судорожно дернулся, когда он увидел гигантское сооружение из батона, ветчины и огурца.
Мне сейчас плохо. Пусть хоть кому-то будет лучше.
Глава 4
Новая атака
Славный апрельский день, пронизанный солнечными лучами, – мокрый, свежий. Солнце отражается в лужах, с крыш течет, черные сугробы оседают прямо на глазах…
Во дворе ждал монстрообразный джип Аслана Кумраева, владельца мебельных салонов «Таунхаус». Удивительно, как шоферу удалось сохранить бока машины в девственно-чистом виде. Автомобиль сверкал лаком, на нем не было ни единого пятнышка. А я вот обляпала плащ и джинсы, пройдя всего десяток шагов от подъезда до парковки.
Капиталист Кумраев встретил журналистку в штаб-квартире. Ему не терпелось познакомить меня со своей мини-империей. Аслан подчинил влиянию пока лишь городской рынок мебели элит-класса, но у него масштабные замыслы. В проекте – область, весь Урал. Потом – Россия. Лавры создателя IКЕА не дают Кумраеву покоя. Но не знаю, не знаю… С такими ценами, как в салонах «Таунхаус», вряд ли можно рассчитывать на мировое господство. Кумраеву сначала придется глобально поднять жизненный уровень населения, а для этого ему необходимо стать президентом страны или хотя бы премьер-министром. И тогда он, наконец, уймет монополистов, разъяснит олигархам суть выражения «природная рента», перестанет
Конечно, я не стала грузить господина Кумраева моими идеями. Он платит журналу не для того, чтобы худосочная журналисточка в заляпанном плаще давала ему советы. Тем более что эта девица и собственные проблемы решить не в состоянии…
Нет, ну кое-что я успела за воскресенье. Благодаря друзьям. Проснувшись утром, решила начать день с оплакивания интерьера и предметов обстановки. Однако появилась Ириша и заставила меня взяться за уборку. Мы привели квартиру в порядок. Рассортировали вещи. Кривенько, но повесили сорванную книжную полку. Заклеили обоями загадочную надпись.
Потом позвонил шеф Степан Данилыч и, выяснив размер ущерба, пообещал отдать мне телевизор Sony. Без-воз-мезд-но! «Наконец-то куплю себе плазменную панель», – поделился он. Добрейший человек!
Заглянул, испугавшись грохота, сосед Виктор, программист. Я вручила ему истерзанный ноутбук с заданием исторгнуть память. Витя проявил милосердие – пожертвовал б/у компьютер. Надо же на чем-то работать, пока не накоплю на новый ноутбук. Затем приехал мастер и целых три часа менял замок…
Итак, Аслан Кумраев. Импозантный брюнет с голубыми глазами. Учитывая его доходы, легко быть импозантным и с голубыми глазами. Кстати, при таком описании сразу представляешь себе молодого Алена Делона. И тут – бац! – видишь перед собой Аслана Кумраева. Что ж… Для мужчины внешность – не главное.
Он тут же попытался сразить меня обаянием. Но так как позавчера я уже была сражена наповал – не обаянием, а наглостью неизвестных захватчиков, – то лишь слабо подергивалась в ответ на электрические импульсы, посылаемые капиталистом.
Я задумалась: к чему эти попытки быть очаровательным? Зачем ему это? К чему эффектные жесты, позы, придерживание под локоток, улыбки, пугающие неестественной белизной? И поняла – Аслан флиртует вовсе не со мной. А с самим собой. Особая разновидность нравственной мастурбации – человек постоянно видит себя со стороны и получает от этого небывалое наслаждение.
Мы с Кумраевым объехали пять салонов. В одном обнаружили нашего фотографа. В позе журнального столика Тим Тимыч запечатлевал натуру – роскошные кровати и секретеры, доставленные прямо из Милана. А вокруг толпились продавщицы в белых блузках и коротких черных юбках (похожие на официанток).
Если описать внешность Тим Тимыча – а он не импозантен и не голубоглаз, – то родится цитата из учебника биологии. Тот раздел, где говорится об орангутангах. Однако, чтобы произвести впечатление на женщин, нашему фотографу не приходится сверкать отполированными зубами. Его оружие – пренебрежение в сочетании с наглостью. Девушки (особенно зрелые) сами выстраиваются в очередь, находя внешность фотографа пикантно-челентанистой, а его манеры – предельно мужественными.
– Привет, мармеладка, – окликнул меня Тим. – У тебя, говорят, что-то случилось?
Ну вот, уже все знают о моей трагедии. Наверняка тут не обошлось без Степана Данилыча. Проговорился, бессовестный болтун!
– Какие-то уроды покуражились в квартире.
– Много унесли?
– Ничего не унесли, но все попортили.
– Тебе кто-то мстит?
– Не знаю.
– Помощь требуется? Грубая мужская сила?
– Грубая мужская сила требуется всегда. Но особенно – грубая мужская нежность. Спасибо, Тимоша! Если что, я попрошу.
– Не стесняйся.
– Юлия! – окликнул меня Кумраев.
Он раскинулся цыпленком табака на роскошном диване. Аслан похлопал ладонью по обивке:
– Новая коллекция, обратите внимание. Инкрустированное венге плюс филигранно выделанная кожа.
– Потрясающе! – восхитилась я. – Фантастично!
В пятом салоне у меня случился паралич лицевых нервов – настолько я устала восхищаться. Лицо ныло от постоянной улыбки. А ведь могла бы работать не в рекламном журнале, а в одной из местных газет – защитницей угнетенных и обиженных. Правда, газета курируется губернатором и поэтому избирательно подходит к выбору угнетенных и обиженных. Но тогда мое лицо болело бы от постоянной гримасы возмущения. Ведь кругом столько несправедливости!
Нет, лучше буду улыбаться.
– Ну что, Юлия, достаточно впечатлений? – самодовольно спросил Аслан.
– Вполне.
– Надеюсь, статья получится выразительной. На всякий случай я приготовил несколько буклетов. В них дополнительная информация. Если я что-то забыл.
Подбежавшая секретарша сунула мне в руки два увесистых пакета, набитых рекламными проспектами салонов «Таунхаус». Я согнулась под их тяжестью, мои руки оттянулись до земли.
А сейчас Кумраев потащит журналистку в ресторан. Я приготовилась упираться изо всех сил. Клиенты постоянно зовут на обед. И я чувствую себя собачкой, которую подкармливают «Чаппи», чтобы сделать ее голос более звонким.
– Теперь, Юлия, мы с вами расстанемся, – заявил Кумраев.
Собачка замерла.
Ах, ну ясно! Он привык появляться в ресторане с более интересными спутницами. А тут какая-то невзрачная журналистка. В джинсах и свитере. Сегодня я даже не накрасилась – нервная система была подорвана кошмарными событиями пятницы. Хотя Ириша всегда твердит мне, что в нашем предкрематорном возрасте выходить из дому с ненакрашенными губами – позор!
– В семь вечера жду вас в салоне на Свиридовской. Будет презентация новой коллекции. Фуршет, развлечения.
Секретарша вновь метнулась ко мне и вручила пригласительный билет. А он отлично вымуштровал персонал, этот импозантный, голубоглазый брюнет (далеко не Ален Делон)!
– Фотографу я тоже дал флаер. Придете?
– Обязательно. В нашем журнале я веду еще и светскую хронику. Вы, наверное, видели. Две последние страницы.
