сияет надпись: «Ты мне изменяешь!»
– Не знаю. Нервная.
– Я – нервная?!
– Да нет, не в смысле, что психованная, а порывистая. И одухотворенная.
– Одухотворенная? А обычно я, значит… значит… как бездушное бревно?!
– Да ну тебя, Юлька!
Конечно, он прав. В моих глазах – сияние катарсиса. Ведь я страдаю! Такой изысканно одухотворенной я обычно становлюсь после двух часов без сигареты. Но сегодня причиной мученического блеска в глазах являются мысли о Никитиной измене.
– Мы уже полгода подбираемся к этому контракту. Перспектива прорисовывается настолько заманчивая, что у меня захватывает дух! Юлька! В два счета закончим ремонт в квартире. Или отстроим загородный дом с лужайкой! Хочешь жить за городом?
– Я…
– И начнем активно размножаться. Надеюсь, ты сегодня не курила? Убью, если увижу с сигаретой! Курильщица и здоровое потомство – это несовместимые понятия!
(То же самое справедливо в отношении психички, измученной мыслями о неверности любимого!)
– Сможем купить тебе джип. Тебе нужна машина.
– Нет, конечно, у нас и так все это будет – дом, еще одна машина. Но постепенно. А если подпишем контракт с «Шато» – то буквально свалимся в бассейн, до краев наполненный купюрами. Только бы не сорвалось.
– А может сорваться?
– Конечно же! Не только «Фростком» губки раскатал на этот лакомый кусок. Ну, у нас преимущества, объемы, связи, свой человечек в мэрии и в свите губернатора. Но все равно.
– А кто реальный конкурент?
– Компания «Митас».
– А, знаю, знаю. Слегка знакома с директором.
– Неужели? Ты что-то писала про них в «Удачных покупках»? – удивился Никита.
Его это всегда поражало – обилие моих деловых контактов. Но я ведь журналист! У меня знакомых больше, чем грантов у Сороса!
– Да. Но это было давно.
– Понятно. Ну, в общем, только «Митас» способен вмешаться в нашу игру. Однако, я думаю, французы отдадут предпочтение нам. Мы так их обхаживаем!
– А, ну да! Я же…
Тут я резко захлопнула рот. Едва не проболталась, что видела этих французов рядом с Никитой! В прошлую среду!!
– Что?
– Хотела спросить, понравился ли тебе лангет?
– О, супер! Ты продолжаешь меня удивлять, Юля! Ко всем твоим удивительным качествам надо приплюсовать кулинарное мастерство. Ты отлично готовишь!
Елки-палки! Никита решил, что я собственноручно зажарила для него лангет!
Не хватило духа убеждать его в обратном – ведь он смотрел так восхищенно. Кроме того, ведь я действительно умею готовить. Просто жаль тратить время на это бесцельное занятие: час стоять у плиты и после пятнадцати минут трапезы и четырех часов сосредоточенного переваривания отнести все в унитаз. Чушь! Я понимаю, стоит потрудиться ради ребенка. Для Анечки я, не жалея сил, протирала сквозь сито вареные овощи и давила тертую морковку. Ребенку нужно, он растет. Но нам-то, взрослым, зачем пожирать ежедневно четыре тысячи калорий при физиологической норме в полторы тысячи?! Лично мне хватило бы двух литров кофе и пачки сигарет!
– Ты классно его поджарила. Он сочный и мягкий. Это не всем удается.
А нам (с поваром «Магнита») – запросто! У нас лангет всегда сочный и мягкий. А у этой белёсой мымры – сухой и жесткий! Вот!
Итак, привычка лгать становится моей второй сущностью. С чем себя и поздравляю!
– Никита, а с кем ты обнимался на улице около магазина «Бриллиантовый рай»? – опустив глаза и пытаясь унять нервную дрожь, спросила я.
В идеале мой вопрос должен был прозвучать игриво и непринужденно. Да, к такой теме необходимо подбираться невзначай – например, сначала поинтересоваться у милого, слышал ли он об особом мозамбикском обычае: поджаривать неверного сексуального партнера на раскаленных углях, предварительно натерев смесью шафрана и розмарина?
– Обнимался?! Я?! У магазина «Бриллиантовый рай»?
Никита выглядел озадаченным.
– Ну да. Ты. На прошлой неделе.
– А… На прошлой неделе… В смысле, не сегодня?
– Не сегодня. На прошлой неделе, – эхом повторила я.
– Значит, на прошлой неделе. Дай-ка вспомнить! С кем же я обнимался?
– Довольно страстно, – грустно уточнила я.
– О, тогда, надеюсь, это была женщина! – воскликнул Никита.
– Конечно, женщина! Блондинка.
– Хмм… Блондинка.
Я ждала увидеть бегающий взгляд, испарину, выступившую на лбу от напряжения… Но нет! Он просто сидел и добросовестно вспоминал. И никак не мог вспомнить. Или ему не удавалось придумать разумное объяснение?
– Как я понимаю, разведка тебе донесла, что твой друг коварно лапал какую-то блондинку около магазина «Бриллиантовый рай», – рассмеялся Никита.
– Угу, – кивнула я. – Давай колись. А то зарежу!
– И кто на меня настучал?
– Не имеет значения. У меня везде друзья. Возможно, весь персонал «Бриллиантового рая» сидел у витрины с перископом.
– Действительно… Ну, все, вспомнил! Точно, обнимался! С Татьяной, моей однокурсницей. Ну, слава богу, вспомнил. Уже и самому интересно стало!
– Проезжал мимо, смотрю – топает! Наша прекрасная толстушка! Я, естественно, по тормозам. Ну, слегка потискал, был грех! Танюша, она ведь такая мягкая, центнер сплошных удовольствий, не то что некоторые заморыши!
Не верю ни одному слову.
Блондинка Елена весит от силы шестьдесят. Из них пять килограммов приходятся на бюст.
– Юль, а ты что – ревнуешь? Да ладно, брось! Татьяна – классный парень. Душа компании. Надо вас познакомить. Давай приглашу ее к нам в гости.
– Зови. Буду рада, – кисло произнесла я.
…Как и обещала Нонна, мой возлюбленный внятно разъяснил ситуацию. Надо отдать должное его выдержке, умению владеть собой. Он выглядел очень правдоподобно, когда рассказывал мне басню о мифической Татьяне. А как непринужденно он расставил акценты, лишив меня повода для беспокойства: во-первых, не отрицал, что на самом деле обнимал девушку, во-вторых, уточнил, что девица весит центнер. В-третьих, назвал ее «классным парнем». Кто же будет ревновать к старому боевому товарищу, к толстой однокурснице, которую и как женщину-то никто не воспринимает? Душа компании, рубаха-парень…
Я в ужасе! Ведь если Никита интуитивно и молниеносно сумел придать образу «Татьяны» черты, способные умиротворить любую ревнивицу, то насколько же он силен в искусстве маскировки, когда имеет время и возможность продумать свои действия?
