. Это был роман, не похожий на все остальные. Клара
