на волшебной картине в пещере Хамры Толерада.
Это был змей, но таких поражающих размеров, что невозможно было и представить, не видя его воочию, — тело не менее двух ярдов диаметром и двадцати в длину, огромная морда, из которой исходил ядовитый дым, и на расстоянии шагов четырех от морды из тела росли две огромные, как у слонов, ноги.
Желтые глаза, с голову человека каждый, уставились на Варроса.
И словно все пропало, погрузилось во мрак и тишину: король не слышал больше криков, не слышал вообще ничего; он не видел рядом ни Силамара, ни нацеливших в него копья охранников. Варрос стоял на выжженной земле, освещенной багровым мрачным солнцем, и перед ним был лишь повелитель Змей.
«Ты пришел на смертный бой! — беззвучно сказал Змей. — Я ждал тебя!»
«Я готов, но я безоружен! Дай мне меч!» — так же без слов ответил Варрос.
«Ты неплохо владеешь оружием. Но сейчас оно тебе не поможет. Ты должен выдержать совсем другой бой!»
Варрос хотел было спросить, какой именно, но неожиданно (может, мудрый Хамра Толерад, оберегая его, вновь подсказал, или врожденная интуиция охотника и воина предложила правильное решение — кто ответит?) понял, что бой уже начался, что длится он долго, всю его жизнь, и что сейчас наступила всего лишь кульминация, в которой решится исход великой битвы.
Варрос знал, что стоит ему отвести взгляд — и все, он погибнет немедленной смертью, чудовище пожрет его. И вместе с ним — древнюю цветущую Лунгарзию, тысячи счастливых людей и миллионы еще нерожденных младенцев.
И он смело и открыто смотрел в черные узкие ромбы зрачков на желтом фоне. Все остальное для него перестало существовать.
«Мы — великая раса и должны править землей, — сказал повелитель змеелюдей. — Только мы — истинные хозяева мира».
«Вы изгадили свой мир, вы выжгли его своим гнусным дыханием, — ответил Варрос. — Пришел человек — и загнал вас в недра земли, в подземелья, подальше от жизнинесущего солнечного света, от благодатного неба, от согревающего взгляда звезд. Вам нет места под небом Лунгарзии».
«Человек — обезьяна, научившаяся говорить. И ему никогда не понять глубинного смысла мироздания, всего взаимодействия мельчайших объективностей и их власти над миром. Человеку никогда не проникнуть в суть явлений, двигающих судьбами мира, и ему не под силу владеть миром. Человек должен быть уничтожен, змеелюди, постигшие тайну добра и зла, должны владеть всем».
«Вы владели всем на протяжении столь долгого времени, что могли доказать свое право на власть, — сказал Варрос. — И раз у вас ее отобрали, значит, вы ее были недостойны!»
«Человек рожден, чтобы быть рабом. Им он и будет — грязью, пылью вселенной. Ты — букашка передо мной, которую следует раздавить, чтобы идти дальше».
«Человек рожден, чтобы быть свободным. А я рожден — чтобы быть королем Лунгарзии и защищать ее от любых посягательств. И я никому, тем более змеелюдям, не отдам свою страну».
«Ты рожден дикарем».
«Я рожден Варросом».
«Ты не знаешь тайны своего рождения».
«Не знаю, — согласился Варрос. — Так скажи. Проникни в эту тайну, покрытую мраком и скажи».
«Ты рожден… Ты рожден… Ты рожден…»
Бездны всего мира отразились в желтых глазах Змея. И вдруг полыхнули зеленым пламенем, напомнившим скопления звезд в вещих снах, и Змей взорвался.
Все звуки вновь хлынули на Варроса, и от неожиданности он чуть не упал.
Глава двадцать пятая
Победно закричал Силамар, но его клич потонул в тысяче криков ужаса. Перед Варросом на месте, где только что возвышался Змей, полыхало быстро утихающее холодное пламя.
Змеелюди, что стояли на возвышении возле монументов, побросали факелы и бились в предсмертной агонии. На трибунах творилось нечто невероятное — кто-то истошно орал, кого-то тошнило, а многие на глазах утрачивали человеческий облик — вместо лиц проявлялись безобразные змеиные морды.
И вдруг, словно началось возмездие Зирива-ваната и Сугнуны, подземный храм сотряс мощной силы толчок.
Варрос едва устоял на ногах — он еще не пришел в себя после удивительной и странной битвы; если бы короля не поддержал Силамар, он мог бы и упасть. Сверху, с потолка, рухнул, чуть не задев привязанную к столбам девушку, огромный пласт земли, и дождь из мелких камней посыпался на трибуны.
Человек, распоряжавшийся действом, опомнился первым. Он сорвал с себя маску и бросился по останкам своего повелителя в ворота.
— Бежим за ним! — крикнул Варрос. — Иначе мы все погибнем.
Он подскочил к столбу и бросил быстрый взгляд на руку девушки, затем на столб. Оковы расстегивались очень просто — чтобы быстро отдать жертву на пожирание монстру.
Варрос освободил правую руку, подоспевший Силамар — левую, и почти бесчувственная Фейра упала в объятия Хеерста.
Последовал новый толчок, и еще один огромный пласт земли упал совсем рядом.
— Дай ее мне и бежим! — крикнул Хеерсту Силамар.
— Нет, — упрямо сказал юноша, — я сам.
Он подхватил стройную возлюбленную на руки и, слегка пошатываясь от тяжести и стараясь обойти останки погибшего монстра, поспешил в ворота, туда, куда убежал человек в маске.
Они вбежали в огромную пещеру, усеянную человеческими костями — видимо, остатками трапез повелителя змей. Шаги убегающего слышались вдали. Силамар, несмотря на спешку, успел подхватить один из шестов с факелом на конце, из тех, что держали на возвышении погибшие змеелюди.
Добежав до конца пещеры, они увидели длинный туннель, ведущий в неизвестность, шаги вдали уже утихли.
Варрос со спутниками побежали вперед, вскоре туннель повернул, и они увидели свет вдали. С потолка сыпалась какая-то дрянь, далекий толчок вновь сотряс землю. Они побежали еще быстрее.
У стены стоял человек, что был в маске. В руках он держал меч. Видимо, человек понял, что ему не убежать, и решил принять бой — в конце концов, врагов лишь трое. Правда, среди них прославленные на весь цивилизованный мир бойцы Варрос и Силамар, но, когда ты прижат к стенке, — выбор один.
— Я убью тебя, Варрос, потомок Леопарда! — прошипел он.
— Это Браходоносон, главный приспешник Феорота Злосовершенного и Повелителя Змей! — крикнул подбежавший Хеерст.
Силамар взял у него так еще и не пришедшую в себя девушку, тот благодарно посмотрел на него — бежать с такой ношей на руках, пусть даже это и самый дорогой в мире человек, тяжело даже самому выносливому бойцу.
У Варроса не было никакого оружия — лишь голые руки. Но в гладиаторской школе учили защищать свою жизнь и без оружия.
Взмах меча, Варрос ловко ушел от удара, скользнул за спину противнику и с размаху-разворота ногой ударил ему в поясницу, вложив в это движение всю силу — тут уж не до красоты боя, дорого каждое мгновение, землетрясение может обвалить свод, надо выбираться наверх, к небу.
Позвоночник Браходоносона хрустнул, и, нелепо растопырив руки, приспешник Змея упал лицом вперед.
Варрос быстро нагнулся, вынул из слабеющих пальцев меч и провел лезвием по горлу врага.
— И как мы будем отсюда выбираться? — спросил Силамар.
Варрос огляделся. Они были в огромном каменном мешке со стенами, выложенными ровными гладкими плитами.
