Радхаур сбросил его с себя и рванулся к мечу. Он увидел во лбу Берангера знакомую остро отточенную спиральку.
— Гуул! — закричал он и в голосе его звучала такая ярость, что даже Марьян замолчала. — Гуул, выходи и прими бой! Ты опозорил меня! Я дал слово, что поединок будет честным! Я поклялся, что пришел один! Выходи, я убью тебя.
Гуул вышел на дорогу.
— Вынимай меч и сражайся! — прокричал Радхаур, бросаясь к нему.
Гуул ловко увернулся от разящего металла Гурондоля.
Радхаур развернулся и встретился с ним глазами.
— Кто позволил тебе вмешиваться в поединок?
— Наследник Алвисида должен жить!
— Ах так, да? — от гнева Радхаур не находил слов. — Ты! Если ты сейчас не примешь бой… то я… Я разобью своим мечом торс Алвисида, клянусь в этом Силами Космическими!
Гуул побледнел, закусил губу.
— Считаю до трех, — прохрипел Радхаур. — Или ты принимаешь бой или… Я уже сказал, я уничтожу торс, разобью на мелкие куски и ни один маг никогда его не соберет. Ну решайся! Раз! Подними же меч!
— Наследник Алвисида должен жить, — словно самому себе сказал Гуул.
— Два! Ну же! Ты опозорил меня, так отвечай за свои дела! Защищайся, или я заколю тебя, не смотря на всю твою ловкость! Ну!
— Постой! — Гуул вытянул к нему руки с раскрытыми ладонями. — Подожди нападать, пусть будет по- твоему. Я принял решение.
— Какое?
— Слушай:
Волю Алгола сердце хранит.
Слушай же файл мой, о Алвисид!
В роще зеленой птица свистит,
В небе же солнце стремится в зенит,
Бьется волна о холодный гранит,
Все о тебе, Алвисид, говорит.
Гневом и яростью разум горит.
Пал ты в бою, мой Алвисид,
Дух твой незримо над миром парит,
И этот Наследник тебя возродит.
Мне Алгол никогда не простит,
Если Наследник будет убит.
Зло таковое в мире царит,
Что не понятно как поступить.
Но Алвисид будет жить!
Саве, саве, саве, энтер!
Гуул замолчал.
— Что это? — спросил удивленный Радхаур. — Что за бред?
— Мой шестнадцатый файл, — торжественно сказал Гуул. — Прощай, Наследник Алвисида, я сделал все, что мог.
Он скрылся среди деревьев.
— Стой! — закричал Радхаур.
Но было поздно — алголианин словно растворился в воздухе. Искать его по лесу было бесполезно, в лучшем случае найдешь труп с пронзенным кинжалом сердцем. Радхаур знал, что шестнадцатый файл поется перед исполнением священного обряда Дэлетс.
— Ну и дурак! — зло бросил в пустоту Радхаур.
Подошел к Марьян, она настороженно смотрела на него. Он подал ей руку, она встала, ожидая чего угодно — что он ударит ее, прогонит прочь. Сердце замерло, готовая взорваться от горя и боли.
Он прижал ее к себе левой рукой, в правой сжимая рукоять меча. Она заплакала, обхватив его руками.
Так они стояли долго, минут пять. Из лесу не доносилось ни звука.
Наконец Радхаур мягко отстранил ее, подошел к дереву и отвязал поводья коней.
— Давай я помогу тебе сесть, Марьян, — предложил он.
И тут ее как прорвало. Она начало говорить: как ждала его возвращения из драконовой страны, как боялась — за него, Радхаура, как боялась в тот миг, когда ее нес дракон и боялась потом, в лодке, в подземелье, и боялась, когда всю ночь Берангер мчал вперед, не давая ей отстать, и как она боялась сейчас, когда Берангер чуть не убил его…
Радхаур не слушал, он думал о своем.
Первым, кого они увидели в лагере, был Этвард.
— Марьян! — удивленно воскликнул король. — Откуда ты?
— Берангер привез ее, — ответил Радхаур спрыгивая с коня.
— А где же тогда он?
— Валяется на дороге.
— Ты сражался? И мне ничего не сказал?!
— Зачем? Да и он требовал, чтобы я приехал один, иначе он пригрозил убить Марьян. Извини, Эмрис, но я не мог сказать даже тебе.
— Да, Уррий, прости я погорячился. Да, я же тебя искал, чтобы сообщить…
— Что?
— Что та белокурая девушка вовсе не Марьян. Ее отец Бартл узнал…
Радхаур улыбнулся и посмотрел на стоявшую рядом с ним возлюбленную.
— И кто она? — честно говоря, сейчас это не очень Радхаура интересовало, он переживал происшедшее снова и снова и думал — где же Иглангер?
— Она, — Этвард сделал эффектную паузу, — моя родная сестра, принцесса Рогнеда!
Он ввел Марьян в шатер и задернул полог. Положив руки ей на талию, остановил ее в нескольких шагах от кровати. Нежно поцеловал в шею, под правым ушком, и стал развязывать ей шнуровку на платье.
— Радхаур, я тебе должна сказать… — повернулась она к нему.
Он молча властным движением развернул ее обратно спиной к себе и продолжил развязывать шнурки.
— Радхаур, я спала с этим… герцогом Линксангером.
— Он околдовал тебя, ты не виновата.
— Радхаур, он обманул меня, он сказал, что мы находимся очень далеко, что до Британии год добираться. Я боялась, что никогда больше не увижу тебя…
— Он околдовал тебя, ты не виновата, — повторил Радхаур, закончив со шнурками и снимая платье с плеч.
— Я хотела убить себя! Ты можешь избить меня, можешь проклинать, я все стерплю, все! Только не гони меня, любимый!..
— Он околдовал тебя, ты не виновата, — вновь сказал он.
Чтобы ни случилось, он никогда не увидит Марьян на волшебной лестнице! Никогда. Чтобы там ни было в предсказании. И он не будет собирать Алвисида, как бы его не просили и не заставляли алголиане, Белиал, шах Балсар, кто угодно… Немного неудобно перед сэром Ансеисом, но у того есть любовь, он все поймет. Решено! Он положит голову и торс Алвисида в пустой гроб, на котором выбито:» Алан Сидморт «.
— Радхаур, только не гони меня! Можешь взять в жены другую, пусть рожает тебе детей, раз я не могу, но только не гони! Я не хотела с ним… Поверь, не хотела!
— Он околдовал тебя, ты не виновата.
Наследник Алвисида, отказался от своего предназначения. Он снял последние предметы одежды и
