Она что-то скрывает

– Тебе положен выходной после утомительной дороги.

– Не записывай меня в дряхлые развалины, – улыбнулся Никита, игриво шевельнув бровью и кубиками пресса.

Его кубики снова на месте, и он безумно ими гордится, хотя и пытается маскировать своё помешательство.

– Сгоняю в контору, пообщаюсь с боссом и вернусь. Может быть.

– Вот именно. Скорее всего, так и застрянешь там до вечера.

Никита влюблён в начальника не меньше, чем в собственные кубики. Генрих Николаевич отвечает взаимностью. Они оба горят идеей безостановочного расширения компании «Юниа-Транс» вплоть до рубежей соседних галактик. Если мальчикам удастся сегодня встретиться, они будут долго обсуждать производственные вопросы, начнут строить новые планы и так далее…

Это, конечно, хорошо, что работа в «Юниа-Трансе» всецело захватила Никиту и доставляет ему удовольствие. Однако мы уже имеем печальный опыт самопожертвования во славу АО «Фростком» – предыдущего места работы Никиты. Чем всё закончилось? Его выкинули на улицу, едва грянул мировой финансовый кризис. И даже не вспомнили о былых заслугах.

Другими словами, надеюсь, любимый не будет забывать о том, что Генрих Николаевич, пропадая на работе, вносит вклад в собственное процветание – ведь он владелец фирмы. А Никита всего лишь отрабатывает зарплату.

Но нет, он так не может.

Поэтому в семь утра любимый трудоголик съел фирменный омлет, приготовление которого удаётся лишь одной-единственной женщине на свете (но в крайнем случае Никита способен соорудить его и самостоятельно – думаю, минуты за две), и отправился на работу. А я выключила телефоны и упала обратно в кровать.

На подступах к редакции «Стильной Леди» меня настиг звонок мобильного. После получаса лихорадочных геологоразведочных работ удалось извлечь из сумки телефон. «Егор», – увидела я на дисплее, и по спине пробежали мурашки.

– Да, Егор.

– Юля, у меня к тебе разговор. И, видимо, уже заключительный.

Сердце ухнуло вниз.

Заключительный разговор?

И что это значит?

– Хорошо, давай встретимся, – безжизненным голосом промямлила я. – А где?

– Сможешь подъехать к нам в офис?

Вот как!

Наверное, нужно ждать официального оглашения приговора – иначе зачем Егору заманивать меня в контору? Мы столько раз встречались с ним на улице или в кафе, и ничего, ему нравилось.

– Через час устроит?

– Вполне.

…Главный редактор «Стильной Леди» замерла на мгновение, увидев меня в своём кабинете. Я успела пристроить на вешалке плащ, а она вылезла из-за стола, подошла ближе, схватила за руки и стала поворачивать из стороны в сторону, внимательно рассматривая.

Нет, она не всегда так делает!

– Ю-у-у-уля, – изумлённо промурлыкала Марина Аркадьевна. – Неужели это ты? У меня просто нет слов от восторга! Ты в тренче и в платье. И в каком! Юля, я думала, проще купить оружейный плутоний, чем увидеть тебя красиво одетой! Где, где ты раздобыла этот божественный наряд?

Все годы моего сотрудничества с глянцевым журналом «Стильная Леди» я подвергалась нападкам со стороны главного редактора за неумение одеваться. Она хвалила мои статьи и ругала гардероб. Я смирилась с данной ситуацией и продолжала носить летом джинсы и футболки, а зимой – джинсы и свитера. Но сегодня заявилась в необычном виде.

– Подумаешь, платье, – махнула я рукой. – Вот, статью принесла! А это мне свекровь привезла из Лондона. Что, Марин, удачное платье?

– Юля, – главный редактор строго посмотрела поверх очков. – У тебя нет свекрови. Ты не замужем.

– Ну, Никитина мама.

– И она сама выбирала?

– Угу.

– У неё отличный вкус. В каком магазине она его купила?

– Я не в курсе.

– Платье исключительное.

– Спасибо.

– И великолепно на тебе сидит.

– Ну и славно.

Мне было приятно услышать комплимент из уст Марины Аркадьевны, но я волновалась из-за предстоящей беседы с Егором, да и вообще не понимала, зачем тратить десять минут на обсуждение какого-то платья, пусть даже «исключительного». Лучше бы просмотрела статью и вынесла вердикт.

– Вообще-то она мне три чемодана одежды привезла.

У Марины остановился взгляд и замерло дыхание. Через пару минут я забеспокоилась, но главный редактор, к счастью, задышала вновь – причём достаточно бурно.

– Юля, – простонала она. – А что в них?

– Да всё то же самое. Платья, кофты, брюки, пиджаки… Целый воз тряпок.

– О! – задохнулась Марина Аркадьевна. – У тебя не свекровь, а бриллиант чистой воды!

– Ты думаешь? – засомневалась я, припомнив, какую истерику закатила Ланочка из-за штор.

– Однозначно.

– Возможно, ты права. Жаль только, не купила ни одной пары джинсов. Ведь могла бы привезти мне из Англии умопомрачительные джинсы, разве нет?

– Пойдём в другое место, – сказал Егор, встретив меня в офисе.

Мы оставили его аквариум и перебрались в кабинет директора (если судить по блестящей табличке). Хорошенькая секретарша кивнула Егору. Сам директор «Атланта» отсутствовал, мы расположились за столом. Я было присела на краешек кресла, держа на коленях сумку и плащ, но в этой позе сразу представила себя бедной родственницей, пришедшей за подаянием. Но в «Атлант» я пришла не за подаянием, а за моими деньгами! Поэтому встала, повесила тренч и сумку на вешалку, одёрнула платье и устроилась поудобнее, закинув ногу на ногу.

– Потрясающе выглядишь в этом платье, – заметил Егор. Он смотрел не на меня, а в бумаги, его голос звучал глухо.

– Спасибо, – отозвалась я. – А ты потрясающе выглядишь в директорском кресле. Оно тебе идёт.

– Серьёзно? Хм-м… Так вот, Юля… Хочу поделиться с тобой некоторыми соображениями.

– По выражению твоего лица я уже поняла, что денег мне не видать. Так? – хмуро произнесла я.

– Денег? – удивился Егор. Так, словно целью всех наших встреч являлась не попытка утрясти денежный вопрос, а всё это время мы с ним самозабвенно обсуждали особенности абердин-ангусской породы коров.

Не иначе!

– Думаю, к концу нашей сегодняшней встречи ты уже не будешь думать о деньгах, – заявил Егор, и его слова прозвучали зловеще.

Отличное вступление.

О чём же я буду думать?

Наверное, исключительно об абердин-ангусских коровах.

– Даже не знаю, как тебе удастся. Это интригует, – усмехнулась я.