Никто и не заметил маленькую мышь, появившуюся пять дней назад в комнате с малым круглым столом и после ухода сэра Катифена в никуда же и исчезнувшую.
Только в секретной комнате Хамрая, известного в своем замке, как барон Ансеис, неподвижно лежавшая под кроватью мышь, неожиданно ожила и юркнула, наконец-то, в свою норку.
И шесть дней неподвижно лежавший хозяин замка открыл глаза.
Рядом, взяв безжизненную кисть барона двумя руками, сидела с закрытыми глазами (возможно даже спала) баронесса.
— Аннаура? Что случилось? Почему ты здесь?
— О, Ансеис! — огромное облегчение выразилось во вздохе. Крупные слезы навернулись на глазах, под которыми набрякли тяжелые темные мешки. — Ты жив! Жив! А я-то… — Она расплакалась.
Барон сел и ласково обнял жену.
— Чего ты испугалась, глупенькая?!
— Ну а ты как думал? Три дня ты не выходишь, я зову-зову, никакого ответа! Фрафрин взломал дверь, а ты лежишь, весь бледный, дыхания не слышно и сердца бьется едва-едва. Я уже третий день здесь сижу возле тебя, послала по всем деревнях за знахарями, но никто о такой болезни не слышал. А одна бабка- колдунья слышала, но утверждает, что такой больной уже не встанет. Что я по-твоему должна была думать?
Хамрай ласково ей улыбнулся.
— Со мной все в порядке, любимая. У меня такое изредка бывает, забыл предупредить. Иди, отдыхай… Я тоже еще немного полежу. Скоро выйду. Как Отлак?
— Все хорошо, » папа»и «дай» говорит.
— Я зайду к нему попозже. Иди.
Аннаура встала и покорно вышла, притворив за собой дверь. Задвижка была целехонька, словно ее и не выламывали три дня назад.
Хамрай встал и потянулся. Не думал, что придется сидеть в мышином теле столь долго, да еще так далеко отсюда… Подобное нелегко даже для тайлорса.
На подоконнике сидел знакомый голубь. Что ж, совсем замечательно, вовремя.
Хамрай подошел к птице и стукнул по затылку. В подставленную ладонь из клюва голубя вывалился черный шарик. Значит, его посланник добрался до дворца без всяких приключений.
Хамрай достал из шкафа, заваленного всякой всячиной, магический кристалл и аккуратно уложил на полу перед пустой, ничем не заставленной стеной. Закрыл дверь на задвижку, лег на кровать, закрыл глаза и проглотил шарик.
Его дух, бесплодная оболочка мгновенно перенеслась в далекий дворец шаха Балсара.
Двойник спал на второй, недавно поставленной, кровати. Хамрай подошел и позвал:
— Эй, вставай!
Двойник даже не шелохнулся. За окном царила глубокая ночь, самый крепкий сон.
А он не мог даже потрясти своего двойника.
— Хамрай! — громко крикнул он.
Двойник не вздрогнул, не открыл глаз. Но он уже не спал.
— Вставай, вставай, — добродушно рассмеялся Ансеис. — Гость жданный явился.
Двойник открыл глаза и сел на постели.
С первого раза различия между ними еще более углубились, это было заметно сразу. Сейчас они уже не были похожи, как две капли воды. Скорее они были братьями-близнецами, у которых долгий кусок жизни был одним и тем же.
— Пошли к Балсару, — сказал Ансеис.
— Он спит.
— Проснется, у меня слишком важный разговор.
Большая часть людей, пробудившись утром, не узнали, что мир в одночасье изменился. Да и волнуют ли простых людей, изменения в верхушке власти?
В эту ночь в тринадцати из шестнадцати алголианских каталогов, почти одновременно распахнулись в подвалах выходы в волшебный коридор Алвисида. И из него, сминая всех на своем пути, ринулись в цитадели враждебной веры великолепно обученные, прошедшие огонь и воду воины шаха Балсара.
Всех, кто оказывал сопротивление — а алголиане тоже прекрасные бойцы — убивали на месте. Застигнутых врасплох в постелях связывали и вереницей отправляли в шахскую столицу через тот же волшебный коридор.
Хамрай возглавлял последний отряд — в Ферстстарр.
Тяжелого, как он предполагал боя с Прионестом не получилось. Он застал его спящим, и великий верховный координатор расстался со своим магическим могуществом и жизнью, так и не узнав, что произошло.
Великая алголианская церковь стряхнула с себя все наносное, ей несвойственное. Ценой крови и потери всего одного каталога из шестнадцати — Парадезмон был захвачен полностью и навсегда. Из остальных, сделав свое дело, смуглокожие воины ушли, оставив представителей трех, теперь главных каталогов.
Всей пастве наутро сообщили, что верховный координатор Мекор шестнадцать дней будет петь торжественные файлы Фоору, сыну Алвисидову.
А ничего не подозревающий король Британии Этвард в определенный час ждал посланца с серебряным медальоном, на котором изображена свернутая спиралью змея. Прождал бесцельно несколько дней. Прибыл гонец — корабли алголиан расплылись по всему миру, непобедимая эскадра не угрожает больше родному острову. Этвард не знал, что произошло, но вздохнул с облегчением.
Если предательство не произошло на деле, оно произошло в душе и память об этом нельзя вытравить ничем.
Вместе со своей сестрой и отрядом верных телохранителей, король отправился погостить к своему близкому другу графу Маридунскому.
Глава одиннадцатая. ПОЕДИНОК
«Почил высокий дух! — Спи, милый принц,
Спи, убаюкан пеньем херувимов!
Зачем все ближе барабанный бой?»
В этот предвечерний час небо напоминало старое выляневшее под дождями и снегом когда-то яркое красно-синее боевое знамя.
К воротам Рэдвэлла подскакал всадник в развевающихся черных одеждах, ступил на еще неподнятый мост и ткнул острием копья в окованные металлическими полосами створки ворот.
Открылось окошечко и стражник, привыкший к многочисленным гостям графа и паломникам в святое место, довольно приветливо спросил:
— Кто вы?
— Какое тебе дело? — грубо ответил незнакомец. — Я хочу говорить с хозяином замка, графом Маридунским. Немедленно позови его.
— Мало ли кто захочет видеть хозяина, — мгновенно сменил тон караульный и захлопнул окошко.
Всадник со всей силы ударил копьем в ворота.
— Твой хозяин такой же трус, как и ты! Я — посланец герцога Иглангера. Он вызывает сэра Радхаура на смертный бой.
Ответом была тишина.
Всадник подождал какое-то время, затем поднял копье, в воздухе перехватил его и принялся колотить в ворота тупым концом. Он знал, что его слова возымели должное действие и Радхаур в конце концов выйдет к нему. Посланник смерти никуда не торопился, он должен был выполнить свою мрачную миссию.
Наконец ворота приоткрылись и всадник увидел пожилого, но еще сильного хмурого мужчину, правая рука которого лежала на рукояти меча. Позади него стоял караульный, который до того разговаривал с приезжим, и еще несколько воинов замка, решивших посмотреть на незваного гостя, чтобы хоть как-то скрасить однообразие службы.
— Что вам нужно? — спросил мужчина у всадника.
— Вы — сэр Радхаур, граф Маридунский?
